Как депутаты «определили» убийцу и заявили о причинах стрельбы в Алматы

Что бы сейчас творилось в парламенте, если бы журналисты могли посещать зал пленарных заседаний, как в прежние доковидные времена! Изголодавшиеся по живому общению репортеры роились бы вокруг депутатов, требуя высказаться о самых скандальных инициативах едва начавшегося политического сезона – планах строительства атомной электростанции и перспективах перехода Казахстана на российскую цифровую платформу «Сбер» – и та, и другая, как оценивают независимые аналитики, угрожает суверенитету нашей страны. Но прессу к парламенту так и не допускают. Впрочем, в среду, 22 сентября, народные избранники все-таки высказались на одну горячую тему недели, и вышло это как-то странно.

Во что мы ввязываемся

Повестка пленарки этой недели была совсем короткой. В планах парламентариев лишь проголосвать за заключения по проектам об изменениях в закон «О судебной системе и статусе судей», определиться с планом проведения выездных заседаний и слушаний, парламентских часов… Заместитель министра обороны Тимур Дандыбаев выходил к трибуне дважды. Сначала с предложением ратифицировать соглашение о совместной (объединенной) системе связи вооруженных сил государств-участников СНГ, а потом с законопроектом о ратификации соглашения о совместном инженерном подразделении гуманитарного разминирования вооруженных сил государств-участников СНГ. Депутаты справлялись с голосованием, особо не заостряя внимание на деталях. Уточнения вызвал лишь вопрос о привлечении наших подразделений к гуманитарному разминированию.

– Соглашением предусмотрена возможность привлечения совместного подразделения к выполнению задач гуманитарного разминирования на территории государств, не являющихся государствами-участниками СНГ. Вместе с тем, Казахстан присоединяется к соглашению с оговоркой того, что направление казахстанского инженерного подразделения в состав совместного подразделения возможно только в соответствии с мандатом Совета безопасности ООН. Полагаю, что это важная и правильная оговорка. В этой связи поясните, пожалуйста, почему такое условие не было изначально предусмотрено в тексте соглашения? – поинтересовался депутат Галымжан Елеу

– В тексте соглашения не было предусмотрено данной нормы из-за того, что, в общем-то и само соглашение ориентировано было только на участника СНГ. По инициативе одной из сторон была внесена поправка, что по просьбе третьей стороны, не входящей в состав этого соглашения, может поступить просьба по применению наших гуманитарных сил по разминированию этой территории. В этой связи мы сразу внесли предложение – поправку, чтобы эти подразделения имели мандат … чтобы это не было втягиванием наших подразделений в какую-то операцию или миссию, не предусмотренную международным сообществом, – ответил заместитель министра обороны Дандыбаев.

– И как наши партнеры отнеслись к этой оговорке? – забеспокоился спикер мажилиса Нурлан Нигматулин.

– К сожалению, поддержки не нашли мы, но, тем не менее, после подписания оно нашло свою ратификацию… то есть, понимание этот вопрос.

– Поддержку не нашли, но ратифицировали, – непонятно!

– Нет, в данный момент пока ратификацию еще никто не провел. Я прошу прощения, неправильно высказался. Дело в том, что к моменту обсуждения стрАны не поддержали эту поправочку. Но в кулуарах они с пониманием отнеслись к этому вопросу.

– А какая перспектива? – не терпел Нигматулин. – Парламент ратифицировал, президент подписал закон. (…) Мы уже практически для себя этот вопрос решили. Как теперь в кулуарах там, как вы выразились?

– Смысл в том, что это гарантирует нам то, что мы не будем заниматься вопросами гуманитарного разминирования в странах, которые не входят в состав СНГ – предусмотрено этим соглашением – а также в странах, где не существует мандата ООН.

– То есть, надо сказать, что это соглашение нас ничем не связывает. Мы можем в соответствии с мандатом Совбеза ООН исполнять то, что считаем необходимым? – резюмировал Нигматулин.

– Так точно, – согласился Дандыбаев.

