Казахстан: успешно победил чуму, но бессилен против короновируса

«Если бы система государственной биологической и эпидемиологической безопасности работала так, как была создана изначально, то не было бы ни жертв, ни неоправданных экономических затрат. Более того – население даже не узнало бы об эпидемии короновируса».

«За два месяца, прошедшие после пика, возбудитель, по законам эпидемиологии, самостоятельно поменять свои генетические свойства не может. Каждые три года у нее появляются новые качества, каждые 12 лет она полностью меняет свои генетические, этиологические и патогенетические свойства. Поэтому, если не придет новый возбудитель, то ни о какой второй волне и речи быть не может».

Вредный чужой опыт

— В Казахстане 5 природных очагов чумы и более 70 зоонозных, особо опасных инфекций (конго-крымская геморрагическая лихорадка, сибирская язва, туляремия, бруцеллёз, туберкулёз и прочие). «Они все гораздо опаснее коронавирусной инфекции», — говорит старейший алматинский врач-гигиенист Юрий Анохин. — Но сейчас и санитарно-эпидемиологическая служба (до 1 октября она называлась Департаментом по контролю и качеству медицинских услуг при Минздраве), и само здравоохранение переданы под управление местным исполнительным органам. Сидящие там чиновники, естественно, и понятия не имеют об эпидемиологической специфике подчинённых территорий. А именно — необходимости их непрерывной, обязательной санитарной охраны и биологической защиты, постоянном поддержании высокой государственной преднастороженности и мобилизационной готовности здравоохранения и всех остальных ведомств, обязанных участвовать в противоэпидемических мероприятиях.

Деградация казахстанской санитарно-эпидемиологической службы началась 30 лет назад, когда мы вдруг решили перенять опыт западных стран, где до сих пор не знают, что это такое — санитарная защита границ. Но бездумно брать на вооружение чужой опыт нельзя, мы – не они. Казахстан — это пересечение мировых торговых путей: из Юго-Восточной Азии, Индии, Китая в Россию, Европу и обратно. Сейчас продают крупнейшую воздушную гавань страны — Алматинский международный аэропорт, и следовательно — пограничный переход. Вы думаете, иностранцы будут заниматься вопросами биологической безопасности наших границ? Да нет же! Они придут сюда зарабатывать, и если наше государство не озабочено здоровьем своих граждан, то они — тем более.

Уничтожение санитарно-эпидемиологической службы при нашей инфекционной специфике я лично считаю преступлением перед собственным народом. Она при государственном планировании оценивавала все мероприятия с точки зрения полезности и целесообразности не для экономики, а для человека. По этой причине ее, а вместе с ней и гигиеническую экспертизу национальных программ развития, видимо, и убрали.

Если в развитых странах изначально создают объекты и технологии по индивидуальным проектам, то нам изначально приходилось приспосабливаться к имеющимся условиям.

Санитарная служба и здравоохранение всегда знали необходимые потребности в специализированной медицинской помощи и количестве больничных коек (допустим, онкологических или туберкулезных) в каждом регионе. Как могут заниматься этими вопросами местные исполнительные органы, они показали минувшим летом.

30 лет назад каждый медицинский объект был готов к приему любой инфекции вплоть до чумы. Все начиналось с приёмного покоя, где был оборудован санпропускник по типу инфекционного бокса, но сейчас в Казахстане соединили детские больницы с взрослыми, хотя люди разного возраста по-разному переносят инфекции: то, что легко для одних, может оказаться смертельным для других. К слову: когда вы сами в последний раз были в поликлинике?

— Не помню. Стараюсь туда не ходить.

— Я знаю – почему. Пациентов (человек 40) собирают в общий зал без вентиляции, где они ждут своей электронной очереди. А по правилам, в любой медицинской организации персонал должен уже на подходе проводить экспертизу. Если состояние человека визуально кажется опасным для окружающих, то его нужно принимать в инфекционном боксе — провести опрос, собрать анамнез, сделать забор материала. Если подозрения подтверждаются, то больного вместе с персоналом изолируют. Сейчас изолировать негде (боксов нет) и некому. Пациент заходит к врачу, а тот даже в глаза ему не смотрит, хотя для сбора полного анамнеза он должен расположить к себе больного. Но до него ли врачу, если надо заполнять электронные документы? Вся его деятельность сводится к опросу и направлению на дальнейшее исследование — на КТ, рентген, сдачу крови и прочее.

