«Китайская колонизация» или равноправное сотрудничество?

На днях в Алматы прошла международная научно-практическая конференция «Энергетическое сотрудничество Казахстана и Китая: геополитический аспект». Организаторами ее стали Центр актуальных исследований «Альтернатива» и Институт проблем безопасности и сотрудничества при КазНУ им. аль-Фараби. Поддержку форуму экспертов оказал «Фонд национального благосостояния «Самрук-Қазына». Представители экспертного сообщества, научно-исследовательских организаций, профессора и преподаватели вузов, представительств международных организаций в Казахстане несколько часов обсуждали различные аспекты такого сотрудничества, высказывали различные мнения.

Тон и направление полемике задал Усен Сулеймен, посол по особым поручениям МИД РК, чей доклад был озвучен на конференции первым. По его мнению, энергетическое сотрудничество является важным аспектом взаимного экономического товарооборота между двумя странами. Экономика Китая, несмотря на беспрецедентные темпы ее роста, испытывает острую нехватку углеводородов. В результате, активизация деятельности по заключению договоренностей с зарубежными поставщиками энергоресурсов приобретает для Пекина все большую актуальность.

В этой связи, особый интерес у Китая вызывает Казахстан, являющийся одним из крупнейших экспортеров минеральных ресурсов в регионе.

Сотрудничество между Казахстаном и Китаем в нефтегазовой сфере развивается быстрыми темпами, начиная с 1996 года. Многочисленные проекты в сфере энергетики в Казахстане, в которых Китай принимает самое активное участие на протяжении последних пятнадцати лет – тому доказательство.

В целом, по мнению посла, интересы двух стран совпадают: ключевыми аспектами взаимовыгодного сотрудничества являются проекты в энергетической сфере и освоении углеводородных ресурсов. Казахстан, ныне являющийся энергетическим лидером в Центральной Азии, полагается на основные углеводородные ресурсы региона, то есть, нефть и природный газ. Из-за немногочисленного населения и низкого уровня потребления энергии, Казахстан в большей степени является нетто-экспортером углеводородов в Центральной Азии. Однако наша страна вынуждена экспортировать большую их часть через территорию России или принадлежащие ей трубопроводы. В то же время, начиная с середины 90-х годов, Китай все больше нуждается в импорте нефти для поддержания своего экономического роста. Более того, как отмечалось ранее, Пекин стремится снизить свою зависимость от импорта морем, из-за сложности транспортировки энергоносителей морским путем и нестабильности в некоторых странах Ближнего Востока и Африки.

Таким образом, энергетическое сотрудничество между Казахстаном и Китаем, по-видимому, идеально вписывается в энергетические стратегии двух стран. Но, для этого сотрудничества Россия представляет собой одну из главных геополитических проблем, поскольку Россия хотела бы, чтобы Казахстан продолжал зависеть от российских экспортных маршрутов как можно дольше. В то же время, наблюдая позитивную динамику развивающегося сотрудничества между Казахстаном и Китаем, Москва вынуждена развивать сотрудничество с Пекином по строительству нефтепровода из дальневосточных районов России в Китай.

Учитывая свой географически диверсифицированный спектр проектов, Китай не только осуществляет поиск экономически оправданных и выгодных проектов и преимуществ, но и стремится стать энергетическим игроком мирового уровня. Энергетические интересы и операции Китая широкомасштабны и простираются по всему миру.

Усен Сулеймен выделил геополитические факторы энергетического сотрудничества и основных «игроков». У каждого — свои приоритеты.

США: крупный инвестор в энергетическом секторе Казахстана

Россия: озабоченная созданием единого энергетического консорциума под ее руководством. Это может оказать негативное влияние на центральноазиатские государства принимать самостоятельные политические решения.

Туркменистан: стремится освободиться от бремени инертного мышлением и достичь новой точки зрения глобального взаимодействия.

Европейский Союз: обеспечение своих экономических интересов, энергетической безопасности и расширению транспортной инфраструктуры в Центральной Азии.

В выступлении посла высказано предположение: регион не имеет сильных центров и является заложником крупных держав. Сложившаяся ситуация благоприятна для России: политическое сотрудничество Казахстана и Китая в поддержании региональной стабильности и противодействии сепаратистской деятельности более эффективно, чем сотрудничество в энергетической сфере.

