Сердца трех

Президент России Владимир Путин во время своего традиционного ежегодного послания выступил с неожиданной идеей объединить три международные организации – ШОС, ЕАЭС и АСЕАН для создания глобального международного политического и экономического союза.  Как заметил глава РФ, все вместе страны из этих организаций составляют почти треть мировой экономики по паритету покупательной способности.

«Предлагаю вместе с коллегами по Евразийскому экономическому союзу начать консультации с членами ШОС и АСЕАН, а также с государствами, которые присоединяются к ШОС о формировании возможного экономического партнерства. На  первоначальном этапе такое партнерство могло бы сосредоточиться на вопросах защиты капиталовложений, оптимизации процедур движения товаров через границы, совместной выработке стандартов для продукции следующего технологического поколения и на взаимном открытии доступа на рынки услуг и капиталов», — пояснил президент России.

Exclusive.kz попросил экспертов оценить реализуемость этой идеи российского лидера и насколько предлагаемый глобальный союз может быть интересен Казахстану и как Астана может отреагировать на озвученное Владимиром Путиным предложение.

Разворот на Восток

Эксперт по внешней политике Института мировой экономики и политики при президенте РК Жумабек Сарабеков  заметил, что в сентябре текущего года российский президент с трибуны ООН предложил идею так называемой «интеграции интеграции», предполагающей гармонизацию региональных экономических проектов на универсальных принципах международной торговли. По его словам речь идет о налаживании экономического партнерства между ЕАЭС, ШОС и АСЕАН, а не создании какого-либо общего объединения или организации. Более того, для развития экономических контактов не обязательно требуется организационное оформление сотрудничества сторон. Здесь ключевой вопрос заключается в том, в каком формате будет проходить развитие экономического сотрудничества между данными структурами. К примеру, сложно представить, что между странами будет создана зона свободной торговли, считает он.

«Данная идея свидетельствует об открытости ЕАЭС для контактов с внешним миром, что является очень важным с точки зрения позиционирования  организации, которую некоторые воспринимают как изоляционистскую организацию. В этой связи инициатива Владимира Путина в значительной степени направлена на легитимизацию ЕАЭС в глазах мирового сообщества. Для Астаны создание масштабного экономического партнёрства между ЕАЭС, ШОС и АСЕАН представляет собой возможность нарастить экспорт в направлении южной и юго-восточной Азии. К тому же это позволит отчасти реализовать транзитный потенциал Казахстана. В целом же инициативу России необходимо рассматривать в контексте её разворота на Восток, в рамках которого Москва стремится диверсифицировать направления экономического партнерства за счёт развития контактов с Китаем и странами Азиатско-тихоокеанского региона», — заметил он.

Политолог, экономист Марат Мусуралиев считает, что после отсечения России от рынков капиталов в Европе и США, и каскаду взаимных санкций со странами Запада, резко ограничившим экономические отношения, Кремль нуждается в альтернативах. По платежеспособности рынки сбыта стран ЕС и США вне конкуренции. Но они в стадии рецессии, а экономики стран Азии — продолжают расти, и по объему продаж они уже становятся сопоставимыми с крупными рынками сбыта в Европе и США, заметил он. Мусуралиев подчеркнул, что Россия не раз демонстрировала, что хотела бы и повысить степень интеграции внутри ЕАЭС, вплоть до ввода единой валюты в союзе, так и намерение расширить варианты партнерства с другими странами и организациями, что вызывает сопротивление в странах союза, сказал он. 

«Так в 2015 году было заявлено о подготовке договора о зоне свободной торговли ЕАЭС с Вьетнамом. Формат ЗСТ является достаточно эффективным. В ряде случаев он будет более целесообразным, чем более высокие степени интеграции. С отдельными даже действующими членами ЕАЭС, возможно формат ЗСТ был бы более выгоден для России, Казахстана и Беларуси. Тем более ЗСТ будет более перспективным и менее рискованным для государств ЕАЭС, с отдельными странами, которые рассматриваются в качестве кандидатов на вступление в ЕАЭС. Обострение отношений с Турцией из-за сбитого ею российского самолета в Сирии, вынуждает Россию активизировать поиск альтернативных рынков сбыта газа для «Газпрома» и увеличить интеграцию с другими странами, как на двусторонней основе, так посредством ЕАЭС, чтобы снизить новые риски. Если обострение с Турцией будет усугубляться, то Россия может потерять второй по объему после Германии рынок сбыта природного газа и в худшем сценарии может лишиться прохода своим кораблям через проливы Босфор и Дарданеллы. Здесь уже дело не только в экономике, ведь через эти проливы идет снабжение российской группировки войск с Сирии. А на войне, как известно, 90% расходов приходится на логистику. Сирийский театр военных действий, несмотря на его ограниченность участием в основном авиацией РФ, из-за своей отдаленности от территории России, обходится ей по разным данным до 4 млн.долларов США в день. Несмотря на участие России в ШОС, основным «акционером» этой организации является Китай, который за счет своей тихой последовательной экспансии, ведет ШОС в своем направлении. Если Пекину будет выгоднее сотрудничество с ЕАЭС в рамках ШОС, то он пойдет на это, если нет, то это предложение Кремля останется на бумаге. Здесь главное, чтобы действия России об усилении интеграции, носили прагматичный характер, чтобы решения основывались на основе экономической, а не политической целесообразности, которые далеко не всегда совпадают», — заметил Марат Мусуралиев.

