Жаннат Сатубалдина: «Для меня всегда важно поставить цель, а потом ее достичь»

Жаннат Сатубалдина – нетипичный представитель номенклатуры. Ее отличает крайне низкая публичность и высокая трудоспособность. Соратники уверяют, что «человека достаточно оставить с ней на 15 минут, и она превращает своих оппонентов в сторонников». Сегодня она рассказала exclusive.kz многое из того, о чем молчала все эти годы.

Свою карьеру дочь академика Сатубалдина в 90-е начала «интеллектуальным рабом», зарабатывая на написании курсовых и дипломов. Она выпускница «нархоза» и аспирант МГУ, закончила Нью-Йоркский институт финансов, кандидат экономических наук. С тех пор занимала позиции топ-менеджеров в банках, нацкомпаниях «Казакстан Темир Жолы», «КазТрансОйл», «КазМунайГаз», а также «North Caspian Operating Company» и «KMG-Kashagan B.V.», стояла у истоков создания рынка ценных бумаг. Несколько месяцев назад она покинула пост заместителя председателя правления «Народного банка», где проработала шесть лет. Сегодня она член совета директоров ряда банков и компаний.

– Жанат, я обратила внимание, что вы крайне не публичный человек, притом, что вы являетесь в профессиональных кругах легендарной личностью. И в связи с этим мой первый вопрос — почему вы так не публичны? С чем это связано? И как вы вообще относитесь к публичности?

– Да, действительно меня сложно назвать публичным человеком. Это не сознательная позиция, просто я всегда занимала вторую позицию, а от имени компании, как правило, всегда выступает первое лицо или пресс-служба. А что касается себя лично, то меня многие знают и этого мне достаточно.

– Еще одна черта, которая для вас очень характерна по всеобщему признанию — вы заядлый трудоголик. При этом вы дочь академика, наверика выросли в достатке и вас можно отнести детям номенклатуры. Как получилось, что дочь академика выросла заядлым трудоголиком?

– Да, наша семья действительно относилась к номенклатуре. Но, как сказано в фильме «Москва слезам не верит», чтобы быть женой генерала, надо выйти замуж за офицера. Поэтому можно сказать, что я родилась в рабоче-крестьянской семье по достатку, и в типичной интеллегентской семье по качеству. Но интересно другое — после того, как мои родители поженились, я появилась на свет 5 февраля – и именно этот день оказался датой гибели моего дедушки, героя Отечественной войны. О дате его смерти мы узнали только после того, как архивы отрылись. Возможно, этот тот случай, когда вместо одного члена семьи приходит другой.

А папа стал академиком уже в лихие 90-е, когда академия наук переживала новые времена и становилась, можно сказать, самостоятельной. Поэтому вся семья много работала и можно сказать, что я выросла в атмосфере культа труда.

– Если бы не развал союза, вы, наверняка, пошли бы по стопам своего отца, и стали ученым. Но вы достаточно легко перестроились, хотя для многих этот процесс происходил достаточно болезненно. Как у вас произошла этот психологический скачок в восприятии действительности?

– Действительно, если бы не развал союза, я бы, наверное, стала профессором. Я очень рано защитила диссертацию — еще в 80-е годы — и пошла работать в легендарный Нархоз, доросла до должности доцента. Но вот настал 1991 год, а я занялась другой государственной функцией — занималась воспроизводством, родила дочь и сына и это тоже потребовало определенного времения и усилий. К тому времени зарплаты платить перестали, детей надо было кормить и я поняла, что надо «идти в рынок». Поскольку дома была громаднейшая библиотека, я начала делать то, что умела – писать контрольные, курсовые и дипломные работы.

– Вас не смущало, что так называется «интеллектуальное рабство»?

– Знаете, когда вы не получаете по 3 месяца заработной платы, а дети просят кушать, меня вообще ничего не смущало. Тем более, что платили нормально, это был один полноценный поход в магазин, а зависеть от родителей не хотелось. Как говорил папа. «я дал вам фамилию и этого достаточно».

