20 лет без СССР

Многие эксперты считают, что распад великой державы — СССР — был закономерен. Кто-то был к этому готов не только морально, но и с экономической точки зрения, кто-то даже и не задумывался на этот счет. Так или иначе, сегодня главы уже независимых государств по прошествии двадцати лет с гордостью декларируют о своих достижениях. Чтобы взглянуть на историю со стороны и, возможно, разглядеть будущее, Exclusive решил обратиться к независимым экспертам.

1. Можете ли вы теперь, по прошествии двадцати лет, сказать, был ли другой вариант развития событий при развале СССР?
2. Какова оптимальная модель реализации воссоединения Союза на территории бывшего СССР?
3. Как будут развиваться события на постсоветском пространстве?

1. Был другой вариант — подписание союзного договора, что превратило бы бывший СССР де-факто в конфедерацию, в чем не решалось признаться руководство КПСС. Конечно, в конфедерацию вошли бы не все республики, но не это пугало консерваторов в руководстве советской империи. Главное — у них не было понимания, как же они (именно они, те же самые!) будут ею управлять. Отсюда и нерешительность, и шараханья, приведшие в итоге к путчу. Если попытаться прогнозировать еще чуть дальше: а была бы эта конфедерация долговечной, сегодня я бы ответил — нет, ибо в настоящую конфедерацию могут объединяться вполне самостоятельные субъекты, осознающие, что они при этом приобретают, а что теряют. Никакого внятного понимания этого после 70 лет совместной (но разной!) жизни в одной империи у советских республик не было.

2. Никакого воссоединения Союза уже никогда не будет. Интеграционные процессы, которые сегодня происходят на территории Евразии, слава Богу, никакого СССР не воссоздают. А если такие попытки с чьей-либо стороны будут возникать, они будут вполне справедливо отторгаться другими партнерами по Таможенному союзу и Единому экономическому пространству. И если этого не будут делать руководители этих стран, это будут делать граждане.

3. Общего постсоветского пространства, как я уже сказал, больше никогда не будет. Точно так же, как никогда больше ни Финляндия, ни Польша не будут частью России. И ничего страшного в этом нет — у каждой страны свой путь, наступать на старые грабли никто не хочет. Но процессы экономической интеграции (которая может потом потребовать и новых политических институтов) неизбежны. Лидерами этой интеграции на постсоветском пространстве, безусловно, будут Казахстан и Россия. Но Прибалтика уже никогда и ни на каких условиях не объединится с Россией. Другие постсоветские страны я бы потенциально еще рассматривал как будущих партнеров, но — не все и не сразу.

