Нужен ли нам отечественный автопром?

Какая политика сегодня нужна Казахстану: экспорт или импортозамещение? Мнения казахстанских экспертов диаметрально расходятся.

Недавний залп дал сайт www.exclusive.kz, там опубликован видеоматериал, в котором устами сразу нескольких участников бизнеса высказано все, что можно было бы сказать против утильсбора. Очень удобно: собрано все и отвечать тоже можно по порядку. Что касается организационных недостатков и эксцессов исполнения, — здесь критики во многом правы, исправлять есть что. Но задача ораторов иная – подвергнуть сомнению саму необходимость утильсбора или хотя бы увести вопрос в сторону. Например, в сторону расчета ставок по стоимости утилизации, хотя этот «экологический сбор» на самом деле, — и об этом стоит сказать прямо, направлен на поддержку национального производителя.

А вот насчет критики утилизационного сбора не по исполнению, а по существу – там же имеется статья экономистафинансиста Мурата Темирханова, с таким концептуальным утверждением:

Необходим полный пересмотр промышленной политики государства. Прежде всего прекратить политику импортозамещения. Очень важно полностью перенаправить государственную поддержку только на рост экспорта отечественных товаров и услуг.

А до этого автором заявлено, что автомобильная промышленность никогда не станет драйвером экономики Казахстана.

Для начала напомним, что утилизационный сбор на автомобили введен в Казахстане еще в 2016 году, хотя до сих пор подвергается атакам на предмет отмены.

Сбор на сельхозтехнику был введен в декабре 2019 года, причем имел непростую судьбу еще до своего рождения и сразу после. Поначалу утильсбор (после «жарких дискуссий», по выражению одного из руководителей НПП «Атамекен») содержал исключения для не собираемой в Казахстане, но качественной иностранной техники. Но Евразийская экономическая комиссия сразу же (с подачи России, конечно), потребовала исключить «неравноправие». И приказ (несмотря на активные возражения НПП) был изменен с распространением утильсбора на всю сельхозтехнику.

И хотя этот акт Минэкологии несет в себе возможности для Казахстана самому закрепиться в машиностроении и помочь обновить стареющий парк, атака, как на организацию утилизационного сбора и его ставки, так и на сам принцип ведется столь настойчиво, будто ее организаторов и участников не оставляет уверенность – крепость падет.

Итак: никакой самодеятельности с импортозамещением, — развиваться должно только то, что может быть продано на внешнем рынке. А в ответ на этом внешнем рынке будет куплено все, что необходимо внутри страны. И вообще, должно работать «созидательное разрушение» — сам открытый рынок, без искажающего воздействия государства, должен определять, чему банкротиться, а чему развиваться.

Это – именно концептуальная постановка вопроса и это очень хорошо, что в Казахстане есть такой финансист-публицист, который без обиняков такую концепцию, — в каждой своей последовательной публикации, будь то электроэнергетика, или горное дело, или квазигоссектор, или финансовый рынок, отстаивает.

Самое ценное в Мурате Темирханове, это то, что он пропагандирует не личную позицию, а именно концепт глобального «разделения труда» в чистом виде. В идеале, именно такая страновая специализация обеспечивает наибольшую эффективность глобального рынка, с максимальным выпуском товаров-услуг и с минимальными затратами рабочей силы и ресурсов на их производство. И действительно, действуй правительство Казахстана в соответствии с рекомендациями носителя такого чистого концепта, наша экономика стала бы раза в два, и то и больше, эффективнее. В смысле, при том же ВВП число задействованных в ней рабочих мест смело можно было бы урезать в три-четыре раза. И примерно на столько же можно было бы сократить затраты на содержание социальной и бытовой инфраструктуры. Да, три четверти населения Казахстана остались бы вообще вне такой идеальной модели, но на то оно и «созидательное разрушение», чтобы избавляться от ненужного. И давайте не спрашивать финансита Темирханова, куда девать миллионов десять «сэкономленного» населения Казахстана, это ведь не его проблемы.

Собственно, в конце 90-х – начале нулевых лет Казахстан, отбросив всякие сомнения, и вписывался в такое «разделение труда» и «созидательное разрушение», активно избавляясь от советского машиностроения, легкой промышленности и колхозно-совхозного агропроизводства. Благо начавшийся рост мировых сырьевых цен как раз и иллюстрировали тезис ненужности импортозамещения, — все и так купим.

Мировой кризис 2007-2008 годов прозвучал звоночком, который руководство Казахстана поняло правильно: начались программы индустриально-инновационной модернизации. Впрочем, почти безуспешной, и не только из-за отсутствия национального кредита, национальных инвестиций и должного планирования – гораздо более сильным был как раз концептуальный тормоз, выписываемый через зарубежную консалтинговую опеку, собственными экспертами, да и самим правительством.

И вот «приехали»: не только Мурат Темирханов, — правительство уже лет десять декларирует ту же самую задачу наращивания несырьевого экспорта, принимало не одну программу, направляло ресурсы и прилагало усилия. Каковы же результаты?

Структура экспорта за шесть месяцев этого года: традиционно самая большая статья — «минеральные продукты», потянула на 75%, вторая по весу – «металлы» – 14,2%, а вот по графе «машины и аппараты» имеем только 0,9%. Сравниваем с положением десятилетней давности: минеральные продукты 83%, металлы 10%, машины 0,3%. Экспорт как был сугубо сырьевым, так и остался. И только машиностроение, хотя бы и немного, но прибавило.

