Есть ли в Казахстане альтернатива атомной энергетике?

«Спросите любого физика – и он на пальцах расскажет о принципах работы атомной и термоядерной электростанции. Лет через 100 запасы угля, нефти и газа закончатся, и у человечества останется единственный вариант, чтобы выжить, — атомная энергетика. Запасов топлива для выработки такой энергии – урана 235 и 238 – хватит, наверное, на ближайшие тысячу или даже две тысячи лет, а затем начнется следующий этап — термоядерная энергетика, — утверждает доктор физико-математических наук, академик НАН ВШК, директор научного физико-технологического центра Казахского Национального педагогического университета имени Абая Анатолий Купчишин.

– «Атомная энергетика более надежная, чем топливная», — считает ученый. – Что касается нетрадиционных видов энергии (ветровая, солнечная, гидро и т.д.), то только незначительная часть этих ресурсов может быть использована для получения электрической энергии, там слишком много еще неразрешенных проблем. Поэтому чем раньше в Казахстане начнут применять атомную энергетику, тем лучше. Если соблюдать все условия, то она и безопаснее, и обойдется нам гораздо дешевле, чем топливная. Технология ее использования отработана еще с советских времён. Чтобы не было таких случаев, как в Чернобыле, надо за этим хорошо следить, то есть эксплуатация должна быть четкой, а обслуживающий персонал получать достойную зарплату.

– Но запасы урана, из которого производится ТВЭЛ – тепловыделяющий элемент для АЭС, тоже исчерпаемы…

– Этого топлива хватит на тысячу, а может быть, и на две тысячи лет, а после века атомной энергетики наступит время термоядерной энергетики. Её можно использовать десятки тысяч лет. Эта энергия вообще безопасная. Если в атомной энергетике идёт развал ядра при облучении нейтронов, как в атомной бомбе, то в термоядерной температуру можно будет регулировать, чтобы не было взрыва. При ее использовании идёт синтез обычного водорода (Н) в тяжелый водород. Это то, что происходит на звезде под названием Солнце, где водород превращается в дейтерий в тот самый тяжелый водород, в котором имеется две частицы в ядре — протон и нейтрон. Взаимодействуя, они превращаются в гелий, который выделяет большое количество энергии. Такие установки (токамак) уже имеются во многих лабораториях мира. Единственный их недостаток на сегодня – это то, что коэффициент полезного действия пока еще меньше единицы. Для нормальной работы этих установок нужны большие температуры (свыше 10 млн. градусов выше нуля) и огромные магнитные поля. Однако поддерживать их пока еще трудно, а вот в будущем, я думаю, прогресс в науке достигнет таких высот, что лет 50-100 (может, и раньше) ядерные электростанции будут построены.

А пока мы должны воспользоваться благами атомной энергетики. Поэтому то, что на Балхаше планируется ее строительство, — это не просто здорово, это спасение для нас.

Хотя сейчас Ленина и не цитируют, но не мешало бы время от времени вспоминать его. Он говорил, что коммунизм — это есть Советская власть плюс электрификация всей страны. Насколько это важно в современных условиях даже и обсуждать не стоит.

– Но в Европе, на которую все любят ссылаться, как утверждают ваши оппоненты, 90% электроэнергии производят тепловые станции.

– Да, они производят электроэнергию, но ведь природные запасы топлива когда-нибудь закончатся. Сейчас, к примеру, идет сильное увеличение потребления той же нефти не только для получения энергии. Из нее получают огромное количество изделий — синтетических, пластмассовых и т.д. Когда лет через 50-60 лет она закончится, то как дальше жить?

– А куда девать отработанный ТВЭЛ?

– Существуют специальные технологии по переработке этих элементов. Но этим опять же надо серьезно заниматься. Материалы, которые получают после облучения на АЭС, исследуются сейчас в разных лабораториях. В Казахстане — в институте ядерной физики.

– Если атомная электростанция будет построена в Казахстане, то кто ее будет обслуживать?

– Смотря какой реактор там будет стоять. Если российского производства, то между нашими странами существуют различные договоренности. В том числе и об обучении кадров. Например, в Курчатовском центре (Москва). В МИФИ и других вузах тоже занимаются подобными вопросами. Время для этого есть – как минимум пять лет. Атомную электростанцию за один год ведь не построят. А самое главное, чтобы безопасно пользоваться этой энергией, которую получить в принципе будет очень просто, везде должен быть элементарный порядок, а все инструкции неукоснительно выполняться. Я уверен, что на сегодняшний день это самый безопасный вид энергии. Атомная энергия, повторяю, менее опасна, чем тепловая. Если, например, человек попадет внутрь трансформаторной будки, которую никто не охраняет, то он будет убит мгновенно высоким напряжением. В жизни вообще много неприятных, представляющих угрозу жизни моментов. А вот когда речь идет о высоких технологиях, то здесь все механизмы, как правило, бывают хорошо отработаны. Становлению АЭС уделяли в свое время большое внимание в бывшем Советском Союзе, а сейчас — в Америке и во Франции.

– А что делать с отработавшей свой срок атомной электростанцией?

– Это тоже не проблема — законсервировать их. На Семипалатинском полигоне много могильников для ядерных отходов. В КазГУ, где я с 2001- 2007 годах работал проректором по научной работе, у нас было две рентгеновские установки, у которых топливо (излучатель) находились в огромной свинцовой оболочке. Что касается влияния облучения на свойства материалов — на металл, полупроводники, полимеры и сплавы, то если правильно все использовать, на здоровье человека это никак не влияет. Толщина стен этих установок составляет несколько метров. Чтобы туда кто-то ненароком не зашел и не получил за долю секунды смертельное облучение, имеется система безопасности — сразу срабатывает мощнейшая сигнализация. Всегда предусматривается и вытяжка воздуха. Мы работали там над подобными проблемами ещё с советских времен и у нас все обходилось без эксцессов. Единственное, чего надо было бояться — нашей собственной глупости и лености. Когда установки вышли из строя, мы захоронили их в могильнике для радиоактивных отходов в Семипалатинском полигоне. В институте ядерной физики тоже есть хранилище изотопов. Правда, оно маленькое, для местного использования.

– А как материалы захоронения на полигоне отражаются на здоровье людей?

– Ни отработанное топливо, ни механизмы для выработки атомной энергии не лежат в открытом виде. В горах ВКО есть для этого специальные глубокие штольни. То есть никакой проблемы с соблюдением безопасности вообще нет. И, поверьте, ни одна санитарно-эпидемиологическая служба, начиная от районной и кончая республиканской, а также Комитет атомного и энергетического надзора Минэнерго не допустят, чтобы облученные материалы не были захоронено. Бывает, что по разным причинам где-то что-то не среагирует. Например, Японию трясет постоянно, перманентные землетрясения для этой страны — обычное явление. Это, конечно, опасно, никто этого не отрицает. При этом Япония не собирается отказываться от АЭС.

Так что атомная энергетика в Казахстане, если мы хотим побеспокоиться о будущем, должна быть обязательна. Другой альтернативы нет. Угля, хорошего и плохого, газа и нефти хватит не более, чем на 100 лет. А специалисты, если у нас будет построена атомная электростанция, найдутся. Сейчас казахстанский уран продаётся по дешёвке за границу. Дело в том, что у нас нет второй стадии разделения урана для получения топлива. Атомная энергетика в данное время используется во всем мире. Поэтому она имеет большие перспективы и все рассуждения о ее нецелесообразности ее использования не имеют под собой никакой почвы.

• 70
• 59