«Стандарты» казахстанских выборов

23 апреля на съезде «Нур Отана» Нурсултан Назарбаев реализует принцип «дедасо» — механизм мексиканской модели передачи власти, который просуществовал до 2000 года.

Несколько лет назад в рамках подготовки одного из закрытых исследований приходилось изучать опыт политической модернизации Мексики.

Часто политический режим этой страны сравнивают с Россией. Наши исследователи также в угоду идеологического обоснования отдельных внутриполитических событий, ошибочно сопоставляют мексиканскую практику с Казахстаном. Некоторые сходства есть, но фрагментарные и со слабой натяжкой.

Обычно проводятся некорректные параллели между ролью в политической системе «Нур Отана» и мексиканской Институционно-революционной партии (PRI).

Однако это совершенно разные партийно-политические субъекты по своему влиянию, значению и характеру деятельности.

PRI – это гегемон, который имел полную монополию до 2000 года и 70 лет непрерывно находился у власти, контролируя все политические институты.  Американские и европейские ученые по-разному характеризуют мексиканский режим. Одни называют это электоральным авторитаризмом, другие – гибридной системой с уклоном на умеренную демократию.  

Но ясно одно. PRI в полной мере была правящей партией и использовала свой функционал и полномочия.

За последние 20 лет она прошла политическую закалку в конкурентных условиях. В этой стране уровень реальной партизации власти очень высокий.

В 1997 году PRI впервые потеряла большинство в обеих палатах парламента.

В 2000 году полностью ушла в оппозицию, уступив Партии национального действия, кандидаты от которой дважды подряд становились президентами Мексики. Однако в парламенте мексиканский гегемон сохранял за собой как минимум блокирующий пакет влияния.

В 2012 году PRI снова пришла к власти. Тогда победу на президентских выборах одержал ее представитель и губернатор штата Мехико Энрике Пенья Ньето. Он набрал 38,21 % голосов. Для сравнения стоит подчеркнуть, что его основной соперник от Партии демократической революции Андрес Мануэль Лопес Обрадор добился 31,59%. Кстати, в Мексике второй тур не предусматривается. Победу одерживает кандидат, получивший простое большинство голосов.

Президентские выборы 2018 года можно считать особенными и знаковыми. Ни одна из партий не выдвинула своего кандидата самостоятельно. Многопартийная система в Мексике настолько окрепла и стала конкурентной, что в целях эффективной борьбы за президентство партиям приходится объединяться в альянсы и блоки.

В итоге в прошлом году за верховную власть боролись три коалиции. Каждая состояла из трех наиболее влиятельных политических партий в стране.

Альянс, в составе которого была PRI, проиграл. Президентом стал тот самый Лопес Обрадор, представляющий левоцентристский блок.

Следует отметить, что досрочных выборов в Мексике нет. Они проходят в четко определенное и неизменное время. Президент является одновременно главой государства и правительства. Избирается он только на один срок. Вот уже 84 года каждые 6 лет новый президент приступает к своим обязанностям строго 1 декабря. 

Теперь непосредственно о технологии «дедасо». В переводе на русский язык это означает «указующий перст». Во время длительного правления PRI избрание нового президента Мексики зависело от его предшественника от партии. Именно действующий президент лично выдвигал кандидатуру преемника. Далее автоматически и символически достигалось коллегиальное одобрение на партийном съезде. Названный кандидат обеспеченно побеждал на выборах. Этому способствовал четко отрегулированный и контролируемый электоральный механизм.

Данная практика была прекращена в преддверии очередных выборов в 2000 году. Действующий на тот момент президент Эрнесто Седильо отказался от своей прерогативы. Он отошел от участия в отборе преемника. Впервые в PRI прошли внутренние выборы, в которых участвовали, как члены партии, так и ее сторонники.

По сути, из мексиканского опыта 23 апреля мы увидим только реализацию принципа «дедасо». На съезде «Нур Отана» формально пройдет голосование. Но по факту кандидата в президенты от партии власти назовет и определит ее председатель – Нурсултан Назарбаев. Однако надо понимать, что в казахстанской интерпретации правом «дедасо» будет обладать единолично только Первый Президент как надсистемный лидер.

Что дальше? Как вариант, в последующем этот механизм при соответствующих условиях может трансформироваться в формат коллективного и консенсусного решения. Либо придется внедрять реально действующие правила внутрипартийной конкуренции, в том числе праймериз. Однако это уже зависит от того, по какому вектору будет складываться политическое будущее «Нур Отана».

Судя по текущим событиям, никто не озабочен формированием концептуального видения дальнейшего развития партии. По всей видимости, оно отсутствует. Не исключено, что есть намерение законсервировать нынешнее положение «Нур Отана». Но тогда под вопросом остается, способна ли партия власти обеспечивать долгосрочную преемственность политического курса Лидера нации? Стать коллективным гарантом и платформой воспроизводства верховной власти в постназарбаевский период?

Ведь в этом случае необходимо усиливать ее статус в политической системе. Без трансформации «Нур Отана» в самостоятельный центр политической силы, одинаково легитимный в обществе и в элитных кругах, достичь этого будет невозможно.

Безусловно, партия сегодня сращена с госаппаратом. Руководители исполнительных органов и состав представительных структур на центральном и региональном уровнях являются членами «Нур Отана». Но по факту это символическое членство. Роль партии власти четко не определена.

Как минимум нет никаких законодательных закреплений. Речь идет о понятии «парламентское большинство» со всеми вытекающими полномочиями.

Вместе с тем надо понимать, что риски фрагментации «Нур Отана» на отдельные политические группы всегда сохраняются. Не стоит пренебрегать тем фактом, что в 2006 году партия укрупнялась за счет конъюнктурной консолидации внутриэлитных групп. Дальнейшее сплочение олигархата вокруг «Нур Отана» было продиктовано демонстрацией лояльности персонально Первому Президенту.          

Уразгали Сельтеев, политолог

Читайте другие материалы автора на Telegram-канале – Selteyev’s View

• 66
• 63