Потом мои московские однокурсники решили организовать одну из первых бирж в Казахстане и предложили поработать в качестве главного бухгалтера и это тоже был интересный опыт. Именно он позволил позже принять участие в революции стандартом бухгалтерского учета в стране, когда начался переход на МСФО. Оттуда я плавно мигрировала на рынок ценных бумаг, где надо было практически с нуля создавать теорию и практику бухгалтерского учета ценных бумаг. Тогда мне приходилось проводить много лекций, делиться знаниями и опыт отца мне тогда очен пригодился. Так я оказалась в Национальной комиссии по ценным бумагам, где я, по сути, и узнала финансовый рынок страны, поскольку была начальником управления сначала банковского лицензирования, а потом участников рынка ценных бумаг. Потом начала заниматься и эмиссией, узнавая практически всех эмитентов…

– В вашем рассказе я вижу одно очень ценное качество: вы всё время готовы были учиться. Что вы посоветовали бы людям, которые сегодня, вне зависимости от возраста, пола и образования сейчас дезорентированы с точки зрения приложения своих прежних навыков, которые все чаще вдруг оказываются не нужными?

– Во-первых, не надо думать, что жизнь закончилась. Жизнь не только продолжается, но и открывается абсолютно новыми гранями, просто их нужно увидеть. Надо меняться. Я знаю человека, который говорит: я не ем бананы, никогда в жизни не ела и не буду есть. Я за то, чтобы пробовать все и не боятся пробовать экзотические фрукты в том числе. Даже если они вам не понравятся, вы просто получите новые ощущения.

90-е очень сильно ломала нашу интеллигенцию. Где мы увидели ее большую часть? На базарах, на барахолках… И это почти всегда были женщины – им нужно было кормить свою семью. Сейчас тоже появились абсолютно новые вызовы, и новые возможности. Надо просто не бояться раздвинуть границы, элементарно для начала открыть шторы, поднять жалюзи и увидеть, что сегодня прекрасный день, солнце светит, голубое небо, завтра могут быть тучи, а послезавтра сильнейший дождь. Ну и что? Бывает, что именно в этот момент может прийти, как сейчас говорят, какой-то инсайт.

– У вас было достаточно широкое поле деятельности: рынок ценных бумаг, Казахстан Темир Жолы, банки, нефтянка… То есть вы пробовали, вы всё время раздвигали шторы. Я понимаю, что это, наверное, сложно, но давайте попробуем, чему научил вас каждый из этих эпизодов вашей биографии?

– На рынок ценных бумаг я зашла с точки зрения бухгалтерского учета. Даже сейчас о рынке ценных бумаг люди информированы мало. Помните, как помните в фильме «Манька облигация или аблигация»? Да, в советские времена мы знали только 3% облигации займа и все. Потом был вакуум, но, тем не менее, культура работы с ценными бумагами не помешает никому, ни молодому, ни преклонного возраста человеку. Почему? Если раньше для этого нужно было обязательно обратиться к брокеру, иметь счет и прочее, то теперь технологии позволяют быть брокеру самому себе, выбрать биржу и работать на азиатском, европейском или американском рынке хоть 24 часа. Это то, что называется пассивным доходом и пусть он не большой, но точно больше 1% годовых, которые дает депозит в банке.

Потом я ушла работать на железную дорогу — реальный сектор. Для меня железная дорога — это прежде всего люди, это человеческий капитал, это более 145 000 человек, которых ты должен обязательно обеспечить, как минимум зарплатой. Но это еще и традиции, и династии…

А вы знаете, что Советский союз перестал существовать в декабре 1991 года, а Министерство Путей Сообщения СССР существовало еще два года? Потому что нужно было разделить все дороги каждой страны, нужно было вагоны, которые сегодня ходят в одной части СССР учесть и передать другой части, расставить по балансам и т.д. То есть железная дорога – это отдельная империя, где все самое интересное происходит в тени. Именно сами железнодорожники — я не говорю про менеджмент, я говорю про истинных железнодорожников, создают этот непрерывный процесс производства, независимо от того, сегодня жара 50 градусов, или холод -40, железная дорога работает. Самолёты могут не летать, но железная дорога работает, независимо от погоды, 365 дней в году, 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, это непрерывный процесс и его надо обеспечивать. Поэтому меня всегда поражало мужество людей, с которым они относились к своей работе.

А как для финансиста это был мой первый опыт выпуска еврооблигаций. Это были хорошие заимствования, мы делали субсидированные займы с международными финансовыми институтами и это был очень для меня ответственный и интересный опыт.

Когда я перешла в Казтрансойл, мои друзья шутили: «После «железки» здесь для тебя, наверное, курорт…

– Почему?