1. История многовариантна. Представьте, что не было бы такой фигуры, как Борис Ельцин, например, или как Нурсултан Назарбаев. Все-таки после развала Советского Союза многое зависело от конкретных личностей, то есть субъективный момент сыграл очень большую роль. Эти субъективные моменты либо приводили к серьезным конфликтам, либо сглаживали какие-то трения. Были бы другие политики, ситуация могла бы развиться по-другому. Если бы Михаил Горбачев не потерял бы власть и не было бы на тот момент Ельцина, который ее просто перехватил, то, возможно, была бы попытка реформировать Советский Союз.
Если помните, на референдуме, где решалось, сохранять СССР или нет, около 70% проголосовали за сохранение, то есть был такой сценарий, когда Советский Союз мог пойти по пути Китая — сохранить систему и пытаться произвести косметические изменения, но я думаю, что это в любом случае привело бы к определенным трениям между советскими республиками. Но, слава Богу, между ними не произошло в масштабном плане серьезных военных конфликтов. Хотя они были между отдельными бывшими советскими республиками, например Арменией и Азербайджаном. Было очень много разных сценариев, и то, что мы пошли именно по этому сценарию, — это сочетание множества факторов, в том числе случайных. Тем более в истории человечества никогда еще не разваливался такой организм, как Советский Союз, который не был классической империей, как, например, Римская, это все-таки было уникальное образование. Конечно, оно с исторической точки зрения просуществовало очень мало времени, каких-то 70 с небольшим лет, тогда как та же Римская империя больше двух тысяч лет просуществовала. Получается, развал СССР был уникален.
Даже западные эксперты, которые изучали Советский Союз, не могли предсказать, что развал произойдет именно в этот период и развитие пойдет именно по тому сценарию, по которому это произошло. Не было абсолютно никаких шаблонов, на которые они могли бы опираться и говорить: «Да, вот это было в других регионах мира». Поэтому вполне естественно, что в начале 1991 года никто не знал, к чему мы придем. Никто не знал, как внутри этих стран будут развиваться события, как они между собой будут взаимодействовать. Поэтому был высокий уровень неопределенности.
Мировая история очень хороший учитель, благодаря ей можно констатировать, что нет ничего вечного. Любые живые организмы в мире природы рождаются-живут-умирают. То же самое касается и политической системы — это тоже живой организм. У каждого свой срок. Чем сильнее иммунитет у живого организма, чем он более адаптирован к окружающей среде и может быстро эволюционировать, тем больше у него шансов прожить дольше. Это касается и политической системы.
Советский Союз стал ослабевать даже до перестройки, в период застоя (1970–1980), это уже было началом конца. Система встала, она перестала развиваться. У нее уже не было повышенного иммунитета от внутренней оппозиции. Думаю, одна из причин, которая убила Советский Союз, — кухонная демократия, как я ее называю. То есть когда многие советские люди перестали верить этой системе и у себя на кухне стали ее критиковать. Один из «убийц» — появление политических анекдотов. Значит, систему не уважают. Да, в ней живут, но не уважают, и никто не готов ее защищать. Взять для примера Великую Отечественную войну. Да, сталинский режим был не сладок, да, было очень много репрессированных, но даже члены семей репрессированных шли на войну. Они умирали не за Сталина, они умирали за советское государство. Но уже в 1970–80 годы многие советские граждане не готовы были выступать на защиту советского государства. Даже на референдуме многие по инерции якобы выступили в поддержку реформирования Советского Союза, и когда произошли события 1991 года, появилось ГКЧП, никто же не выступил в защиту СССР. Никто же не выступил в защиту целостности Советского Союза после принятия Беловежских соглашений, когда три республики заявили, что нужно создавать новое. Вот проблема! Пассивное большинство перестало быть лояльным.
Второй фактор — экономический. Экономическая система развития, модель не получила нового стимула. Могли пойти, конечно, по китайской модели, но не успели. Экономическая система СССР показала свою неконкурентоспособность и развалилась. Хотя, возможно, был потенциал.

