Тбилиси продолжит курс на НАТО

Сегодня дискуссии о действиях в области климата часто фокусируются на крупнейших прошлых и нынешних источниках выбросов. Но если посмотреть в будущее, самые большие климатические риски и возможности кроются в более чем 60 странах, которые присоединились к Китайской Инициативе “Один Пояс и один Путь” (BRI).

BRI, запущенная Китаем в 2013 году, ориентирована, главным образом, на мобилизацию капитала для инвестиций в инфраструктуру и улучшение взаимодействия между странами-участницами, большинство из которых все еще являются развивающимися странами с относительно низким уровнем дохода. Но несмотря на надежду, что BRI вызовет резкое ускорение роста и развития ВВП в этих странах, инфраструктурные и другие инвестиции, связанные с этой инициативой, также могут иметь серьезные экологические и климатические последствия.

Сейчас на страны Пояса и Пути, не включая Китай, приходится около 18% мирового ВВП и 26% глобальных выбросов углекислого газа. Однако, как ожидается, в ближайшие два десятилетия средние темпы роста ВВП стран BRI, будут в два раза выше, чем в ОЭСР, а инвестиции в страны BRI, вероятно, составят более половины всех мировых инвестиций. По наихудшему сценарию, к 2050 году на страны BRI могло бы приходиться более половины мировых выбросов CO2.  

Эта вероятность – изложенная в готовящемся к выпуску исследовании, соавторами которого мы являемся — предполагает, что экономики стран BRI придерживаются своей нынешней траектории выбросов углерода, в то время как остальная часть мира сокращает свои выбросы в соответствии с Парижским соглашением по климату. Другими словами, если не управлять климатически сознательным путем, развитие в странах BRI может подорвать усилия по достижению мировых целей в области климата.

Это риск, к которому нужно отнестись со всей серьезностью. Хотя многие глобальные инвесторы стали больше осознавать риски в области климата и, следовательно, их в меньшей степени привлекают углеродоемкие активы в целом, инфраструктурные проекты BRI, возможно, будут в значительной степени освобождены от этого давления. В конце концов, в большинстве стран BRI отсутствуют обязательства или стимулы, связанные с углеродом, в том числе системы ценообразования на углерод, которые показывали бы инвесторам теневую цену на углеродоемкие активы. Более того, эти страны хранят многие из своих углеродоемких активов в государственных балансах, которые с меньшей вероятностью станут «обесцененными активами».

Чтобы гарантировать, что развитие в странах BRI не подрывает глобальную климатическую повестку дня, необходимо предпринять конструктивные меры для существенного сокращения углеродного следа новых инвестиций в эти экономики. Возможности для действий ограничены: инвестиционные решения, принятые в ближайшие несколько лет, будут определять углеродоемкость критической инфраструктуры и основных объектов недвижимости, которые будут функционировать в течение десятилетий.

Связав политику, финансы и опыт международного сообщества, и технологические ресурсы, можно заложить основу для низкоуглеродного развития в экономиках BRI. В этой связи, следует предпринять три целенаправленных и скоординированных меры.

Во-первых, глобальных инвесторов надо убедить в необходимости принятия “зеленых” принципов для инвестиций в регионе BRI. Такого рода усилия могли бы включать продвижение Принципов зеленых инвестиций для Пояса и Пути, представленных Комитетом Китая по зеленым финансам и Лондонским Сити в ноябре прошлого года, в таких городах, как Лондон, Гонконг, Нью-Йорк и Сингапур – основных мировых источниках капитала. Требование инвесторов раскрыть углеродный след инфраструктурных проектов BRI, а не просто риск изменения климата для инвестиций, также будет иметь значение.

Во-вторых, Китай мог бы предпринять более агрессивные действия для продвижения низкоуглеродных инвестиций в страны BRI в соответствии с обязательствами правительства на высшем уровне по содействию устойчивому развитию и его международным лидерством в области климата. Например, Китай может потребовать, чтобы все инвестиции BRI со стороны китайских финансовых институтов и нефинансовых корпораций четко придерживались определенных “зеленых” стандартов. Это может быть дополнено созданием низкоуглеродного договора, в который войдут ведущие китайские и международные компании, осуществляющие проекты BRI и предоставляющие “зеленые” технологии странам-участницам.

Наконец, международные организации должны увеличить свою поддержку странам BRI для развития “зеленой” инфраструктуры. Помимо экологического управления, такие организации должны помочь в продвижении основ политики “зеленого”

финансирования и увеличении их потенциала для “зеленых” государственных закупок. В конце концов, несмотря на то, что большинство инвестиций BRI в инфраструктуру, по-прежнему, зависят от международного финансирования, со временем финансовые системы более крупных стран BRI будут все больше влиять на углеродоемкость внутренних инвестиций.

BRI обладает потенциалом, чтобы оживить развивающиеся экономики и поднять доходы для многих миллионов людей. Но нам необходимо убедиться в том, что выгоды не будут компенсированы за счет безжалостного изменения климата. Для Китая и международного сообщества настало время для совместной работы, чтобы предпринять конкретные действия, при этом гарантируя, что инвестиции BRI безопасны для климата.

Ма Цзюнь, бывший главный экономист Народного банка Китая, является директором Центра финансов и развития при Университете Цинхуа и председателем Китайского комитета по экологическим финансам. Саймон Задек — старший приглашенный научный сотрудник Центра финансов и развития Университета Цинхуа.

Copyright: Project Syndicate, 2019.
www.project-syndicate.org

• 63
• 69