Госпремию в размере 5,8 млн получат 50 лучших научных работников

Министерство образования и науки подготовило Правила присуждения ежегодной премии «Лучший научный работник», которая будет присуждаться сотрудникам государственных и частных организаций высшего и послевузовского образования и научных организаций за высокие достижения в научной деятельности.

В конкурсе смогут участвовать ученые из шести областей науки: инженерия и технологии, медицина и здравоохранение, сельскохозяйственные, социальные, естественные, гуманитарные науки и искусство. При этом при распределении премий на естественные науки выделят 20% от общего премиального фонда, а на остальные – по 16%.

Обладателю премии выдадут свидетельство и выплатят за счет средств республиканского бюджета госпремию в размере 2000-кратного МРП, действующего на соответствующий финансовый год.

Для участия в конкурсе потенциальные участники должны соответствовать ряду требований. Кандитаты должны являться штатными сотрудниками аккредитованных субъектов научной или научно-технической деятельности, научной организации или вуза,  автономной организации образования. Кроме того, претенденты должны иметь не менее пяти лет стажа научной или научно-педагогической работы на момент представления документов на конкурс.

В МОН сообщили журналисту Exclusive.kz, что в 2021 году планируется выделить 50 премий.

Напомним, в научной отрасли Казахстана занято 22 тысячи исследователей – это 1700 докторов наук, 4 241 кандидатов наук, 371 докторов по профилю и 1 045 докторов PgD, работающих в 386 научных организациях. Казахстанцы публикуются в самых признанных международных журналах, причем количество таких публикаций с каждым годом растет. По результатам 2019 года, семь казахстанцев вошли в один процент самых цитируемых в мире.

Однако, новые правила финансирования науки, подвергнувшиеся критике некоторых ученых, нацелены на решение главной задачи – повышение эффективности научных исследований с точки зрения их коммерциализации. Как будет выполнена эта задача, рассказала Курмангалиева Жанна, председатель Комитета науки МОН РК.

—  К 2025 году  1% ВВП будет направляться на финансирование науки. Достаточно ли этого, чтобы поддерживать результативность наших исследований? Каким образом сейчас осуществляется ее финансирование?  

— Самый болезненный вопрос казахстанской науки последних лет был связан именно с низким финансированием. К примеру, в 2018 году это было рекордно минимальный уровень 0,12% к ВВП. Действительно, поставлена задача к 2025 году повысить финансирование науки до 1% от ВВП, то есть вырасти в 7 раз. Но мы должны помнить, что речь идет в первую очередь о средствах налогоплательщиков, и поэтому они должны быть результативными. И это главная задача. Что касается финансирования, то на сегодня есть три вида: базовое, грантовое  и программно-целевое. Базовое финансирование — это содержание научных организаций.  Сейчас президент страны  поставил перед нами задачу его расширить, распространив его на ученых. Что касается грантового финансирования, то эти средства  направляются на повышение исследовательского уровня, на поисковые работы, реализацию научных идей.  Мы его тоже расширяем – вот уже второй раз будет проводиться конкурс для молодых исследователей до 40 лет.  В конкурсной документации этого года мы предусмотрели гранты на коллаборацию, малые гранты для индивидуальных исследователей. Также мы сейчас в корне пересматриваем подход к программно-целевому финансированию. В частности, оно будет направлено на решение конкретных научно-технических задач. Как отметил глава государства, нужно добиться того, чтобы от вложенных средств была конкретная польза социально-экономического характера.

— Правильно ли я понимаю, что все-таки упор будет сделан на прикладные исследования? Как, в таком случае, будут развиваться фундаментальные исследования? Можем ли мы вообще себе их позволить?