Без суда и следствия

Когда перешли к депутатским запросам, в числе первых, записавшихся в очередь был акжоловец Андрей Линник. Его сто раз выверенный текст о последствиях недавней стрельбы в Алматы, в которой погибло пятеро человек, сообщал о том, что доподлинно неизвестно никому. Расследование еще не закончено, но депутаты без суда и следствия уже определили, кто был убийцей и сообщают о причинах трагедии.

– Призываем правоохранительные органы провести тщательное расследование и выявить все обстоятельства этого расстрела, тем более что по убийце появилась информация о предыдущих правонарушениях. (…) Известно, что причиной трагедии стал спор несостоятельного должника с банком за единственное жильё. По информации из открытых источников, при долге в 121 млн.тг., банк изъял у должника нежилое помещение с земельным участком оценочной стоимостью в 184 млн. тенге, которое при изъятии банк переоценил в 96 млн тг (т.е. в два раза меньше!). А в дополнение к этому имуществу банк решил изъять и жилой дом должника. И после нескольких лет добился своего, выбрасывая на улицу и лишая единственного жилья не только должника, но и его несовершеннолетних детей, – зачитал Линник.

Одно дело, когда такую неосторожность в высказываниях допускают фейсбуковские «хайпожоры», – вина того, кто стрелял еще не доказана судом, его мотивы не установлены. И совсем другое, когда депутаты, пользуясь парламентской трибуной, интерпретируют то, в чем еще не разобралась целая команда экспертов, криминалистов и следователей. Дальше Линник напомнил, что «Ак жол» более десятка раз предлагала разработать закон «О банкротстве физических лиц» и даже представила свою версию документа правительству. Но члены кабмина, по словам Линника, «заблокировали» его. Следующая его фраза из выступления звучит как оправдание убийства:

– Вчерашние жертвы – прямой результат безразличного отношения к положению тысяч малых предпринимателей и простых должников. Действия банка можно понять, поскольку у него задача – делать деньги. Однако считаем, что при изъятии залогового имущества несостоятельного должника, отклонение от оценочной стоимости не должно превышать 10—15%, так как при оформлении в залог такое имущество изначально занижается к сумме кредита на 30—40%, – сказал Линник.

Акжоловцы считают, что Агентство по регулированию и развитию финансового рынка должно ввести ограничения занижений оценки имущества банками, не допуская ущемления законных прав заемщиков, исключить любые возможности для сговора должностных лиц банков и судоисполнителей при реализации заложенного имущества. В партии теперь надеются, что правительство все—таки разработает законопроект «О банкротстве физических лиц».

Андрей Линник от имени членов своей фракции выразил соболезнования родным и близким жертв трагедии в Алматы. Депутаты остальных фракций на этот счет промолчали. В остальных запросах парламентарии просили у правительства решения проблем нехватки медицинских кадров, рыбопроизводства, поднимали вопросы роста инфляции, снижения качества строительства школ.

Онлайн-журналисты удобны всем

Депутат фракции «Нур Отан» Дарига Назарбаева беспокоилась о проблемах недропользователей и просила правительство «многократно» сократить сроки рассмотрения госэкспертиз, а еще предоставить инвесторам право своим решением переносить сроки разработки месторождения в случае кризиса на мировом рынке; сделать геологическую информацию публичной.

Когда спикер Нурлан Нигматулин объявил о завершении пленарного заседания, в прямой интернет—трансляции сразу же отключили звук. В тихое почти стерильное парламентское фойе вышел вице—министр обороны, которого никто не спросил о взрывах в военной части Жамбылской области. Об этой трагедии, кажется, позабыли все.

Принято считать, что правительство часто игнорирует депутатские запросы. Но совсем недавно те же акжоловцы просили вице—премьера ослабить карантинные меры для бизнеса. Теперь свадьбы, банкеты и зрелищные мероприятия проводить можно. Но вход журналистов в здания парламента и правительства до сих пор запрещен. И, кажется, кроме самих журналистов этот парадокс никого не смущает.

• 111
• 102