– Потому что в Казтрансойл было все отлажено. Это компания-Mercedes, в которой достаточно вовремя смазать или заменить детали, провести вовремя капитальный ремонт и всё. Но КТО, как и КТЖ – компании- монополисты и поэтому главное, что удалось сделать нашей команде за полтора года — поменять 54 тарифа. Посвященные знают, какой это сложный процесс. Это не только четкие расчеты, но и многочисленные переговоры. При этом, мы меняли только экспортные тарифы — внутренний тариф оставался практически неизменным.

Я помню, как мы вводили постоянную и переменную часть заработной платы. Передо мной поставили задачу за полгода внедрить новую систему оплаты труда, но оказалось, что наши московские консультанты в отпуске и поэтому это невозможно. Мне пришлось настоять на том, чтобы они вышли из своего «отпуска», и мы все успели в срок. Для меня вообще всегда важна цель и ее достижение в определенные сроки. Можно сказать – это мое жизненное кредо.

Потом был КазМунайГаз, где мне повезло заниматься Кашаганом. Переговорный процесс был очень сложный, но статусный — на подписание договоров приезжали вторые руководители нефтяных гигантов Еxxon mobil, Тоталь, Шел, Импекс, Эни… Это был уникальный опыт, когда мы работали практически круглосуточно: днем обычный функционал, а ночью начинались переговорные процессы.

Параллельно мы вели очень большую работу по подготовке дебютного выпуска КазМунайГаз, когда нам удалось привлечь 3 млрд. долларов. Кроме того, шел выпуск еврооблигаций на 2 млрд, долларов. Все эти сделки были высоко оценены международными финансовыми институтами, поскольку они были не только большими и выгодными для Казахстана, но и проведены на высоком мировом уровне.

После этого меня пригласили работать в Кашаган в качестве заместителя финансового директора. Этот опыт оказался для меня уникальным не только своими огромными масштабами, но и тем, что он объединил в консорциум столько мировых гигантов с разной корпоративной культурой, ментальностью и подходами. Я очень рада, что мне удалось поработать в таком большом проекте более 5 лет.

Ну а потом я вернулась в банковскую среду, мне напомнили, что я просто финансист и пригласили поработать над сложнейшим процессом объединения Казкоммерцбанка и Народного Банка. Коротко говоря, мне повезло иметь отношение к уникальным проектам не просто для человека, но и для всей республики.

– У вас был очень насыщенный ритм жизни. Но сейчас вы ушли, как говорят, «из большого спорта». Насколько вы себя комфортно ощущаете? Для многих это стресс, повод для депрессии, но по вам, я этого не вижу.

– Это же классно, что вы не видите! Меня тоже предупреждали, что будет тяжело без бесконечных звонков, sms и т.д. Но я очень чудесненько себя чувствую. Возможно, я уже была внутренне к этому готова. Наверное, очень важную роль сыграло то, что мы все перешли в удаленку. Этот ковид многому нас всех учит, в ом числе работать дома. К тому же теперь у меня появилось время на саморазвитие, в том числе профессиональному. Все это поспособствовало абсолютно спокойному и гладкому переходу в новое состояние.

– Где учились ваши дети, где они закончили школу, кем они работают? Удалось ли вам, несмотря на свою 24 часовую занятость, влиять на них, научить их быть трудоголиками, постоянно учиться?

– Во-первых, мои дети учились в казахских классах обычных городских школ. Это было желание моих родителей. Дочь захотела более глубокие знаний в английском языке и последние классы училась в казахско-американской школе. Потом они обучались в университетах Англии. Они не учились по программе «Болашак» — это была моя принципиальная позиция, я оплачивала обучение сама — считаю, есть люди, которые больше нуждаются в государственной поддержке. Сейчас дочь работает уже 10 лет в компании Apple, в Лондоне. В сентябре мы ждём уже второе благодарственное письмо за оригинальной подписью Тима Кука, а пять лет назад она получила первое от Стива Джобса. Ее супруг работает в этой же компании.

Сын закончил Йоркский университет, получил не только бакалавра, но и мастера программ. У него тоже своя дорога. В принципе, всё нормально.

Хватало ли им моего внимания? Вы знаете, они уехали уже совсем давно, в середине 2000-х и уже давно стали самостоятельными.

– Несмотря на то, что на дворе XXI век, а может быть, потому что на дворе XXI век, до сих пор считается, что женщина сильная подавляет мужчину, а сильная мама подавляет своих детей. Вы согласны с этим?