2. История обычно не повторяется в точном виде. Если есть в истории повторения, то вначале в виде трагедии, а потом фарса. Невозможно войти в одну и ту же реку дважды, потому что меняется обстановка. Надо учитывать изменения внутренних и внешних факторов.
Попытка создания аналога Советского Союза маловероятна. Во-первых, это уже не бывшие республики СССР. Некоторые эксперты говорят о том, что спустя двадцать лет следует вообще перестать говорить «о постсоветском периоде», потому что каждая из бывших советских республик уже стала более-менее полноценным субъектом международной политики, каждая имеет собственное представление о своей геополитической роли, у каждой есть свой набор «друзей» и «врагов», у каждой есть свои приоритеты. Поэтому тяжело сейчас это сделать, конечно, если это не делается путем насилия. Но и это маловероятно. Если взять даже, например, Россию как некий центр создания «а-ля Советский Союз» в новом виде, то у России сейчас нет значительных ресурсов, ни геополитических, ни финансовых, для того, чтобы, даже используя некие силовые методы, попытаться объединить бывший Советский Союз вокруг себя.
У России не так много союзников на постсоветском пространстве. У нее больше натянутых отношений либо по принципу холодных взаимодействий, без тесных объятий. Казахстан, с которым у России нормальные отношения, может быть, одно из немногих исключений. Но создавать Союз на базе трех государств, как сейчас многие заявляют, понимая под «Союзом» объединение России, Белоруссии и Казахстана… Ведь этот союз не политический пока, это попытка создания экономического союза, потому что создание политического союза тоже маловероятно, хотя бы потому, что никто не знает, каким будет Казахстан после ухода Назарбаева или какой будет Белоруссия после ухода Лукашенко.
Даже если Россия хочет на базе этих стран создать некое ядро, ей придется столкнуться с определенной долей непредсказуемости после ухода лидеров Белоруссии и Казахстана. Можно гипотетически представить, что следующий президент Казахстана может вообще полностью отказаться от активных интеграционных процессов с Россией в рамках Таможенного союза. Этого я тоже не исключаю. Поэтому попытка создать Союз на территории бывшего СССР в том виде, в котором он существовал, — это попытка мифическая, для этого нет никаких условий, нет ресурсов, и самое главное — это не то историческое время.
Вспомним: незадолго до смерти Ленин начал таки новую экономическую политику, так называемый НЭП, когда ввел некоторые элементы либерализма. Давайте представим, что если бы эта политика продолжилась при Сталине и дальше, думаю, у Советского Союза было бы второе дыхание. Но все пошло по-иному. Система стала слишком громоздкой. Она стала зависеть не от инновационного развития и даже не от человеческого капитала, а от банальной продажи сырья. И, как говорят некоторые экономисты, возможно, одним из топоров, который подрубил Советский Союз, стало в том числе и падение цен на нефть в 1980-х. Некоторые видят в этом целенаправленную политику США и Саудовской Аравии, которые этим подточили советскую экономику. Не все с этим согласны, но, в любом случае, многие согласятся с тем, что советская экономическая модель стала работать вхолостую, производительность труда была низкой, выпускаемая продукция была никому не нужна, то есть тратили большие деньги на функционирование экономического механизма, но при этом без позитивного конечного результата. Это тоже подточило Советский Союз в экономическом плане.
В итоге получается: в политической системе — кризис идеологии, в экономической — кризис существующей модели. И еще немаловажный фактор — деградация элиты. Элита 1980-х — советская партноменклатура — уже была готова к переделу собственности, она уже не была идеологически преданна прежним идеям и уже была развращена. В конце 1980-х это было очень хорошо видно. Когда начались первые послабления в экономике, они привели к появлению «черного рынка», к усилению криминала, к связке между некоторыми представителями партноменклатуры, которые распределяли ресурсы между теневиками. И кто после развала СССР стал первыми олигархами, кто быстро сколотил капитал? Бывшие вожаки комсомола, партработники! Сейчас уже их дети — бизнесмены, вроде цивилизованные, но именно их отцы, бывшие советские высокопоставленные госслужащие, именно они сколачивали капитал, в том числе не без помощи криминала. Вот эта третья причина развала — деградация, кризис внутри элиты, моральная, идеологическая деградация шкалы ценностей.

