Первая волна феминизма предпочитает академичность

Политика гендерного равенства в Казахстане проходит на фоне поиска национальных истоков и традиций, а также исламизации культурных ценностей. Первая волна феминистов была уверена, что все вопросы гендерного равенства будут решены лет через десять. Но вот прошла уже четверть века, и теперь новая волна феминизма сфокусирована на защите интересов ЛГБТ- сообщества.

Какие вызовах и разочарованиях — в дискуссии первых активистов женского движения в Казахстане Светланы Шакирова, кандидата философских наук, директор Центра гендерных исследований г.Алматы Карлыгаш Токтыбаевой, лингвиста-германиста, сотрудницы Центра гендерных исследований г.Алматы, Назым Шеденовой, доктора социологических наук, доцент кафедры социологии и социальной работы КазНУ им. аль-Фараби, директор Центра гендерного образования КазНУ им. аль-Фараби и Маргариты Ускембаевой, психолога, президент общественного фонда «Институт равных прав и равных возможностей Казахстана».

Образ казашки: владеющая казахским и иностранными языками

С. Шакирова: С конца 90-ых годов феминизм и гендерные вопросы привлекали многих гуманитариев и общественников. Хотя не все из них осознавали связь с женским движением, с теорией и практикой феминизма, тем не менее, за период расцвета гендерной тематики немалые академические дивиденды были ими получены – создавались НПО, центры, институты, защищались диссертации, писались статьи и монографии, на гранты проводились исследования, появилась международная известность, приглашения  на конференции, зарубежные стажировки. Появилось понятие и статус «эксперт по гендерным вопросам», которое дает возможность работать на международные организации как в Казахстане, так и за его пределами.

А затем пассионарность движения падает,  политика гендерного равенства превращается в рутину, интенсивность  международных научных и общественных обменов снижается. Кого среди ученых сегодня больше – традиционалистов или феминистов?

Н. Шеденова: На официальном поле риторики гендерной политики больше поддерживается подход по изучению проблем и роли женщин и мужчин в разных областях общественной жизни, но истоки проблемы неравенства связывают скорее с социокультурным и биологическим различием, а не со структурным неравенством, укорененными практиками дискриминации. Заинтересованные в изучении гендерных отношений исследователи предпочитают не декларировать разделяемые ими феминистские взгляды на фоне сохранения в обществе и научной среде гендерных стереотипов, поисков национальных истоков и традиций как основ идентичности, исламизации культурных ценностей.

М. Ускембаева: Я считаю, что гендерные истории моих соотечественниц в основном остались терра инкогнита. Потому как все исследовательские интервенции были инициированы извне, а внутренние не смогли проникнуться  миром искренних переживаний казахских женщин. В то же время, это и является неким защитным культурным барьером.

Строго говоря, попыток исследовать собственно женщин в Казахстане, на мой взгляд, не было до сих пор. Вот недавно в моей жизни встретилась Динара Асанова, которая решила явить миру образ казашки и, мне думается, ей это удастся по нескольким причинам. Назову лишь одну, лежащую на поверхности – знание казахского языка, в равной мере, как и русского и английского языков.

Автор или авторка?

С. Шакирова: Недавно одно феминистски ориентированное  русскоязычное издание попросило  у меня статью. В ходе подготовки к изданию, наравне с согласованными со мной поправками и дополнениями,  редакторы самовольно исправили в ней слова «автор» на «авторка», «редактор» на «редакторка». Когда я выразила несогласие, они дали понять, что такова их редакционная политика.  Как видим, феминистский подход к языку торжествует в определенных культурных пространствах.

Московский  журнал «Сноб» пишет: «Казахские феминистки призвали пополнить словари феминитивами. Они считают, что нужно придумать для слов, которые используются только в мужском роде, женские варианты» (https://snob.ru/selected/entry/11893).

Вам не кажется, что когда мы, первая волна женского движения, говорили о гендерлекте, журналисты относились к этому  не внимательно? А сейчас эти же идеи разносятся СМИ с шумом и небывалой легкостью. 

К. Токтыбаева: Идея феминитивов совсем не нова. В английском и немецком языках, например, гендерная лексика прижилась. Особенности русского языка не позволяют сделать подобное столь легко, женские варианты многих профессий из-за неблагозвучности суффиксов звучат некрасиво: врач – врачиха, повар – повариха.