– Насчёт того, что женщина сильная подавляет мужчину, наверное, я соглашусь. Я никогда не говорила, но вам скажу, что я в разводе официально уже более 20 лет. И возможно, это опять-таки результат того, что когда-то вот эта сильная женщина не смогла найти подход к мужчине, может быть, были завышенные требования. Это теперь я понимаю, что люди разные, у всех разная скорость движения, скорость восприятия информации, кто-то хорош в одном, кто-то в другом.

С точки зрения детей я не могу сказать, что я их подавляю. Хотя я как-то спросила об этом сына, и он ответил, что иногда я все же это делаю. Но за последние пять лет, особенно за последний год в условиях ковида, я могу абсолютно точно сказать, что я сейчас совершенно другой человек. Я стараюсь слушать, я слушаю критику, я к ней совершенно спокойно отношусь.

Раньше я вспыхивала, всегда была уверена в своей правоте, но теперь мне очень легко допустить другую точку зрения. Может, это та самая мудрость, которая приходит с годами.

– Вам приходилось принимать ежедневно тысячи мелких и крупных решений. Я думаю, что это так или иначе вызывает в человеке самоуважение, самооценку и, в хорошем смысле, амбиции. С одной стороны, вас нельзя не называть амбициозным человеком. В то же время вы всегда были серым кардиналом в любой компании. Не пора ли заявить о своих амбициях?

– Очень интересный вопрос. С одной стороны, я могу сказать совершенно точно, что, наверное, как профессионал, я свои амбиции реализовала. А что касается личных амбиций, то их у меня нет, как бы это странно ни звучало. Я встречала очень много коллег, которые хотели быть на ступеньку выше по должности, но я за должностями вообще никогда не бегала, это абсолютно точно. Как-то меня всегда приглашали на работу, а выбирали меня, но не я. Меня всегда приглашали, зная то, что на доверенном мне участке все будет спокойно, чисто и красиво. И для меня тоже очень важно это доверие со стороны людей. Я благодарю свою судьбу, Всевышнего за то, что на моём пути всегда встречались очень мудрые генералы, которые не мешали мне работать. Это очень важно, когда тебе не мешают работать, когда тебя не проверяют до каких-то мелочей. Когда нужны глобальные решения, мы предлагали разные варианты, но почти всегда меня спрашивали, какой из них лучше и почти всегда выбирали его. И вот этого было всегда достаточно для моих личных амбиций.

Очередную ступень, очередное приглашение я принимала не как достижения, а как возможность для самореализации, вызов как для профессионала. Как мне говорят мои коллеги, «вас нужно оставить в комнате с человеком хотя бы минут на 10-15 и он выйдет с вашим мнением».

– Как вы думаете, для женщины, особенно успешной женщины, важен статус мужчины? Должен ли он больше зарабатывать, быть более успешным?

– Когда женщины борются за гендерное равенство, я не думаю, что речь идет о количестве женщин в парламенте или правительстве. Я считаю, что важно не количество, а качество. А что касается того, должна ли женщина быть на вторых ролях или на первых, то брак на то и брак, чтобы быть равным. Это две половины, которые должны соединиться и, как говорят и в горе, и в радости быть до конца дней. Мы всегда готовы быть в радости, но очень сложно, трудно пережить закрытые моменты, горькие моменты. Мы никогда не знаем, что на самом деле происходит за закрытыми дверями квартир и домов.

– Есть вещи, которыми вы гордитесь? А о чем предпочитаете не вспоминать?

– Я горжусь своими детьми, я горжусь своей семьёй, я горжусь нашими семейными ценностями. К сожалению, полгода назад ушел из жизни мой папа, мама ушла давно. Память о них, светлая память многому меня учит. Папа не только воспитал целую плеяду экономистов, но и просто помогал, безвозмездно и часто. Мама у меня тоже удивительный человек, я бы сказала, что это она заложила в меня тот стержень, который передается не только нам, но и нашим детям, и уже даже нашим внукам.

Я горда тем, что у меня был уникальнейший, не постесняюсь это сказать, опыт работы. Не каждому это дается. О чём бы я предпочла забыть? Ой да много чего можно забыть. Я уже даже забыла, о чём бы я предпочла забыть. Надо идти налегке по жизни. Жизнь прекрасна, лучше смотреть в будущее, чем думать о том, что не забыл.

• 54
• 58