Раньше наше здравоохранение хотя и было бедным, но, благодаря хорошо обученному медицинскому персоналу, государственная система биологической защиты находилась в состоянии постоянной «боевой готовности». Все руководители организаций, ведомств и предприятий, будучи военнообязанными, имели профессиональную подготовку по организации и тактике действий подчиненных сил и средств на случай ЧС и эпидемий. Если бы так было и сегодня, то население даже бы и не узнало об эпидемии, и не было бы ни жертв, ни неоправданных экономических потерь.

Что такое карантин в условиях ЧС или эпидемии? Это мобилизация всех государственных возможностей для выявления источников инфекции, их ликвидация и проведение мероприятий по недопущению возникновения заболеваний впредь. В Казахстане, как я уже сказал, более 70 карантинных очагов заболевания, плюс КНР каждый год поставляет нам то чуму, то холеру. Главный государственный санитарный врач страны в таких условиях каждую минуту должен быть начеку. Но Жандарбек Бекшин, 10 лет просидевший в Минздраве на этой должности, когда мир заговорил о COVID-19, кажется, даже и не понимал, что к нам идет беда. Я начал писать ему об этом, начиная с января. Он отделывался отписками.

— А чем он должен был заниматься?

— Проедать мозги президентам (сначала — Назарбаеву, потом – Токаеву) о необходимости санитарной защиты границ и биологической защиты государства. Как только пошла информация о новой инфекции, бить во все колокола о том, что она обязательно появится на пороге, поэтому границу с ближайшим соседом, КНР, необходимо закрыть наглухо. Но главному санитарному врачу его личная безопасность оказалась важнее профессиональных обязанностей. А еще он должен был незамедлительно заняться аудитом медицинских организаций — проверять их преднастороженность на случай выявления особо опасного карантинного заболевания, базовые и тактические профессиональные возможности медицинских кадров. Но в данном случае Департамент по контролю за качеством медицинских услуг оказался совершенно бесполезной структурой Минздрава. Бекшин и другие ответственные за биологическую безопасность страны и здоровье населения госслужащие не провели ни одного из необходимых противоэпидемических мероприятий. Рассчитали, что инкубационный период у инфекции 14 дней и всех бессимптомных, приехавших, например, из Китая, разогнали по домам — на самоизоляцию, а вирусоноситель между тем заразен 48 дней. Контактные не наблюдались, общались друг с другом, они же не в тюрьме находились. Это означает, что из-за безграмотной деятельности нашего здравоохранения и исполнительной власти жилые застройки и явились источником инфекции. Потом она перекинулась на больницы города. Не знаю, как в других регионах, но в акимате Алматы сидят чиновники, которые понятия не имеют о таких тонкостях, как обеспечение государственной биологической безопасности.

Внутрибольничная инфекция

— А почему в Казахстане погибло так много врачей этим летом? Говорят, куда больше официально объявленной цифры.

— В 2007 году ВОЗ четко определил, что основным источником инфекции в клиниках является медицинский персонал. Самые сложные объекты — это инфекционные и хирургические стационары. В первых собираются все инфекции, вторые, чтобы безопасно оперировать, надо охранять от их заноса. Раньше профессиональной безопасностью таких объектов занималась санитарно-эпидемиологическая служба, теперь – МЧС и Министерство труда и социальной защиты. Но у нас исторически так заведено, что пострадавшие в эпидемиях и ЧС за помощью в первую очередь обращаются в учреждения здравоохранения, а не МЧС. В итоге больные приходят и уходят, а инфекция, которую они принесли с собой, остаётся в клинике. Она мутирует и приспосабливается к антибиотикам, дезинфицирующим средствам и биологическим препаратам. Сегодня против инфекции осталось только одно средство безопасности – тактическо-технологические возможности и соблюдение санитарно-эпидемиологического режима.

Каждая клиника имеет свою специфику, но у нас специализированные индивидуальные проекты под них не разрабатываются. Акиматы, которые взялись заниматься этими вопросами, не вникают в их суть, потому что не понимают этого. Все, что они умеют, — ставить «коробки» (здания), набивать их оборудованием и отчитываться перед Президентом, что всё готово. Я говорю о программе «100 школ, 100 больниц».

