«Я так и остался в эмигрантском гетто»

«Я так и остался в эмигрантском гетто», — признался уроженец Южного Казахстана, российский поэт и прозаик Бахыт Кенжеев, проживший большую часть жизни в эмиграции.

Не по своей воле

По словам Бахыта, КГБ в 1982 году просто вынудил его эмигрировать из Москвы.

— Мне сказали: «Бахыт Шкуруллаевич, вам очень везет. Вы может выбирать, куда ехать, – на запад или на восток. Поскольку вы женаты на канадской девушке, то мы вам советуем выехать все-таки на запад». И мы с женой приняли решение уехать в Монреаль, откуда она родом.  Я в чем-то повторил судьбу отца. Он тоже уехал не по своей воле в другую страну, и тоже прожил там большую часть жизни. Дедушка у меня был ишаном Южного Казахстана. Он трагически погиб — его большевики расстреляли в 1923 году. Отец с матерью встретились в Москве, когда папа был там проездом. Через некоторое время приехал, чтобы предложить Елене Николаевне Карасевой, моей маме, руку. И коренная москвичка поехала в Чимкент. А через три года, когда вдруг вспомнили, кем был папин папа, бежали в Москву. Просто сорвались и уехали, в чем были, иначе папу могли арестовать и посадить. А так, может быть, у меня судьба сложилась бы по-другому.  

— Чем вы, добродушный, веселый человек, могли насолить КГБ?

— Я печатался за границей, у меня в доме лежала антисоветская литература и в больших количествах паслась всякая либеральная интеллигенция. В общем, за мной числился серьезный состав преступления. Если бы не обстоятельства, я бы никогда не уехал. Немножко писал стихи, меня немножко печатали в России, потом даже немножко перестали, и я стал делать это за границей в антисоветском эмигрантском журнале «Континент». Сейчас, когда есть интернет, это кажется смешным, а тогда считалось большим преступлением. КГБ, который получал достаточно большие деньги за то, что держал на привязи никому не вредивших  несчастных литераторов, стал, как говорится в фильмах из жизни мафии, довольно сильно сердиться. «Вы нас раздражаете», — сказали мне там, намекнув, что могут посадить. Сейчас это горько вспоминать, но такая тогда была жизнь.

— Вы можете вспомнить первые ощущения от переезда в страну с другой системой?

— Страшный шок, потрясение! Я никогда не был так несчастлив как первые три года в Канаде. Лора была еще студенткой, а у нас уже ребенок. В общем, это было серьезное испытание. Хипповый московский мальчик, попав в другое общество, вдруг мгновенно лишился поддержки всех своих московских друзей и стал совершенно нищим. Денег не было практически совсем. Плюс шок — культурный и всякий другой. Лорка, конечно, чудесная женщина, но что касается области практической жизни, то наплевать и растереть. Она — гуляющий в облаках интеллигент, и мне, конечно, пришлось самому кормить семью с первых дней пребывания в Канаде.  

— А канадская родня вам не помогала на первых порах?

— И да, и нет. Моральная поддержка была, разумеется:  друзья приносили старую мебель, столовую посуду и т.п. У Лориной мамы мы прожили всего несколько дней. Потом она устроила нам жилье у каких-то своих знакомых, которые уехали в отпуск, и мы месяц прожили в роскошном доме, а дальше уже пустились в свободное плавание. Вот тогда я и придумал афоризм замечательный: «На западе, конечно, рай настолько, насколько Господь разрешает устроить рай на земле. Но местные жители никогда этого не поймут, потому что им не с чем сравнивать. А мы никогда не сможем пользоваться этим раем как чем-то родным, потому что у нас корни  в другом месте». 

Единственная постоянная работа, которую я там нашел – программа  на радио «Канада» на русском языке. Это означало, что я обречен был остаться в гетто, но я и не возражал. Мне там понравилось. Хорошая была работа, я лет 8 там провел. Года три назад «Канаду» закрыли. Жуткая глупость, потому что этой радиостанции народ в Советском Союзе доверял больше, чем «Голосу Америки» или радио «Свобода». И сейчас хорошая независимая радиостанция очень бы была полезна для всех. 

Убого за пазухой

— Почему-то все-таки в эмиграции трудно стать своим среди местных?

— Наверное, это происходит по той же причине, почему браки между черными и белыми тоже очень редки. Речь идет не о расизме, всем хочется рядом своего, понятного и близкого человека.