— Если смотреть с точки зрения международного опыта, то фундаментальные исследования всегда исключительно в зоне ответственности государства. Поэтому мы финансируем и фундаментальные, и прикладные исследования. Другой вопрос, что введено требование о наличии софинансирования со стороны частного сектора не менее  1% для прикладных исследований. Что касается фундаментальных исследований, то без них невозможна дальнейшая коммерциализация прикладных исследований. Я должна отметить, что, по результатам 2018-2020 годов, примерно 57% профинансированных исследований составляют исследования фундаментальные характера. В основном они касаются естественных наук,  учитывая высокую значимость которых решением ВНТК они выделены в отдельное приоритетное направление.

Во-первых, 1% софинансирования —  это минимально рекомендуемый объем по международному опыту.  Что касается фундаментальных исследований, то именно они играют огромную роль в развитии науки, а значит в общем развитии страны. Эффективность прикладных  исследований будет намного ниже, если фундаментальная наука будет слабо развита. Доказано, что ВВП на душу населения напрямую зависит от вложений в фундаментальную науку. И наконец, очевидно, что наш частный сектор едва ли будет ее финансировать.

— Когда вы говорите о софинансировании со стороны рынка, есть точка зрения, что наш корпоративный сектор не может себе это позволить. Но даже те, кто может себе это позволить, в этом не заинтересованы, в частности, крупные транснациональные и сырьевые корпорации. Согласны ли вы с этим? Кто потенциальные созаказчики этих прикладных исследований? Есть ли у них реальная заинтересованность для их проведения?

— Могу привести один пример — в результате трех конкурсов, проведенных Фондом науки с 2016 по 2018 годы профинансировано 158 проектов, в которых  5 млрд. тенге составляет доля рынка. Это не так много, но предполагает, что они имеют потенциал для последующей коммерциализации. Для того, чтобы привлекать инвестиции с частного сектора, мы должны повысить результативность науки. Вообще, одно из ключевых приоритетных направлений нашей деятельности сегодня — это форсайт-исследования по всем этим ключевым вопросам. Надеюсь, что мы сможем через какое-то время дать вам более глубокие обоснованные ответы.

Спрос на научные исследования есть, однако для этого они должны быть очень высокого качества. Для тех, кто серьезно подходят к своим работам, привлечь софинансирование не проблема. Скорее, более сложно привлечь софинансирование государственных органов в силу каких-то ограничений. Но думаю, со временем эту проблему тоже будем снимать.

—  Буквально недавно объявлен конкурс на грантовое финансирование прикладных исследований, вызвавший критику. В чем его новизна? Чем были продиктованы изменения в конкурсную документацию по этим грантам?

— Да, мы объявили два конкурса. Первый конкурс малых грантов до 5 млн. тенге и сроком реализации на 12 месяцев направлен на решение конкретных задач, индивидуально или группами до 5 человек. Он предусмотрен для тех ученых, у которых на сегодняшний нет публикаций в авторитетных журналах.  Второй вид — это большие гранты на 27 месяцев, которые в свою очередь разделены на два вида:  казахстанские научные исследования и на привлечение зарубежных партнеров.

Да, они неоднозначно восприняты научным сообществом в силу своей новизны, но продиктованы двумя задачами. Во-первых, это повышение результативности. Во-вторых, это повышение конкурентоспособности нашего научного сообщества. Согласитесь, что для научного работника подготовка статей — это основной результат его деятельности. Наука – это процесс без гарантированного результата. Поэтому мы должны понимать, что любые нововведения, любая модернизация не могут проходить безболезненно для его участников. Кроме того, существует ошибочное мнение, что распределением бюджетных средств на научные исследования занимается только МОН. На самом деле это не так — бюджетные средства на научные исследования выделяются 10 центральным государственным органам. МОН осуществляет межотраслевую координацию.

