Чего ждать от Афганистана

22 июля, 2021

659

Кирилл Кривошеев, Московский центр Карнеги

Периода, когда судьба Афганистана окажется в его собственных руках, все ждали уже давно, и, вероятно, это действительно открывает новую страницу в истории страны. Но пока на этой территории будет создано что-то устойчивое, сломать успеют очень многое.

Окончательный вывод американских войск из Афганистана недавно перенесли, но не на более поздний, а на более ранний срок – с 11 сентября на 31 августа. При этом никакого перемирия и тем более правительства национального согласия, про которые говорилось в соглашении между «Талибаном» и США, в стране не было, нет и, похоже, не будет.

Напротив, талибы развернули мощное наступление по всей стране и могут говорить с Кабулом с позиции силы. Под большим вопросом и возникшие недавно идеи оставить в стране небольшие группы иностранных военных – например, для охраны кабульского аэропорта и посольского квартала. Талибы в ответ открыто угрожают ударами по «оккупантам», даже если те будут из мусульманской Турции.

Когда американцы уйдут, у талибов почти не останется причин прислушиваться к кому-либо, поэтому несогласные с ними афганцы уже задумываются об эмиграции. Кто побогаче – в США, Европу и страны Персидского залива, кто победнее – в Таджикистан и Узбекистан, где уже строят лагеря для беженцев.

Иными словами, уходя, международная коалиция не оставляет за собой ни одного работающего механизма, способного удержать Афганистан от сползания в хаос новой гражданской войны. «Талибан» тоже не сделал ни одного реального шага к нормализации обстановки, если не считать туманных обещаний бороться с наркотрафиком и не угрожать соседним государствам.

Тем не менее США все равно уходят, оставляя весь клубок проблем ближним и дальним соседям Афганистана, большинство из которых пока что демонстрируют спокойствие и утверждают, что преувеличивать угрозу не стоит.

Дальше – эмират

Если ориентироваться на формальные планы, то после 31 августа поддерживаемое США правительство в Кабуле должно как-то договориться с «Талибаном» о том, как жить дальше. Многие сравнивают эту ситуацию с 1989 годом, когда из Афганистана уходили советские войска, но это не совсем точно. Все-таки советское руководство не подписывало соглашений с моджахедами (хотя попытки установить контакт были) и их участие в совместном правительстве с президентом Наджибуллой даже не предполагалось.

Сейчас же переговоры правительства Афганистана и талибов в Дохе возобновились после долгого перерыва, но ждать прорыва до вывода войск точно не стоит. На последнем раунде стороны не смогли добиться ничего, кроме согласия, что надо собраться еще. Перемирие не удалось заключить даже на дни празднования Курбан-байрама.

Параллельно ситуация в самом Афганистане ясно показывает, что талибы в принципе не готовы к компромиссам. Например, лидер движения Хайбатулла Ахундзада заявил о стремлении к хорошим отношениям со всеми странами мира, намекая, что международному сообществу надо перестать отвлекаться на оторванную от реальности идею коалиционного кабинета и признать правительство талибов.

Параллельно в Исламабаде похитили дочь афганского посла – некоторое время ее пытали, а потом отпустили. Случившееся окончательно разрушило и без того плохие отношения Афганистана и Пакистана, который не без оснований считается главным спонсором талибов. Посол Афганистана в Исламабаде вернулся домой по соображениям безопасности, а пакистанский посол в Кабуле – выслан.

На этом фоне главная цель у межафганских переговоров в Дохе выглядит логичной, но нереализуемой. «Талибан» – самую сильную группировку боевиков – пытаются легализовать, ввести в органы власти и заставить бороться против еще больших радикалов – «Исламского государства» и «Аль-Каиды» (запрещены в РФ). Эту идею поддержали не только США, но и почти все страны региона: Россия, Иран, Узбекистан, Туркмения и Китай. Все они ведут активный диалог с талибами, предполагая, что скоро именно от них будет зависеть ситуация во всем Афганистане.

Однако «Талибан» не видит смысла делить с кем-то власть, когда он может получить всё. Движение всячески поддерживает мнение о своей непобедимости и заявляет, что контролирует уже 85% территории страны, включая многие погранпункты, ведущие в Иран, Пакистан и, что особенно важно, Таджикистан.

Последний приезд представителей катарского офиса «Талибана» в Москву был не похож на предыдущие. Раньше их главной целью было показать, что они – важные гости министра Лаврова и других российских дипломатов, а теперь переговоры в МИДе остались в тени. Гвоздем программы была пресс-конференция в гостинице «Украина», где талибы как никогда часто использовали формулировку «исламский эмират».

Сейчас в Афганистане действует исламская республика, но «Талибан» настаивает, что именно эмират – наиболее предпочтительная форма государственного устройства. Фоном шли утверждения, что жители отдаленных уездов сами просят талибов прийти и навести порядок, а о захвате погранзастав переживать не стоит – экспорт и импорт товаров будет под надежной защитой.

Перекрыть снабжение

Для России и ее союзников в Центральной Азии сейчас важнее всего обстановка на границе Афганистана с Таджикистаном – она растянута на 1300 километров, и защищать ее крайне сложно. Как только талибы стали сообщать о захвате одного погранпункта за другим, возникли опасения, что возможный следующий шаг – это их прорыв в Центральную Азию, где их якобы с радостью примут уставшие от коррумпированных режимов люди. Но на деле цель талибов была, скорее всего, другой – не допустить поставок из Таджикистана военной помощи врагам «Талибана».