Американец или канадец категорически ничем не хуже, чем русский, а, может, и лучше. Он умеет работать, он домовитый, бережливый, симпатичный, жену не бьет. Но! Давайте вернемся, в Россию, в Москву, с которой у меня сейчас очень сложные отношения. Ни для кого не секрет, что там происходит массовая истерия и с каждым днем становится тяжелее. И одна из легенд, которая ходит в рамках этого всеобщего сумасшествия, нелюбви ко всему миру, — это,  разумеется, злобная, отвратительная выдумка о бездуховности американцев. На себя посмотрите, ребята! Уоррен Баффет, один из самых богатейших людей мира, на вопрос о том, сколько он тратит на жизнь, ответил: «Ну как сколько? Дом у меня есть. Я его купил в 1952 году у дантиста». И назвал какой-то провинциальный город и сумму, на которую в Алматы можно купить однокомнатную квартиру. «А деньги? Ну что деньги, — продолжал он. — Знаете, ребята, я вынужден очень много тратить на свой личный самолет, потому что до сих пор много и тяжело работаю. И мне нужно-нужно быть утром здесь, а вечером там. Это безумно дорого. А вот так на жизнь, я думаю, у меня уходит меньше, чем у моей секретарши. Да, да, меньше!» «А вы за то, чтобы богатых людей облагали налогом?», — допытывается журналист. — «Да, целиком. Я в этом плане вообще социалист. Чем богаче человек, тем больше у него должна быть доля имущественного налога». — «А если введут этот налог, вы сами-то готовы его платить?». — «Вы опоздали, я уже не богатый. Полгода назад я пожертвовал 95 процентов имущества в пользу бедных». Бил Гейтс, другой богатейший человек Америки, организовал клуб миллиардеров, каждый из которых обязался при жизни минимум половину своего имущества отдать в пользу бедных. Вот такие вот странные для нас вещи происходят в этой стране.

 — Вот вы эмигрировали подкованным, знали язык…

— Ну, во-первых, мой английский оказался никуда не годным. Это в Москве он был хороший, а когда я попал в англоязычную страну, то выяснилось, что примитивный. Во-вторых, я не знал многих бытовых вещей. Опять же повторюсь, что это опыт древний и сильно обесценившийся, потому что многие вещи, которых тогда в Советском Союзе не было вовсе, сейчас (по крайней мере – внешне) совпадают. Я много пожил на свете и помню времена, когда видеомагнитофон, например, считался в Союзе невероятным предметом роскоши, а сейчас у всех, и у американцев, и не у американцев, — айфоны. Но фактура жизни другая. Возьмем Китай, куда мало кто стремится, хотя вроде бы – динамичная и не бедная страна. Люди думают, что китайцы такие все странные — иероглифы и все прочее, а американец-то на нас похож внешне, и с ними вроде можно разговаривать. Но на самом деле и там, и здесь все-все радикально другое. Вот простой пример: ночуешь у друзей. Ночью просыпаешься попить воды и от того, что минут 10 не можешь найти выключатель, приходишь в состояние ужасного огорчения. Вот эта ситуация проецируется на всю твою жизнь, когда переселяешься с концами  в другую страну. По невежеству своему (мы же тогда по заграницам не разъезжали) я думал, что Канада – это такая же Россия, только все говорят по-английски или по-французски. То, что культуры наших стран разные, мне кажется, мы до сих пор недооцениваем. Нельзя сказать, что одна страна хуже или лучше другой, — они просто разные. Но если разница между Европой и Америкой – огромная, то между Америкой, Россией и Казахстаном – запредельная. Все другое: отношения между людьми, правила жития и повседневные заботы. Адаптироваться к этому трудно. Легче это, может быть, сделать в Израиле, потому что там много русских. Под русскими я, естественно, имею в виду всех, кто, говорит на русском языке. Но и то – это совсем другая страна. Привыкание проходит очень долго, мучительно, многие так и остаются в своих эмигрантских гетто.

— И вы тоже остались там?

— К сожалению, более или менее. У меня практически все друзья говорят по-русски. Я не хвастаюсь этим. Раз уж живешь здесь, нужно как-то интегрироваться. Тем более, что мир сейчас стремительно меняется. Вот американцы Трампа выбрали, в Восточной Европе тоже понавыбирали популистов. И я чувствую себя отчасти потерянным в этой ситуации, потому что вся система ценностей сместилась. 

— А казахи за границей помогают друг другу?

 — Не знаю, почему, но какой-то казахской общины за границей практически нет. Значит, надо тяготеть  к русским. А русские за границей скандально известны тем, что они друг другу не помогают. Вот нет у них такой сети взаимопомощи, какая есть у евреев, армян, китайцев или индийцев.  Я говорю авторитетно, потому что в Монреале я в основном дружил с русскими эмигрантами. И мне, конечно, друзья помогали. Но так, чтобы это было всерьез, были какие-то программы обучения и помощи на первое время в обустройстве… нет, в этом плане не очень хорошо. 

  Про Крымнаш и чушь собачью

—  Вы сейчас гражданин США?

— Нет. У меня канадский паспорт, а в Америке вид на жительство. Канада мне больше по сердцу, здесь живу по личным обстоятельствам (моя жена Лена живет в Нью-Йорке), а так я не очень люблю эту страну.

—  Из-за Трампа?