Думаю, не стоит копировать то, что происходило с лексикой где-то, когда-то, вернее — полвека назад. Гораздо важнее добиться истинного гендерного равноправия.

Новая волна феминизма

С. Шакирова: Новая волна феминистского движения в  Казахстане сегодня – это молодые девушки,  студентки, интеллектуалки, как правило, гуманитарных, творческих профессий. Многие из них  состоят в ЛБГТ движении. Демонстрации на алматинском Арбате 8 марта под радужными флагами и провокативными лозунгами показали – эта новая генерация феминисток более бойкая и открытая в уличных акциях, чем были мы. Как вы воспринимаете возрастной, поколенческий разрыв  (generation gap) между нами и ними?

Н. Шеденова: Меня радует, что в  Алматы за последние годы сформировался тонкий слой хорошо образованных (нередко имеющих зарубежные дипломы),  социально и культурно активных молодых людей, заметный благодаря социальным сетям, электронным медиа, участившимся в городе творческим мероприятиям. Есть такая молодежь и в других городах, пусть и в меньшей концентрации. Для них безоговорочная ориентация на  «западные» ценности, стиль жизни «западного» среднего класса является органичной. Мне импонируют творческие и бизнес проекты, за которые они берутся, их «свобода» мировосприятия, готовность создавать «островки» креативности, что, надеюсь, повлияет на более широкие сложившиеся социальные практики.

Но есть и большой минус. Это их социально изолированная жизнь, «обеспеченная», как правило, достатком их родителей,  оторванность от основной массы молодежи, озабоченной экономическим выживанием, их незнание или даже отказ от этнической культуры. Поэтому, судя по наблюдениям, такие провокативные демонстрации феминистской контркультуры вызывают безучастное отношение, в лучшем случае, и резкое неприятие, в худшем. Мы же, исходя из своего социального опыта, сложившегося в «советский» и «транзитный» периоды, сознательно предпочитали «академичность» в распространении гендерных знаний. 

Женщины в политике — редкость

Н. Шеденова: Политическая сфера для деловых женщин — еще одна ступенька в «мужской» мир успеха, возможность социального самоутверждения. Не исключаю их искренности в озабоченности положением казахстанских женщин и убеждена, что участие в гендерной политике – вполне эффективный в казахстанской политике инструмент по продвижению в политической карьере. Часто, единственно работающий.

К.Токтыбаева:  Конечно, участие в политике, в гендерной политике – действенный инструмент для самоутверждения женщины. Но успешны в этой сфере чаще всего те женщины, у которых есть мощная мужская поддержка.

М. Ускембаева: Политика по-прежнему не считается уделом женщин. Я знаю одну активистку, которая с первых дней своей 20-летней деятельности стремилась стать депутаткой и достигла этого статуса. И теперь, наблюдая  ее активность в новом качестве, я испытываю восхищение.

О разочаровании

С. Шакирова: Думаю, нас постигло глубокое разочарование в нашем обществе. Отчаянные попытки активных одиночек самоорганизоваться через соцсети. Усиленные поиски новой искренности — в противовес  мещанству и  мелкотемью.

А сейчас так много медийной  пены, такой противоречивый  видеоряд и облако тегов, что понимаешь,  издания скорее среагируют на скандальный информационный повод (Баян Есентаева, педофилия,  изнасилование в женской тюрьме), чем на продвижение  обычной повестки дня. Да и не интересно уже читать статьи  «Женщины в политике» с перечислением процентов и отчетов ООН. Сегодня писать надо по-другому, приводя убедительные аргументы, что любой жизненный вопрос каждого конкретного человека может иметь прямую связь с феминистской повесткой.

М. Ускембаева: В 2016 году  фонд «Институт равных прав и равных возможностей Казахстана» при поддержке Фонда имени Ф. Эберта провел исследование на тему «Политика в отношении женщин и мужчин в современном Казахстане». Основной гендерной проблемой мужчин  женщины назвали безработицу, а мужчины основной гендерной проблемой женщин – раннюю беременность. И после этого я подумала: видимо, необязательно быть озабоченным гендерным политикой, так как гендерные проблемы касаются каждого и каждой.

• 107
• 92