Мы утратили способность к критическому мышлению

Главные проблемы нашей системы образования и науки, да и вообще многих постсоветских стран это – плагиат, профанация, дилетантство и бумаготворчество. Самое удручающее это то, что науку и высшее образование сделали чем-то недостойным усилий и труда; тем, что может быть куплено, продано, по знакомству приобретено (дипломы, звания, научные статьи, должности). Когда студенты могут, не учась,  переходить из курса на курс и приобретать дипломы благодаря «связям».

Однако, в развитых странах студенты, вне зависимости от своего статуса, будь-то дети губернаторов или судей, реально учатся и не получают никаких поблажек. Люди годами пишут свои научные работы, статьи, диссертации, которые, кстати, могут быть очень короткими, по нашим стандартам, но в них есть реальный труд, поиск нового, оригинального, обработка огромного количества информации. В общем, если брать сферу науки, у нас пока больше на виду внешняя сторона, количество страниц диссертации, дипломной работы, научной статьи, а не суть работы, научная новизна, реальный труд и этичность. К сожалению, в результате кумовства, непотизма и плагиата развитию науки и образования был нанесен большой ущерб, эффект которого будет чувствоваться еще много лет.

 Для того, чтобы изменить ситуацию, начинать нужно с нашего мышления, менталитета. Нам необходимо понять и взять на вооружение полезное из  сферы науки и образования в развитых странах, необходимо учиться этике научной деятельности, развитому чувству социальной ответственности и академическим свободам. Для этого важна интеграция с глобальным научным миром, а ключом является владение английским языком на профессиональном уровне. И в этом плане казахстанская программа «Болашак» имеет очень большое значение, мультипликативный позитивный эффект которой, я убежден, будет заметен уже в обозримом будущем.

 В цивилизованном мире университеты являются ядром экспертного потенциала страны и общества, начиная с государственных органов и до бизнес- структур. В развитых странах ученые  независимы, уважаемы, и, соответственно,  в таком духе они воспитывают и студентов, обучая их навыкам критического мышления.

 К сожалению, этого нельзя сказать об  отечественных университетах (не считая единиц). Наши университеты “зациклены” на “преподавательстве”, что должно составлять всего лишь одну четвертую, даже одну пятую долю всей академической деятельности. Научная деятельность не поощряется полноценным образом (многое является точечным, не систематическим), к тому же завышены властные полномочия администрации университетов. О какой науке может быть речь в учреждении, где люди испытывают страх перед своей администрацией, где нет истинно командного духа!? Кроме того, существует практика высокой загрузки академического персонала, особенно молодых специалистов, которым в итоге не остается времени для саморазвития.  Уже вошло в привычку называть академические кадры преподавателями. Это очень узко и старомодно.Надо избавляться от анахронизмов типа «преподаватель ВУЗа» или, как у нас любят сокращать, ППС. Следует использовать такие термины, как «академический персонал» или «академические кадры». Если преподавание (teaching) это одна четвертая/пятая все деятельности, то остальные 75-80 % должно быть во-первых, реальные исследования, реальное «производство» публикаций – именно «производство» – а не компиляция и, конечно же, ни в коем случае не плагиат; во-вторых, налаживание сотрудничества с коллегами по всему миру.

 Хотим мы того или нет, но следует признать факт, что в наше время язык науки – английский. Существуют  целые «суперсовременные» академические дисциплины, методы исследования (например, в математических, социальных или инженерных науках, медицине) которые развиваются только на английском языке и в университетах развитых стран.

Однако, на всем постсоветском пространстве крайне слабо развиты теоретические изыскания в сфере политологии и международных отношений, почти нет своей теоретической базы, которая была бы востребована в мировом масштабе, не считая некоторых единичных представителей. При этом процветают и плодятся псевдонаучные «гипотезы», самого различного калибра,  даже «теории заговоров», которые, по сути являются убогим «супер упрощенчеством» социальных феноменов. Данные теории могут быть даже  проецированием в научную жизнь определенных эзотерических или оккультных воззрений, которые стараются объяснить все проблемы человечества происками «злого разума» или «какой-то темной силы».

Собственно говоря, интеграция в глобальное научное пространство — вопрос «жизни или смерти» для современного общества и «нормальной» страны.

Статистика говорит о низкой научно-исследовательской активности и  низкой вовлеченности в мировое научно-техническое развитие многих постсоветских стран (несмотря на огромный балласт поверхностных научных работ, нередко являющихся результатом плагиата), о низком уровне знания английского языка среди научной интеллигенции, об утрате постсоветским пространством былого научного первенства.

Если рассмотреть пятерку ведущих стран по научно-исследовательской активности, то на первом месте стоит США, затем Китай, и далее Япония, Германия и Великобритания.