С другой стороны, сложившийся «треугольник» — Россия-Китай-ЕС в Центральной Азии создает все новые возможности взаимодействия, а все более активное участие Китая в Казахстане способствовало ослаблению влияния России на Астану. Очевидно, что Казахстан действует, в соответствии с концепцией модернизации внешней политики, основные принципы которой представлены в Послании Президента Н. Назарбаева «Стратегия «Казахстан-2050». Это: диверсификация внешней политики, развитие экономической и торговой дипломатии для защиты и продвижения национальных экономических и торговых интересов. Казахстан должен максимально содействовать устранению предпосылок конфликтных ситуаций в регионе. «Лучший способ стабилизировать Центральную Азию — это внутрирегиональная интеграция. Именно таким путем мы можем снизить конфликтогенный потенциал нашего региона, решить насущные социально-экономические проблемы, развязать узел водно-энергетических и иных противоречий.» — говорится в Послании. И сотрудничество с крупнейшей экономикой мира в энергетической сфере для Казахстана. Обе страны будут в выигрыше от сотрудничества, считает Усен Сулеймен.

О высокой ответственности СМИ в создании позитивного образа китайских компаний и Китай в целом в Казахстане говорил на конференции Валихан Тулешов, директор Института регионального развития Международной академии бизнеса. По его словам, сегодня многие СМИ создают негативные образ Китая в сознании казахстанцев, будят в них опасения насчет «китайской экспансии», пробуждают ложные стереотипы в отношении китайских компаний. И, в то же время, не отражают острейшие экономические и социальные проблемы, ситуацию правового нигилизма, в которой порой приходится работать китайским инвесторам. Например, в западном регионе Казахстана, где и добывается нефть, нередки банальные бандитские «налеты» на нефтедобывающие объекты, когда преступники под угрозой насилия, отбирают добытую нефть, загружают ее в автоцистерны, а затем сдают на перерабатывающие предприятия, как давальческое сырье. Настоящий «дикий Запад», где царит не закон, а голое насилие! Очевидно, что такие «налеты» не могут осуществляться без поддержки или, по крайней мере, попустительству правоохранительных органов и госаппарата, часть которого коррумпирована и срослась с криминалом. О каком цивилизованном совместном бизнесе здесь можно, в таком случае, говорить? И все такие случаи, как правило, замалчиваются СМИ. Хотя малейшие конфликты между рабочими и администрацией китайских компаний , моментально раздуваются до чуть ли не международного скандала. Отражение деятельности китайских компаний в СМИ, по мнению В. Тулешова, приобретает характер «информационных вихрей», которые пробуждают в читателях и населении целом ксенофобские настроения, опасения в том, что «Китай нас захватывает» и пр. На этом фоне до населения мало доходит информация об экономической благотворности деятельности китайских компаний для развития регионов, всей страны.

О беспочвенности опасений об «экономической колонизации Казахстана Китаем», существующих в массовом сознании казахстанского общества, говорил в своем выступлении и известный казахстанский китаевед, старший аналитик Агентства по исследованию рентабельности инвестиций Адиль Каукенов. Он проанализировал итоги Третьего пленума ЦК Компартии Китая, определившего окончательный переход власти в КНР в руки 5-го поколения политиков. А.Каукенов считает принципиально важным, что это «пятое поколение» подчеркнуто прагматично подходит к вопросам мировой политики и экономики и особое внимание уделяет вопросам «мягкой силы».

— Китай на ближайшую и среднесрочную перспективу определил для себя 5 главных шагов: усиление политического взаимодействия, транспортной и логистической инфраструктуры, усиление торгово-экономического сотрудничества, а также совершенствование народной дипломатии и культурно-гуманитарных взаимоотношений. Причем здесь председатель КНР, по итогам пленума, не просто сказал об усилении, а озвучил конкретные шаги: объявлено о 30 тысячах правительственных стипендий для студентов из стран ШОС, а также пригласил преподавателей в китайские вузы – считает Адиль Каукенов. — Новое руководство Китая уже сейчас совершило прорыв в отношении стран Центральной Азии, как политически, так и экономически и на уровне стратегической концепции вышло на новый уровень отношений между Китаем и странами Центральной Азии . Об этом говорит и последний визит Си Цзиньпина в страны региона. На мой взгляд, глава Китая озвучил видение пятого поколения лидеров страны в отношении внешней политики в ЦА. Это произошло на лекции в Назарбаев университете во время его визита. Его принципиальные положения: регион занимает одно из приоритетных мест во внешней политике Китая, страна традиционно подтверждает политику невмешательства во внутренние вопросы государств, не имеет амбиций на господство, но стремится развивать партнерство, готова сотрудничать с Россией в развитии региона. Китай уделяет серьезное значение в борьбе с «тремя злами».

В этой связи особую важность, считает А. Каукенов, играет концепция экономического коридора Шелкового пути.