Таджикистан может быть не похож на страну, способную проводить сложные гибридные операции, но в нынешней ситуации позиция этого государства по-своему уникальна. Именно таджикские дипломаты продолжают говорить об угрозе, исходящей от «Талибана», даже сейчас, когда это уже давно не мейнстрим, и не поддерживают с боевиками никаких дипломатических отношений.

Дело в том, что север Афганистана там воспринимают как нечто особенно близкое. Эти регионы населены таджиками и узбеками – говорящими на тех же языках, что в постсоветских республиках, но использующими арабо-персидскую письменность. И «Талибан» для них – враги. Один из самых уважаемых деятелей по обе стороны границы – полевой командир-таджик, гроза талибов Ахмад Шах Масуд – был убит 9 сентября 2001 года, всего за два дня до терактов в Нью-Йорке. Душанбе для афганцев – место для отдыха с доступным алкоголем, а север Афганистана для таджиков – место, где во время гражданской войны 1990-х годов укрывались беженцы.

Парадоксальная ситуация, когда в Афганистане было безопаснее, чем за его пределами, сложилась тогда благодаря Северному Альянсу – де-факто независимому государству, которое существовало в 1990-е годы, до американского вторжения. Командиры севера страны до самого прихода НАТО сопротивлялись талибам, заодно защищая от них таджикскую границу – через нее Северный Альянс снабжали Россия и Индия, которая всегда считала талибов прокси-армией своего давнего врага Пакистана.

Сам же Таджикистан разрешил Масуду разместить на своей территории авиацию Северного Альянса: самолеты – в Кулябе, а вертолеты – недалеко от Душанбе. Именно оттуда они совершали атаки на талибов.

Если бы нечто вроде Северного Альянса можно было возродить сейчас, и России, и Таджикистану было бы намного спокойнее. Москва пыталась это сделать, собирая встречи с афганской оппозицией, где было немало узбеков и таджиков из северных провинций. Но теперь, когда таджикская граница уже взята талибами, такой вариант вряд ли возможен – без регулярных поставок извне любое антиталибское ополчение не устоит.

По лагерям

Сложная ситуация в Афганистане будет подталкивать страны региона теснее сотрудничать друг с другом и создавать новые форматы. Уже активизировалась ОДКБ, где укрепление таджико-афганской границы и угрозы из Афганистана стали главными темами.

Параллельно в Ташкенте 15–16 июля объявили о создании платформы Узбекистан – Афганистан – Пакистан – США. Главная цель столь неожиданного союза – установить экономические и логистические связи с Афганистаном, которые видятся участникам основой мира в стране. Это звучит не слишком убедительно, но ничего лучше предложить пока не получается. Главный американский переговорщик и архитектор соглашений в Дохе Залмай Халилзад говорит лишь о необходимости укреплять региональные связи и советует воспринимать вызовы как новые возможности.

Также афганская проблема остается одной из немногих сфер, где возможно конструктивное сотрудничество Москвы и Вашингтона. По данным «Коммерсанта», на встрече в Женеве Путин предложил Байдену «совместную с Россией координацию действий на афганском направлении с возможностью задействования в практических целях российских военных баз в Таджикистане и Киргизии» – например, обмен разведданными, в том числе с дронов. Правда, заинтересовал такой вариант американцев или нет, пока неясно.

В итоге главную тенденцию в регионе сейчас можно описать так: никто уже не верит в успех переговоров с талибами, поэтому все готовятся к худшему. То есть к приему беженцев и проверке боеготовности.

У талибов тоже есть своя тактика: они в ближайшее время будут всячески демонстрировать свою конструктивность. Не будут вторгаться в Таджикистан и Туркмению и даже посодействуют вакцинации от ковида на подконтрольных им территориях. Возможны визиты к ним журналистов и представителей международных организаций. А если в гости приедет какой-нибудь лояльный политик из мусульманской страны, это будет важный дипломатический успех – первый шаг к признанию.

Наконец, тактика правительства в Кабуле теперь сводится к борьбе за выживание. На дипломатическом и информационном уровне они будут отстаивать идею, что «Талибан» – это головорезы и лжецы, договариваться с которыми бессмысленно. Американцы обещали сохранить поддержку, но возможностей для этого не так много – прежде всего, снабжение самолетами в Кабул, и то только до тех пор, пока столица не падет.

Вероятно, с правительством Ашрафа Гани будут делиться разведданными о расположении талибов – например, со спутников. Наносить удары по ним может уже афганская авиация. Предположения, как долго власти в Кабуле смогут сопротивляться талибам, существуют разные – от полугода до трех лет. Но мало кто сомневается в неотвратимости гражданской войны.

К сожалению, козырей, позволяющих принудить талибов пойти на компромиссы, немного. По сути, это лишь фактор международного признания – если США, Россия и Китай в один голос заявят «Талибану», что признают его только в составе коалиционного правительства, а не в одиночку. Сюда можно добавить скоординированное экономическое давление – ведь если талибы планируют заниматься чем-то, помимо наркотрафика, то им не обойтись без легального взаимодействия с внешним миром. Но такое единодушие сейчас вряд ли возможно.

Скорее страны региона будут просто смотреть на продолжающуюся войну в Афганистане, выстраивать отношения с более сильной стороной (то есть талибами) и надеяться, что страдать придется только афганцам. Периода, когда судьба Афганистана окажется в его собственных руках, все ждали уже давно, и, вероятно, это действительно открывает новую страницу в истории страны. Но пока на этой территории будет создано что-то устойчивое, потребуется сломать очень многое.