3. Эти события будут развиваться также исходя из многих факторов, в том числе и на которые завязаны конкретные лидеры. Внешняя политика многих бывших советских республик все-таки определяется президентами. Это касается не только стран Центральной Азии, но и бывших советских республик, которые территориально ближе к западным границам, к Европейскому союзу. Посмотрите на Украину: был президентом Кучма — он был сторонником тесных взаимодействий с Россией, даже в рамках ТС, пытаясь туда, скажем так, включить Украину. Пришли Тимошенко и Ющенко — повернулись в сторону Европейского союза, тут же — конфронтация с Россией. Сейчас пришел к правлению Янукович — занял вообще непонятную позицию: и с Европой поссорился, и с Россией все неоднозначно.
Все-таки субъективный фактор очень сильно влияет на поведение государств. И это, считаю, является определенным минусом, потому что за двадцать лет не было создано более-менее стабильных, предсказуемых систем. Многое зависит от конкретных фигур, как вы сами видите, от их поведения, от их симпатий-антипатий. И это как раз увеличивает так называемый фактор независимости на постсоветском пространстве.
Почему сейчас так часто обсуждается вопрос, что будет с Казахстаном после Назарбаева? В других странах к уходу президента относятся спокойно — потому что система будет работать и без него. Ну, уйдет, например, Ислам Каримов, никто не задастся вопросом, что будет дальше. Если бы Ислам Каримов был президентом какой-то европейской страны (хотя маловероятно, что там появится такой аналог, как Ислам Каримов), даже если бы он ушел, никто не задался бы вопросом, что будет с этой страной, потому что там есть определенные правовые институты, существует конституция, которую все уважают. Все понимают, что будут работать по правилам, которые уже определенны.
В наших условиях даже этот вопрос все время находится в состоянии напряжения. Поэтому фактор непредсказуемости очень высок именно на постсоветском пространстве, и поэтому никто стопроцентно не сможет предсказать, какие события будут не то что в среднесрочной, а даже в краткосрочной перспективе.
Конечно, можно говорить о трендах. Первый тренд — то, что Россия сейчас пытается стать субрегиональной державой и сохранить за собой этот статус через попытку создания единого экономического пространства. А конечная цель у нее — это, конечно, усиление своего геополитического влияния. Этот тренд очень хорошо виден. Не все государства с этим согласны, кто-то настороженно относится, кто-то поддерживает, но этот тренд будет продолжаться. С приходом Путина опять на пост президента, думаю, усиление геополитического влияния России на постсоветском пространстве и даже шире будет одним из приоритетов.
Еще один тренд — это, конечно, смена элит в некоторых республиках бывшего СССР, потому что Назарбаев и Каримов, например, оба «последние из могикан» — патриархи, которые прошли советскую школу, теперь вот являются самыми старыми главами своих государств и сохраняют свои позиции уже почти двадцать лет. Интересно, как будут развиваться события в этих странах, потому что эти два крупнейших государства являются крупными участниками процессов на постсоветском пространстве.

1. Думаю, что да, если бы политики республик СНГ были бы более ответственными (особенно я имею в виду политиков Украины, Беларуси, которые подписали Беловежское соглашение) и не ставили во главу угла интересы сохранения собственной власти, то, наверное, события могли бы развиваться по-другому. Может, уже не в том виде, какой был раньше, но, по крайней мере, можно было бы сохранить единое экономическое, культурное пространство. Может, даже в какой-то мере и политическое пространство. Или можно было бы осуществить «цивилизованный развод». Это когда все происходило бы поэтапно, с сохранением экономических связей, с сохранением работающей общесоюзной экономики. Но на тот момент об этом никто не думал, и Союз просто развалили вопреки желанию огромного количества граждан России и других советских республик. Политики действовали в своих интересах, а не в интересах народа, это и есть главная причина такого обвального разрушения СССР, которое произошло двадцать лет назад.

2. Думаю, надо сейчас создавать, уже на новой основе, единое экономическое пространство — это в интересах всех стран. Должны подписываться соглашения, в том числе таможенные. Мне кажется, надо брать пример с Европейского союза и двигаться по этому пути, то есть взять за основу беспрепятственное передвижение товаров, услуг, рабочей силы по территории стран СНГ и создать стабильные экономические договоренности. Со временем можно заключить единый банковский союз, но для этого надо очень многое сделать.

3. Пока та политика, которая проводится и Россией, и другими государствами, к сожалению, не ведет к интеграции постсоветского пространства, ограничивается PR-ными проектами типа Евразийского союза. И, к сожалению, эта политика носит, скорее, элитарный характер, то есть руководители стран СНГ в первую очередь думают о своих личных интересах, а не об интересах своих народов. И это главное препятствие на пути создания действительно стабильного постсоветского пространства на территории бывшего СССР.

• 47
• 52