— Эта концепция — одна из ключевых особенностей нового китайского руководства в отношении региона. С одной стороны, данный проект выбивает почву из-под американской идеи «нового» Шелкового пути, с другой — новый лидер предложил новую идеологию для оформления политики взаимодействия Китая и стран Центральной Азии. У Китая и стран региона имеется экономическая взаимодополняемость, необходимо увеличить доверие между странами, нужно увеличить взаимодействие между ШОС и ЕврАзЭС.

О различных проблемах экономического сотрудничества Казахстан и Китая в энергетической сфере говорили в своих выступлениях на форуме профессор кафедры международных отношений и мировой экономики КазНУ Н.Мухаметханулы, о включении в сферу энергетического и политического взаимодействия в регионе Центральной Азии другого важного геополитического «игрока» — Ирана, говорила в своем выступлении М. Губайдуллина, профессор того же вуза.

Некоторые эксперты высказали опасения по поводу увеличения влияния Поднебесной на энергетический сектор Казахстана. Стало очевидно, что ментальные стереотипы, вроде «китайцы скупили всю нефть в стране» и « Китай хочет сделать из Казахстана экономическую колонию» живы еще и в экспертной среде. Четкий и объективный анализ зачастую подменяется эмоциями. Но такие высказывания вызвали достаточно резкий ответ известного казахстанского китаеведа, главного научного сотрудника Казахстанского института стратегических исследований при президенте РК Константина Сыроежкина. По его словам, китайцы выглядят очень «скромно» на фоне других иностранных инвесторов.

— Активное наращивание присутствия КНР в Казахстане началось в 2003 году, и за эти 10 лет чистая добыча для Китая нефти выросла с 4 процентов до 24. По газу – примерно с 3 процентов до 13. Да, это существенный прирост. Но надо посчитать всех! Почему-то ни у кого не вызывает страхов, насколько велико американское присутствие. Две компании в нефтянке — это чистые 40 процентов, а в газе все 65 процентов, и никто не говорит об американской экспансии! – сказал Константин Сыроежкин.

Константин Сыроежкин заявил, что главная экономическая угроза стоит в ином: в увеличении суммы по внешнему долгу.

— Таджикистан Китай уже «купил», Туркмению – почти «купил», Киргизия, в принципе уже куплена, мы тоже достаточно близко подходим. Потому что, если прибавить к имеющимся 22 миллиардам долга перед Китаем те еще те 30, которые обещал Си Цзиньпин, то это получится 52 миллиарда, то есть третья часть всего внешнего долга Казахстана – это серьезная угроза. Суть кредита заключается в том, что его надо отдавать, да еще и с процентами. Эксперт видит в этом настоящую угрозу для Казахстана.

Что касается зоны свободной торговли, то Константин Сыроежкин считает, что для Казахстана эта идея не очень интересна. Сегодня 90 процентов потребительских товаров на наших рынках — китайского происхождения.

— Поэтому если говорить о торговой экспансии, то можно сказать, что она состоялась – считает эксперт.

Завершая дискуссии конференции, его организаторы констатировали, что растущий интерес Китая к Казахстану и к Центральной Азии в целом вполне обоснован. Центральная Азия все больше превращается в новый фокус китайской дипломатии. Данный регион – это ось, связывающая Северо-Восточную, Западную и Южную Азию, Китай и Россию. Если Китай преуспеет в развитии отношений с государствами Центральной Азии и, прежде всего, с Казахстаном, этот регион может стать важным инструментом превращения Китая в глобальную державу. КНР начинает приближаться к ключевым политическим, экономическим игрокам в регионе Центральной Азии. Важнее всего то, что существенно возрастает роль энергоресурсов Казахстана для китайской экономики. Перспективы экономического роста в Китае в значительной мере связаны с тем, насколько успешно эта страна сможет решить проблемы с обеспечением энергоносителями. Энергоносители – это главный интерес Китая и других стран, соперничающих за влияние в Центральной Азии. Для реализации своих энергетических интересов Китай должен, прежде всего, обеспечить себе доступ к энергетическим ресурсам региона. Хотя Китай не стремится к контролю над этими ресурсами, он стремится противостоять любым попыткам другой внешней державы монополизировать добычу и экспорт энергетических ресурсов в Казахстане. Энергетическая политика КНР также направлена на то, чтобы подключить центрально-азиатские углеводородные ресурсы к обслуживанию своих энергетических нужд в среднесрочной и долговременной перспективе.

Являясь полноправным членом международного сообщества, Казахстан способствует обеспечению геополитической стабильности и международной безопасности, представляя себя в качестве государства, которое в полной мере осознает свою ответственность за обеспечение глобального энергетического баланса и безопасности. Отсутствие же четко сформулированных и научно обоснованных ориентиров долгосрочных перспектив энергетического сотрудничества Казахстана с таким партнером, как Китай, может негативным образом сказаться на его будущем.

• 58
• 56