По импорту: за январь-август тоже традиционно самая главная статья, – «машины, оборудование, транспортные средства, приборы и аппараты», составила 58,8%, тогда как в 2011 году эта доля была «всего» 50,6%, — зависимость от получения из-за рубежа высокотехнологичного оборудования только возросла, и существенно.

Еще немаловажно: а как изменились собственно объемы экспорта-импорта? Смотрим: в 2010 году экспорт товаров – $61,4 млрд, импорт $32,9 млрд. В прошлом (еще благополучном по нефтяным ценам и коронавирусу) 2019 году экспорт товаров $58,2 млрд, импорт $40 млрд. То есть, экспорт заметно сократился, а зависимость от импорта – заметно возросла. В этом году – складывается значительно хуже.

Как видим, положительных сдвигов в направлении, куда нас зовет Мурат Темирханов, нет. И не будет, потому что завоевание сбытовых ниш на внешних рынках, — задача не экономическая, а политическая, требующая таких ресурсов, которыми отдельно взятый Казахстан не располагает.

И еще немного статистики насчет того самого импортозамещения, отказаться от которого призывает наш визави. Если просуммировать показатели платежного баланса с 2000 года, начала «тучных лет», то в этом году можно праздновать круглое достижение – суммарная валютная выручка по статье «экспорт товаров» превысит триллион долларов. По графе же «импорт товаров» к концу года набежит, круглым счетом, шестьсот миллиардов. Балансы – они на то и составляются, чтобы приходы равнялись расходам.

Так куда же ушли 400 миллиардов? А это доходы иностранных инвесторов и кредиторов, — такова цена отсутствия у нас национального кредита и национальных инвестиций.

А также – это цена отсутствия полноценной индустриальной политики. Недаром вокруг того же утильсбора ведутся упорные информационные и аппаратные бои. В самом деле, а на что же и могла быть нацелена реальная промышленная политика, если не на импортозамещение? Вглядимся в шестьсот миллиардов долларов затрат на импорт товаров: — более двух третей этих денег составляют затраты на завоз в Казахстан всего того, что обеспечивает тот же сырьевой экспорт. А представим теперь, что хотя бы половина из этих четырех с лишним сотен миллиардов долларов была бы инвестирована в реальное импортозамещение, — порочный (а для лоббистов «свободного рынка» — идеальный) круг: экспорт сырья в обмен на импорт оборудования для его добычи, плюс импорт инвестиций и кредитов в обмен на экспорт доходов иностранными инвесторами и кредиторами, был бы разорван. И мог бы быть запущен само-расширяющийся круг экономического и социального развития: экспортная выручка инвестируется в импортозамещение, а сам импорт тогда все более смешался бы в сторону приобретения новых технологий и современных знаний.

Заметьте, все рассчитывающие на Большой Евразийский рынок мировые машиностроительные концерны уже зашли в Казахстан. В Усть-Каменогорске раньше всех организована сборка тольятинских авто, а сам «АвтоВАЗ» давно уже часть «Рено-Ниссана». Было заявлено строительство большого завода, но дело заятягивается, дошло до конфликта с минидустрии. Понятно, что государство спрашивает за инвестиции и не все могут выполнить условия, но это трудности роста. Удачнее в Кустанае: там уже действуют мощности по сварке и окраске кузовов, и идет уверенное расширение по нескольким фронтам: зашел крупный китайский инвестор и активно развивается кооперация с узбекскими автопроизводителями – на фоне открывающегося для ЕАЭС Узбекистана.

Плюс, в Алматы собираются корейские автобусы, а недавно начал действовать завод по сборке легковушек «Хюндай».

Никому особо не нужен мало емкий автомобильный рынок собственно Казахстана, но всем – закрепление и обретение конкурентных преимуществ на общем рынке ЕАЭС. Ни у кого нет благотворительных намерений развивать машиностроительный потенциал Казахстана, но перед всеми стоит задача – выйти из своих казахстанских филиалов на общий рынок, для чего придется преодолеть барьер в, как минимум, 50% местной добавленной стоимости.

И ровно тоже происходит с сельскохозяйственным машиностроением. В Казахстане уже созданы опорные сборочные производства тракторов-комбайнов и другой сельхозтехники ведущих Белорусских и Российских, фактически – международных, концернов, активно заходит и Китай. И даже немецкий «Класс» тоже собрался создавать свое производство, — немцы не хотят упускать перспективный рынок. Но, как и во всем, здесь также будут как лидеры, так и аутсайдеры. Другими словами, на сегодняшний день заключены соглашения о промышленной сборке по конкретным маркам и моделям техники, которые составляют почти 90% рынка. А в оставшиеся 10% входят и John Deere, за интересы которого (не говоря это вслух) и бьются противники утильсбора, — тот тоже приступил к инвестированию впервые за 20 лет, но … в сбытовой сервис. В Кокшетау ТОО «Евразия Групп Казахстан», — официальный дистрибьютор «John Deer», строит Центр по сборке и ремонту сельхозтехники – тоже хорошее дело. Но это – торговля, а не производство.

В одном мы согласны с Муратом Темирхановым: пусть рынок сам определяет, кто хочет производить, а кто сбывать готовое, каждый должен получить по заслугам.

Петр Своик

• 57
• 58