— И из-за него тоже. С ним изменилась атмосфера. Думаю, Трамп единственный президент за всю историю США, который называет журналистов «врагами народа».  Потом он объявил всему миру экономическую войну, что достаточно глупо. Вообще, Трамп – человек безвкусный. Когда его выбирали, кто-то написал даже: «Ох, как вы еще будете скучать по интеллигенту Обаме!». Но демократия есть демократия: на третий срок уже никто не пойдет. Хотя вот в Китае незаметно объявили нынешнего своего лидера Си Цзиньпина пожизненным председателем КНР. Так что мир в последнее время меняется не в лучшую сторону. 

Ну а что касается Трампа, то чистый буржуй, что называется. На новых русских или на новых казахов немножко похож. Денежку любит слишком сильно, не интеллигентный совсем, но есть много таких, кто его поддерживает. Считают, что к власти пришел, наконец, крутой мужик, который все исправит.

— А что вы думаете о сегодняшнем Казахстане, где тоже много чего меняется не в лучшую сторону?

— Я был год назад в Алматы. Смотря с какой страной сравнивать: с Россией, с Узбекистаном, с Украиной или Грузией? Последние две сегодня находятся в состоянии войны со своим могучим соседом. Если же сравнивать с Россией, то я всегда говорю, что у Казахстана больше шансов стать цивилизованной страной, потому что у республики, слава богу, нет имперских амбиций. К сожалению, то, что происходит в России – милитаристский угар и какой-то культ ненависти, — это чудовищно, это уродует нацию. Казахам повезло, что у них нет этого. А что касается проблем авторитарного режима… Ну что сказать? Остается только надеяться, что они будут преодолены со временем. Я все-таки настроен более или менее оптимистично. Так что повторюсь – все зависит от того, с чем сравнивать. В Казахстане все-таки не возят младенцев в камуфляжных колясках и не одевают трехлетних малышей на День Победы в военную форму, как в России. Меня это коробит. Как называется этот неологизм? «Крымнаш», кажется. Очень много крымнашистов в России. Так что огромная разница между Казахстаном и Россией состоит именно в этом – в крымнашизме или фашизме. Я, конечно, понимаю, что грешно так говорить, потому что, если в Зимбабве, скажем, голод, безработному итальянцу от этого не становится легче. У Казахстана свои болячки и я очень сочувствую жителям городка Арыс, где взрывались снаряды в мирное время, и разгоняемым демонстрантам тоже, огорчен президентскими выборами, которые, похоже, были проведены не совсем чисто. Это все серьезные проблемы. Будь я политиком, то отозвался бы более квалифицированно, но я стараюсь воспринимать мир относительно. Вот в Кыргызстане вроде бы демократия, а что толку? Киргизы превратили ее в совершенный цирк. С тех пор как они прогнали первого своего президента, их там сменилось немало. И … ничего не происходит: население по-прежнему остается бедным. В свое время я бывал там в командировках в качестве переводчика, и там мелкие предприниматели с придыханием рассказывали о Казахстане как о рае, где размер взяток куда меньше, чем на их родине. Так что все познается в сравнении. 

— То есть мы с жиру бесимся?

— Конечно, нет. Но вообще-то внешне Казахстан для меня как для туриста производит впечатление достаточно благополучной страны. По крайней мере Алматы. Но опять же — один мой сравнительно молодой казахский родственник сейчас тоже думает об отъезде. Говорит, что не видит перспектив на родине. Он свободно говорит по-английски, поэтому его шансы достаточно высоки. И тем не менее, я ему сказал примерно то же самое, что и вам. Но Бог его знает. Есть такая поговорка английская: трава всегда зеленее по ту сторону забора.

Когда меня спрашивали, сколько я зарабатываю (сейчас-то уже ничего – я на пенсии),  говорил, что ничего не буду отвечать. — «Почему?» — «А потому, что если назову цифру, то в обморок упадете — так много денег». Про то, почему скромненькая съемная квартира в Нью-Йорке стоит четыре тысячи долларов в месяц, не буду рассказывать, потому что это будет большая лекция. Но если в двух словах, то американцы, конечно, живут значительно зажиточнее, чем жители Казахстана или России, но далеко не настолько, как кажется оттуда. Вот норвежцы или японцы даже по американским понятиям зарабатывают бешеные деньги, а живут не намного лучше, даже хуже. Средний японец, например, живет вместе с семьей в однокомнатной квартире. Все эти якобы большие заработки съедаются страшной дороговизной этих стран. Бутылочка пива в Норвегии стоит 10 долларов. Короче, на месте тех людей, которые думают об эмиграции, я бы никогда этого не делал, не съездив предварительно в страну, куда они хотят уехать, и не пожив там месяц-полтора. 

— Но родственник прав – казахский непотизм достиг невиданных размеров.

— Вот это вам лучше знать. С кумовством (раньше еще было такое прекрасное слово – блат) не берусь спорить, судить или давать советы – тоже. Среди моих московских друзей немало таких, которые не хотят никуда уезжать. Они считают, что нужно оставаться дома и работать над тем, чтобы изменить жизнь к лучшему. 

• 67
• 74