У нас сейчас вообще нет ни одного операционного блока или режимного помещения, оборудованного по всем санитарно-гигиеническим требованиям. Про вентиляцию ЦГКБ №12 вспомнили в этом году после массового заражения персонала. Эту старейшую больницу строили когда-то не по индивидуальному проекту, появившиеся позже пристройки к ней — приспособленные. О какой вентиляции и технологической безопасности можно говорить после этого?

Когда в марте этого года страна стала жить в режиме ЧС и карантина, проверять готовность и возможность ее персонала работать с вирусной инфекцией никто не стал. Но без аудита спецодежды, средств коллективной и индивидуальной защиты вопрос о перепрофилировании клиники под инфекционный госпиталь с обязательной санитарной сортировкой больных вообще не должен был стоять. Однако никто даже не заикнулся об этом. Это при живых-то руководителях регионального департамента по контролю и качеству медицинских услуг и министре МЧС! Один случай внутрибольничного заражения — это уже ЧП и должностное преступление, а тут по решению акима Алматы Сагинтаева (начальник горздравотдела по доброй воле не пошёл бы на такую аферу, какие-то гигиенические знания у него на этот счёт должны иметься), а тут – массовое! В неприспособленную для этого больницу начали свозить со всего города больных, не зная, инфицированы они коронавирусом или нет. Зараженные пациенты заразили незараженных. Комиссия по расследованию ситуации с массовым заражением в ЦГКБ №12 (а это те самые люди, которые в течение 30 лет получают зарплату за систему биологической безопасности, ни сном, ни духом не ведая о том, что это такое) обвинила во всем медиков. Персонал сам, оказывается, «виноват» в собственном заражении и в смертях, в отсутствии спецодежды, неприспособленности под инфекционный стационар, невыполнении соответствующих архитектурно- строительных и гигиенических мероприятий и прочем. По данному факту, на мой взгляд, необходимо проводить профессиональное расследование, чтобы затем возбудить уголовные дела против действительно виновных.

Государство, вместо того, чтобы обеспечить нормальную работу системы здравоохранения, превратило специалистов, работающих там, в рабов. В медико-санитарном законодательстве нет ни одной ссылки на трудовые права медперсонала. Поэтому врачи и медсестры подметают улицы на субботниках. Делают они это в той же спецодежде, в которой ходят в оперблоке и перевязочных. Почему? Потому что имеет место быть дефицит спецодежды.

P.S. Вторая часть интервью с доктором Анохиным, где он рассказывает, ради каких бонусов работал экс-министр Елжан Биртанов, почему игнорируются документы за подписью Главы государства и почему невозможна вторая волна коронавируса, будет опубликована завтра.

Анекдот в тему

Поймал как-то раз врач общей практики рыбку. Она оказалась золотой. И взмолилась рыбка: «Отпусти меня, добрый врач! Всё, что попросишь — исполню!»
Недолго думая, тот сказал ей: «Обойди мой участок в рамках программы «Диспансеризация», составь планирование по месяцам вызова об осмотре диспансерной группы и группы за два года и более, выполни план по платным услугам, платной вакцинации от гриппа, собери все необходимые заявления, посети всех СОПов (находящихся в социально-опасном положении. — Ред.) и обязанных, оформи акты обследования с подробным описанием каждого посещения, заполни журнал, паспорт участка, составь план работы по профилактике смертности в трудоспособном возрасте, профилактике ССЗ у мужчин после сорока, прими все необходимые профилактические меры всех видов онкологических заболеваний, продумай, как обеспечить комплектность к лечению каждого больного и доступное дополнительное обследование на бесплатной основе в течение десяти дней. Не упусти из виду ведение электронных журналов и дневников. И не забывай при этом о качественном лечении каждого пациента в рамках клинических протоколов отечественными и недорогими препаратами. А ещё самообразование, инновационные технологии, исследовательские работы, обмен опытом, обучение на рабочем месте без отрыва от приема, субботники, медосмотры… И круглосуточную доступность для пациентов, этику и деонтологию не забудь, халат белоснежный, улыбку » чего изволите- все сделаем»…

И ответила рыбка, не раздумывая: «ЖАРЬ!!!»

• 107
• 115