В дополнение к этому в рейтинге ведущих университетов по всему миру сорок первых позиций принадлежат американским и британским вузам, а также другим англоязычным университетам Канады, Австралии, Южной Кореи и Сингапура.

Но и передовые технологии, международные стандарты образования и проведения научных исследований — это только внешняя сторона. Более важным является формирование научной этики, гарантирующей уважение личности и академических свобод, что может быть охарактеризовано, как человекоцентричная, гуманистически либеральная система образования.

 При этом, реформы в образовании не могут быть оторваны от политических и экономических. Государство, особенно прогрессивное крыло руководства, может инициировать очень хорошие реформы, но они «пробуксовывают» в низах из-за нашего постсоветского менталитета. Главное — нужно измениться самому ученому сообществу. Со стороны государства делается немало. Та же программа «Болашак», или введение новой системы PhD докторантуры, хотя и её наши ученые превратили в «кампанейщину»… Уму непостижимо, как за три года можно полноценно закончить  PhD докторантуру!

То есть, в первую очередь, сами ученые и общественные лидеры, а не чиновники, должны постараться дать «алгоритм» модели образования, которая способствовала бы формированию научного духа, критического мышления и свободной личности; а это возможно при наличии доступа к мировому опыту и интеграции в глобальное научное пространство.

Несмотря на то, что сам глава государства несколько привлекал внимание к  проблеме необходимости избавить людей, работающих в сфере медицины, образования, науки от ненужной «писанины» и, несмотря на  западное либеральное образование некоторых министров, у нас пока мало что изменилось. Подумать только — каждая кафедра в университете должна иметь для каждой специальности не менее тридцати двух разных папок с документами,  и все эти бумаги надо постоянно обновлять в течение полугода или года! Трагикомичность ситуации в том, что требования к оформлению всех этих документов постоянно меняются, а эти изменения в основном носят формальный характер. О какой науке, о каком развитии может идти речь?! Более того, из-за всего этого мартышкиного труда у людей со временем может появиться профессиональная непригодность,  и даже функциональная неграмотность. В существовании этой порочной системы и кроется одна из причин, почему талантливые люди особо не хотят идти в сферу образования и науки, и почему наше «классическое постсоветское» образование в аутсайдерах. Конечно, необходимо вести определенный контроль научно-образовательной деятельности, но можно было бы сократить бумаготворчество хотя бы на половину, чтобы высвободить время у сотрудников и дать им возможность стать по настоящему «академическим персоналом», а не быть «отчетно-преподовательским» составом. И вообще, надо смотреть на реальную научную деятельность, а не на заполненные бумажки, отчеты, формы и т.п., что является одним из коньков  аутсайдерской системы «постсоветского» образования и науки.

 Радует, что в Казахстане предусматривается расширение академической и управленческой самостоятельности. Подразумевается, что ВУЗ будет самостоятельно распоряжаться собственным бюджетом, и определять свои цели развития. Но, опять-таки: нам необходимо решать проблему менталитета.

В общем, система управления должна быть транспарентной и справедливой. Ректора, или в целом администрацию университета,  не должны бояться ни студенты, ни персонал. Администрация ВУЗа не может и не должна быть «хозяином», самодержцем университета. Костяком любого университета должны быть академические кадры – человеческий потенциал, занимающийся академической деятельностью, в которой доля реального, подкрепленного серьезными исследованиями, преподавания, составляет, примерно, не более одной четвертой. А задача администрации ВУЗа — создание  условий для этого.

В этой связи стоит выделить важность «академических свобод». Во все времена университеты были очагами вольнодумия, что, в свою очередь, придавало динамизм обществу. Однако подобное мышление требует определенной среды демократичности, где науку и образование не душит бумаготворчество, где наука и образование не стоят на страже шаблонов, например, «хорошего или плохого казаха или казахстанца», где соблюдаются права и есть уважение к личности, к его труду, особенно если это касается научной и интеллектуальной деятельности.

Рис.Сергей Корсун

Целью высшего образования должно быть воспитание свободной личности, человека не закомплексованного, далекого от всякого рода стереотипов и высоко этичного. Как уже было отмечено, нам нужна человекоцентричная, гуманистически — либеральная модель образования.

Следует признать, в силу определенных причин, у нас сложилась негативное отношение к понятию «либерализм». Однако не стоит привязываться к стереотипам. Целями гуманистически-либеральной модели образования являются формирование свободной личности, обладающей критическим мышлением, которая плюралистична в принятии всех иных точек зрения и с развитым чувством социальной ответственности. Подобная модель образования формирует высокообразованную личность, не подверженную ни комплексу неполноценности, ни каким-либо формам ксенофобии, радикализма. И это особенно важно в наших пост-тоталитарных странах. От  пост-тоталитаризма можно будет избавиться только путем интеграции в глобальное пространство науки и образования и развитием гуманистически либеральной системы образования.

• 228
• 233