Русские школы Алматы задыхаются без кадров

Рост миграции в Россию оставил казахстанские школы без учителей русского языка и литературы. Многие вузы страны также сократили кафедры подготовки этих специалистов.

Учитель казахского и русского языков и литературы Жамал Коксеген до недавних пор занимала должность завуча по учебной работе в Казахстанско-Российской гимназии №38 им. Ломоносова, поэтому хорошо знакома с такой проблемой, как нехватка учительских кадров.

– Особенно острый дефицит ощущается в учителях русского языка и литературы, – рассказывает она. – Если даже наш лицей, считающийся престижным, тоже столкнулся с этим, то представляю, что происходит в других школах. Заявки в центр занятости мы подаем каждый год, но они остаются неудовлетворенными. Русских из страны уезжает много (из одной только нашей школы выбыло в этом году 15 человек), поэтому в вузах, видимо, решили не готовить учителей русского языка. Переезжают в основном в Российскую Федерацию, а прибывают к нам из других регионов республики. Чаще всего из Алматинской области и Шымкента.

Сама Жамал сейчас вынуждена преподавать два языка, русский и казахский, одновременно.

– Основная моя специальность – русский язык и литература в национальной школе, но из-за того, что казахских школ в конце 80-х было мало, и часов, соответственно, – тоже, то мне пришлось пройти переквалификацию и стать учителем казахского языка и литературы, – говорит учитель с 30-летним стажем. – Теперь идет обратный процесс – не хватает учителей русского языка в русских школах. Раньше в школах при приеме на работу смотрели резюме учителя, наводили справки по прежнему месту работы, смотрели на достижения учеников, а сейчас хватаем первого попавшегося – лишь бы закрыть вакансию.

Одна наша учительница-пенсионерка «в связи с производственной необходимостью» вынуждена работать сейчас на полторы и даже две ставки. По этой же причине директор попросила и меня тоже вести уроки русского языка и литературы. Я смогла вести уроки с 5 по 9 классы, от 10 и 11-х пришлось отказалаться. Хотя у меня и есть сертификат учителя русского языка и литературы высшей категории, преподавать одновременно предметы на двух языках все-таки трудно. Мозги, что называется, не успевают переключаться.

Русскоязычных биологов, физиков, математиков, информатиков, по словам Жамал, тоже становится все меньше и меньше, казахоязычных же – с избытком.

– Когда я занималась поиском кадров, в ЖенПИ (Казахский национальный женский педагогический университет. – Ред.) сказали, что среди выпускников казахских групп сейчас уже нет таких, кто может вести эти предметы в русских классах, – продолжает учитель. – «Разговаривать еще могут, но вести уроки – увы», – говорят их наставники.

Наиболее смелые молодые учителя, не найдя работу в казахских школах, соглашаются переучиться и работать в русских школах, но я походила на их уроки и – действительно, очень косноязычны, не могут задать простые вопросы, много речевых ошибок. В конце концов они сами сбегают из школы, но вовсе не из-за плохого знания языка – нынешние дети уже не слышат речевых ошибок. Я не знаю, чему их обучают в вузах, но уровень подготовки молодых учителей (и это касается не только выпускников казахских групп), особенно по части методики преподавания предмета, оставляет желать лучшего. Я не знаю, где будущие педагоги проходят свои педпрактики, но в нашей школе я их не видела уже много лет. Когда лет через 5-10 из школ уйдут последние из могикан – выпускники советских педагогических вузов, то я и не знаю, как они будут работать в школе.

Что касается трехязычия, то его внедрение нельзя назвать иначе, как хождение по мукам. Нас, учителей, заставили потратить на изучение английского немало денег, времени и сил. Приходилось, помимо ведения уроков, посещать курсы за курсами, проходить комиссию за комиссией… Мы зубрили, сдавали экзамены, пытались вести предметы естественно-математического цикла на незнакомом языке, но вот очередная блажь прошла и теперь трехъязычие в школах вспоминается как дурной сон.

Но какой уж тут английский, если дети забывают уже и русский язык! Раньше они умничали и исправляли друг друга, а учителю вообще проедали плешь, если он выразился неправильно. Сейчас даже дети из русских семей пропускают мимо ушей речевые ошибки. А с другой стороны, в чем их винить, если, к примеру, в учебнике «Русского языка» для 8 класса есть такое слово – будуЮщего. Непонятно, то ли корректор невнимательно вычитала, то ли авторы уверены, что именно так и должно быть. И вот итог – дети эту ошибку масштабируют и это уже становится нормальным. Да что они, если учителя русской школы теперь говорят «тем не менеем», «гражданы», «преть» (впредь), «колидор». А уж что касается согласований по падежам, то здесь вообще все грустно. Но, когда сегодня учитель говорит: «дети, приведите мебели в порядок», «взял мылу и помыл руку», «уберите мусоры», это уже никого не удивляет, исправлять такие ошибки сейчас даже считается дурным тоном. Слова типа «щас» стали нормой для учительских чатов. Коллеги считают, что в WhatsApp писать грамотно не обязательно, не задумываясь, что это влияет на общую грамотность – роль зрительной памяти природа еще не отменяла.

Поэтому высказывание Президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева о том, что «Русский язык обладает статусом официального языка. Его использованию, согласно нашему законодательству, препятствовать нельзя» прозвучало совершенно не случайно. И дело не только в том, что Россия наш ближайший сосед. Как ни крути, все возвращается на круги свои – русский язык необходим. А как иначе, если первые лица государства все свои заседания проводят на этом языке, законы тоже принимаются вначале на русском, а затем переводятся. Сегодня, спустя более ста лет, назидание Абая «Учите русский язык! Он откроет ваши глаза!», – еще более актуальны. Как будущий специалист овладеет профессией, если вся отраслевая литература написана на русском, а ее переводы на государственный, мягко говоря, оставляют желать лучшего? Я знаю это по своему опыту, потому что какое-то время преподавала казахский язык в техническом университете, где имела возможность убедиться в этом.

В заключение я хочу назвать еще одну причину того, почему в Казахстане учителя русского и литературы стали дефицитом – очень высокие нагрузка и ответственность. В муниципальных школах Алматы в классах не бывает меньше 35-38 учеников, а надбавка к зарплате за проверку тетрадей (исправить ошибки, написать замечание, привести нужное

правило, вникнуть в содержание) составляет 2, 7 тыс. тенге. Поэтому возмущение пользователей соцсетей повышением зарплат «учителям-бездельникам, выпускающим безграмотных учеников», я считаю несправедливым. Боюсь, что при таком отношении к учителям русского языка скоро и ругать будет некого.

• 127
• 93