Почему программа Нацбанка по оздоровлению банковского сектора может потерпеть фиаско?

Группа аналитиков компании TeleTrade представила в Алматы в ходе пресс-конференции обзор ситуации в экономике Казахстана. Значительную часть времени эксперты посвятили непростой ситуации в банковском секторе Казахстана, пытаясь оценить, насколько эффективными могут оказать меры регулятора по его оздоровлению.

Свое видение представил шеф-аналитик группы компаний TeleTrade Петр Пушкарев, который заметил, что меры Нацбанка могут оказаться слишком запоздалыми, так как кризис в банковском секторе Казахстана уже многоуровневый. Предлагаем читателям тезисы из его выступления: 

— Отдельного разговора заслуживает начинающаяся в этом году программа Нацбанка по докапитализации и по оздоровлению банковского сектора, объявленная 11 июля заместителем председателя Нацбанка Олегом Смоляковым — на сумму 500 млрд тенге в течение 15 лет. ФРС США, например, накачивал финансовую систему 8 лет необеспеченными фактически деньгами на сумму более 5 трлн долларов, и до сих пор сталкивается с негативными последствиями и трудностями. Мы по этому пути не можем пойти в принципе, потому что не обладаем ресурсом в виде резервной международной валюты. А с момента инфляционных пиков прошло еще недостаточно времени, чтобы рассчитывать на масштабный приток инвесторов в казахстанские бумаги из дальнего зарубежья, с учетом и момента, когда снова снизились цены на сырье.

Укреплять же банковскую систему необходимо, и для ее собственной устойчивости, и чтобы банки смелее выдавали кредиты в реальную экономику. Проблема банковского сектора в том, что на балансах банков накоплено, судя по открыто публикуемой статистике (в тенге) почти на 8,3 млрд долларового эквивалента просроченной задолженности, из них почти половина займов, на сумму 3,75 млрд в долларовом эквиваленте – это займы с просрочкой более 90 дней. Причины невозвратов – трудности сбыта продукции, проблемы с качественными залогами под кредит и с возможностью быстрой продажи кредитором какой-то части своих активов или реализации залога банком по нормальным рыночным ценам. «Лишних» денег нет у плательщиков, производственников, финансистов ещё и из-за сравнительно недавних падений обменного курса тенге. Поэтому у банков и не хватает денег на полноценное кредитование реального сектора. Поэтому запуск п​рограммы повышения финансовой устойчивости банковского сектора общей стоимостью чуть больше $1,5 млрд по нынешнему курсу – это не так и много.

Теоретически, если бы выделение этих денег было «размазано» во времени на все 15 лет, то получалось бы всего по 100 млн USD в год. Разумеется, программа предполагает выделение большей части из этих 500 млрд тенге банкам в первый год-два действия программы, а не за 15 лет, при этом через 5 лет к 2022 году банки-участники должны будут полностью сформировать капитал для покрытия своих убытков, а в 15-летний срок должны будут все дополнительно им выделенные средства в рамках п​рограммы вернуть.

Учитывая патовую по сути сейчас ситуацию для банков с просроченными кредитами, сильно тормозящую живые процессы в экономике и накапливающую и дальше риски, такая программа поддержки необходима – но есть ощущение, что сумма поддержки нужна более весомая, и что возможности для этого в действительности у Нацбанка есть. Если бы сумму можно было увеличить в 2,5-3 раза, то меры быстро дали бы эффект, насытив банки свободными длинными деньгами. Сейчас же эти 500 млрд тенге составляют только 18,5% от всего просроченного кредитного портфеля банков. А вся докапитализация в сумме, с учётом взносов и самих владельцев банков, которые должны будут пополнить капитал в пропорции 1:2 по отношению к взносу Нацбанка, будет на уровне около 25% от просроченного портфеля. Хорошо и своевременно, но кажется, маловато, и ситуация с кредитованием будет разруливаться намного медленнее, чем того хотелось бы. Но возможно, у Нацбанка как раз и есть планы постепенно расширять денежное наполне​ние программы, не объявляя об этом сразу «на берегу», а банк намерен посмотреть на то, как именно банки будут использовать п​рограмму на практике.

