Сенсационный ориентализм западных СМИ

Базовое правило журналистики при освещении любой массовой трагедии – деликатное отношение к жертвам и к тем, кто скорбит. Западные СМИ, которые одновременно выступают в роли международных СМИ, обычно соблюдают это правило в собственных странах, но игнорируют его, сообщая о катастрофах в незападных обществах.

Примером подобных подходов является освещение смертоносной второй волны Covid-19 в Индии. Западная пресса полна фотографий мёртвых тел и других ярких сцен, которые, как правило, не публикуются после аналогичных катастроф в странах Запада. На долю Европы и США приходится примерно половина всей мировой смертности от Covid-19, но западные СМИ не публиковали картин ужаса из этих стран.

Даже когда пандемия в США и Европе была на пике, немыслимо было себе представить, чтобы команды телевизионщиков вторгались в реанимационные отделения ради того, чтобы показать, как перегружены работой врачи и медсёстры. Но из индийских больниц такие сцены транслируются на весь мир, без всякой заботы о том, как подобное вмешательство может повлиять на решения, касающиеся жизни и смерти. Тележурналисты так и вьются вокруг индийских семей, потерявших близких; они превращают их личную скорбь в публичный спектакль на потребу западной публике.

Сообщая о скорбящих в собственных странах, те же самые СМИ действуют намного более осторожно. Например, рассказывая об общих могилах, которые приходилось выкапывать, чтобы похоронить всех умерших в Нью-Йорке на ранних этапах пандемии Covid-19, они публиковали отредактированную съемку с видами туманных аллей. Напротив, пандемия в Индии запомнится кошмарными кадрами мёртвых тел, горящих на кострах – западные СМИ транслируют их по всему миру.

Погребальные костры – это классический элемент западных романов, рассказов о путешествиях и художественных полотен, посвящённых Индии. Направляя телекамеры на эти костры, западные СМИ стремятся насытить патологический интерес своей аудитории к индуистской традиции кремации мёртвых (хотя этот дружественный природе обычай становится всё более популярен на Западе). В этих репортажах совершенно игнорируется тот факт, что показ кошмарных сюжетов с горящими кострами является гротескным и крайне неуважительным вторжением в личную жизнь индийцев.

Уже далеко не первый раз западные СМИ демонстрируют свою бесчувственность при освещении катастроф за рубежом. В репортажах о катастрофе 2011 года в Фукусиме тема жертв отходила на второй план на фоне сенсационных сюжетов об утечках радиации. Кроме того, западные сообщения изобиловали культурными и расовыми стереотипами: работников, которые работали с повреждёнными ядерными реакторами, называли «ядерными самураями», «человеческим жертвоприношением» и «ядерными ниндзя, выполняющими самоубийственную миссию».

В реальности в Фукусиме не было ни одной жертвы радиации, поскольку оттуда своевременно были эвакуированы 100 тысяч жителей. Это, впрочем, не помешало западным СМИ раздувать истерию лживыми, подстрекательскими сравнениями с Чернобылем. Из-за этого стремления к сенсационности в репортажах СМИ грузовые суда начали избегать японских портов, причём даже те порты, которые расположены вдали от Фукусимы, а некоторые страны эвакуировали своих граждан из Токио и других городов.

Аналогичные подходы западные СМИ используют в Африке, изображая её континентом варварских орд и бесконечных катастроф, местом, где очень мало счастливых, улыбающихся лиц. Эпидемия Эболы, охватившая в 2014-2016 годах Гвинею, Либерию и Сьерра-Леоне, в конечном итоге унесла жизни 11325 человек. Иными словами, за два года от этой болезни там умерло столько же человек, сколько за два дня умирало от Covid-19 в США всего три месяца назад. Тем не менее, освещение западной прессой эпидемии Эболы сосредоточилось исключительно на мешках с трупами, традиционных обычаях поминовения усопших, а также похоронных ритуалах Западной Африки. Пулитцеровская премия 2015 года за лучшую фотографию была присуждена фотожурналисту-фрилансеру, который ходил за людьми, собиравшими мёртвые тела, и документировал страдания, смерть и отчаяние жителей Западной Африки для газеты «The New York Times».

А вот освещение пандемии Covid-19 – величайшего глобального медицинского бедствия нашего времени – никак не фигурировало в Пулитцеровской премии 2020 года, причём даже в номинациях. Когда в июне объявят лауреатов премии 2021 года, будет большим сюрпризом, если хоть что-нибудь получат журналисты, документировавшие высокую смертность от пандемии на Западе. В западной прессе нелакированное освещение страданий, боли, отчаяния и ошибок с гораздо большей вероятностью появляется в сюжетах из далёких стран. В ней редко публикуются фотографии мёртвых американских солдат, а кадры с погибшими афганцами, иракцами и представителями других народов весьма часты.

Да, нельзя считать западную прессу чем-то монолитным – в ней действительно доминируют англо-американские редакции. И да, западные СМИ не чуждаются сенсационного освещения «плохих» новостей, когда они происходят в их собственных странах. Однако общая тенденция ясна: освещение западной прессой трагедий в других странах обычно транслирует культурные стереотипы и нарушает конфиденциальность частной жизни и достоинство людей так, как в их собственных странах считалось бы неприемлемым.

Подобные двойные стандарты приводят к важным последствиям. Международное восприятие событий зависит от того, как доминирующие западные медиа-организации представляют эти события. Как продемонстрировала история с эпидемией Эболы, сенсационные кадры и статьи заставляют нас считать, будто размах той или иной ужасной трагедии намного шире и глубже, чем в реальности. Случаи заражения и смерти от Эболы почти полностью ограничивались тремя западноафриканскими странами, но этот вирус стал ассоциироваться со всей Африкой.

Обязанность журналиста заключается в том, чтобы информировать, а не эксплуатировать человеческие страдания агрессивным вуайеризмом, помогающим повысить рейтинги, при освещении трагедий в далёких странах. Хорошая журналистика стоит выше использования дешёвых клише или стремления шокировать. Коронавирус быстро мутирует, рождая новые, опасные штаммы, поэтому нам срочно нужно повысить ответственность и деликатность при освещении прессой подобных тем.

Брама Челлани – профессор стратегических исследований в Центре политических исследований (Нью-Дели), научный сотрудник Академии Роберта Боша (Берлин), автор девяти книг, в том числе «Азиатский джаггернаут», «Вода: Новое поле битвы в Азии», «Вода, мир и война: Как противостоять глобальному водному кризису».

Copyright: Project Syndicate, 2021. www.project-syndicate.org

• 68
• 60