Большая часть новых требований была разработана Советом молодых ученых еще в прошлом году. Был проанализирован большой массив данных, эти предложения обсуждались в социальных сетях. Причем, такой механизм был задействован впервые. В итоге требования очень минимальные: за последние пять лет требуется две статьи в международном журнале, из них одна должна быть первым автором или автором для корреспонденции. Такие требования позволяют обеспечить наибольшую результативность исследований, которые проводятся в рамках грантового финансирования. Для этого мы проанализировали результаты прошлого конкурса, где выявилась четкая зависимость —  проекты руководителей, имевших такие публикации на момент начала подачи, были более результативными, чем проекты руководителей, которые не имели таких публикаций.

Поэтому в целом я считаю эти требования правильными и даже низкими. Конечно, не все ученые смогут подать заявки, однако у них есть два года для публикации этих статей. При этом, в новой конкурсной документации были установлены различные требования для разных областей науки.

— Но, тем не менее,  ученые считают их завышенными. Чем были продиктованы изменения в эту конкурсную документацию?

— Во-первых, я хотела бы отметить, что две статьи должны быть опубликованы за период с 2015 по 2020 год, то есть за 5 пять лет. Во-вторых, в предыдущих конкурсных документациях  всегда были требования о наличии публикации в научных журналах. Но вы знаете, что несколько лет назад Казахстан был чуть ли не рекордсменом по количеству публикаций в хищнических журналах. Поэтому в этом году мы хотели бы избежать этих всех проблем и предусмотрели норму не просто о публикациях, а о публикациях в журналах с высокой репутацией. По большому счету, опубликоваться в этих журналах, значит войти в клуб премиум класса. В-третьих, если на протяжении трех лет  научная группа работает за 70 млн. тенге, и на выходе выдает одну статью в журнале первого квартиля, этого достаточно.

— А как быть с исследованиями закрытого характера, или по  гуманитарным проектам?

— Правильный вопрос, волнующий наших гуманитариев. Мы не ставили для них жесткие условия о публикации в зарубежных журналах первого квартиля. Есть альтернатива- наличие публикаций за 5 лет 10 статей в журналах, рекомендованных ККСОН (Комитет по контролю качества образования науки). Во-вторых, мы предусмотрели малые гранты, на которые в течение года  можно опубликовать одну статью, и в следующем году уже претендовать на грант более высокого порядка и с большим сроком реализации. Также подчеркну, что если раньше конкурсы проводились раз в три года, и тогда ученый который не получал финансирование, на три года вынужден был почти уйти из профессии, то начиная с этого года, эти конкурсы будут проходить ежегодно. В этом году у нас будет проведено порядка 7 конкурсов, со следующего года будет проводиться 4 конкурса  ежегодно. Поэтому ничего не фатально, до следующего года остается 6 месяцев. Несоответствие требованиям этого конкурса может быть легко компенсировано в следующие годы. Более того, мы готовы какие-то требования смягчить. Но главное требование — результативность науки, будет обеспечиваться.  Понимаете, конкурс – это конкуренция, это не пособие, это не гарантированная заработная плата.  

— Что подразумевается под разработкой «цифровой аналитической платформы управления казахстанской наукой»?

— Это наша самая большая надежда на решение многих проблем. Сейчас разрабатывается единая информационная система науки Казахстана, в рамках которой будет проведена автоматизация всех государственных услуг от аккредитации в качестве субъектов научно-технической деятельности до проведения конкурса. Часть этой платформы уже реализована Национальным центром государственной научно-технической экспертизы. Мы хотим оцифровать абсолютно все процессы и исключить любой субъективизм, это первое. Второе, на этой платформе будут актуальные профайлы всех исследователей Казахстана, включая результаты, которые были реализованы этим ученым за бюджетные средства. Плюс в эту платформу будет внедрен казахстанский индекс научного цитирования. Большой частью этой платформы должна стать информация для бизнеса о тех научных проектах и разработках, которые имеют перспективу коммерциализации. То есть  это масштабный проект, предполагающий  цифровизацию всех процессов и снижение административных, бюрократических барьеров.

Фото: news-ru.arsu.kz

• 49
• 56