Очень правильно, что ​помогать будут только тем банкам, владельцы которых сами располагают средствами, которые и сами доложат в капитал, доказывая не только тем самым свою платежеспособность, но и готовность развивать бизнес – а уже Нацбанк через свою дочернюю структуру выдаст денег банку вдвое больше, чем доложили его владельцы. Опасности для золотовалютных резервов страны сумма в 500 млрд тенге, то есть в эквиваленте это 1,5 млрд USD, для страны не представляет и непосильной нагрузкой не выглядит – впрочем, как и возможные теоретически и обсуждаемые возможно в будущем суммы, в 2 или 3 раза превышающие нынешний масштаб программы. Суммарно ЗВР, по состоянию дел на июнь 2017 года, превышают 92 млрд USD: валовые международные резервы Нацбанка сейчас 30,3 млрд USD, включая активы в СКВ и в золоте, плюс в Национальном фонде республики Казахстан имеется 62,1 млрд USD, год назад там было 65,7 млрд USD, то есть израсходовано за год порядка 3 млрд USD.

Сопоставимую сумму, и даже немного больше, Нацбанк вполне может себе позволить выделить непосредственно на устойчивость банков, поскольку устойчивость, активность и эффективность банков крайне важны для подъёма экономики. Надо, чтобы итоговый вклад этих мер в ВВП был заметен, а учитывая размер годового ВВП Казахстана на уровне 48-49 трлн тенге, или около $150 млрд, то и влить в банковскую систему (тем более с возвратом) имело бы смысл более чем запланированные $1,5 млрд, что примерно равно 1% от годового ВВП Казахстана. При ожидающемся росте в 2.4% по году и планах роста экономики за 5 лет до 65 трлн тенге, в банковскую систему может быть вложена сопоставимая или даже чуть большая сумма, чтобы простимулировать более быстрый рост или во всяком случае обеспечить уверенно прогнозные значения роста ВВП в течение 2018-2019 гг. Денежная масса M3 составляет порядка 20 трлн тенге, на фоне чего выделяемые 500 млрд тенге не подстегнут существенно инфляцию, и не должны вызывать девальвацию нацвалюты – разве что возможен незначительный эффект «девальвации плацебо», когда ценники будут реагировать на анонс и запуск программы больше психогически и относительно недолго, не дожидаясь момента когда деньги попадут и заработают как-то в реальном секторе.

В конце концов, кредиты банков во все отрасли экономики в 2016 году составляли около $40 млрд, а тут намного и намного меньше денег банкам выдаётся в качестве пособия на «поддержку штанов». Нацбанк рассчитывает, что меры Программы снизят давление на капитал, позволят списать неработающие кредиты, и банки смогут расширить кредитование приоритетных отраслей экономики не менее чем на 300 млрд. тенге ежегодно, а также будут иметь средства на развитие цифрового банкинга. Насколько принятые меры поддержат Казкоммерцбанк как системообразующий банк? 2.6 трлн тенге составляют в банке депозиты физлиц и юрлиц, на 3,1 трлн тенге роздано кредитов. То есть, переводя в доллары, примерно на $8 млрд депозитов и почти на $10 млрд роздано кредитов. В этих условиях даже часть из выделяемых по Программе $1,5 млрд будет играть заметную роль на фоне сравнения с притоком денег в виде депозитов, и особенно на фоне разницы между кредитами и депозитами более чем в $2 млрд. Однако если брать по банковской системе в целом, то выделяемая сумма может сама по себе и не оказать нужного влияния.

Остается надеяться, что господдержка окажет кумулятивный эффект, и в задействованные по программе банки потянется посильнее ручеек или даже целый поток частных денег – за счёт роста психологической, а отчасти и финансовой уверенности в завтрашнем дне этих банков. Хотя с чисто математической точки зрения, самой по себе суммы выделяемых средств, конечно, будет недостаточно, чтобы быстро и эффективно изменить ситуацию с просроченными кредитами.

• 54
• 57