Аналитик инвестиционного холдинга «ФИНАМ» Богдан Зварич считает, что предложение Владимира Путина связано с попыткой создать крупное экономическое партнерство, которое может стать альтернативой Транстихоокеанскому партнерству и позволит создать структуру, в рамках которой будет проводиться совместная работа по защите капитала, упрощению движения грузов через границы и развитие торговли. Однако необходимо дождаться реакции Китая, так как без него реализация проекта может оказаться затруднительной, считает он.

Гладко на бумаге

Старший аналитик компании «Альпари» Вадим Иосуб заметил, что любое расширение партнерства между крупными экономическими блоками, союзами и ассоциациями – полезный и взаимовыгодный процесс, приводящий к расширению торговли, и, как следствие, дающий дополнительный толчок росту экономики.

«Важно, чтобы подобное сотрудничество строилось в первую очередь на экономической выгоде сторон, а не превращалось в геополитическую попытку «дружить против кого-то». К сожалению, определенные торговые и неторговые барьеры на пути товаров и услуг до сих пор остались в уже существующих организациях, таких как ЕАЭС, ТС и даже Союзное государство России и Беларуси. Примером могут служить недавние санкции со стороны России в отношении белорусской «молочки». Планируя новые торговые союзы, все участники должны быть готовы к взаимным компромиссам во имя будущей выгоды. Без такой готовности, новые инициативы о сотрудничестве с ШОС и АСЕАН рискуют остаться только на бумаге», — сказал он.

Председатель Экспертного совета Фонда поддержки научных исследований «Мастерская евразийских идей» Григорий Трофимчук заметил, что все перечисленные международное организации с азиатским и евразийским уклоном — ЕАЭС + ШОС + АСЕАН — как раз могли бы составить  монолитное восточное ядро. Проблема, по его словам, в том, что эту идею будут реализовывать скучные люди, канцелярские работники, чиновники, что может убить все положительные стороны такого цивилизационного проекта. Он заметил, что по умолчанию у такого экономического союза появилась бы и реальная политическая сила, которой пока нет ни у ЕАЭС, ни у других евразийских производных. Но в общей массе политических тем уже никто бы так не боялся, как это происходит сейчас в рамках ЕАЭС.

«Проблема в том, что с самого начала этой темой должны заниматься настоящие политики, а не экономисты, не говоря уже о чиновниках. Так как, имея в виду даже АСЕАН, придётся учитывать серьёзные противоречия, к примеру, между Китаем и Вьетнамом, которые становятся всё глубже из-за создания в восточном полушарии Транстихоокеанского партнёрства (ТТП), инициированного США. Все подобные противоречия должны быть в максимально возможной степени обговорены и устранены ещё до старта. Другими словами, предлагаемое партнёрство способно – пока ещё чисто теоретически – стать балансиром для ТТП. Интерес Астаны к предлагаемому проекту может появиться только в одном случае: когда она сама убедится в том, что её экономические интересы будут надёжно, гарантированно прикрыты не только с политической стороны, но и с военно-политической. На данный момент у неё нет таких гарантий даже на евразийской платформе, поэтому она так опасается любых политических тем. Такое объединение нужно не только Владимиру Путину, как может показаться со стороны в силу текущей международной обстановки. Оно крайне необходимо всем здравомыслящим странам Азии, так как в противном случае все они будут, в той или иной степени, утилизированы поодиночке. ТТП создаётся для того, чтобы организовать первичный отбор, отсев, провести тест на «профпригодность», — убежден он.

Одному Аллаху известно

Научный сотрудник Института экономики РАН Александр Караваев заметил, что выступления Владимира Путина, даже такого формата как послания Федеральному Собранию, нужно воспринимать некой комбинацией заготовок и экспромта. Поэтому, по ряду пунктов складывается впечатление, что российский лидер, слишком быстро тасует карты, словно иллюзионист, вытаскивая то один, то другой неожиданный предмет для обсуждения и аплодисментов. Эксперт подчеркнул, что предложение Путина назвал бы «трансевразийским партнерством»,  по аналогии с Тихоокеанским (ТТП). У этой идеи есть как объективные реалии, так и некоторые субъективные моменты, связанные с контекстом текущей международной повестки. Путину нужно постоянно двигаться, задавать тон и новые инициативы. Тем более, на фоне проекта тихоокеанской интеграции, которая может быть оценена в 40% мирового ВВП и четверть оборота мировой торговли. Москва увидела в этом вызов своим интересам, считает эксперт. Именно поэтому задача Владимира Путина была в том, чтобы зафиксировать некую альтернативу ТТП, а партнерство в рамках ШОС единственная возможность подобной комбинации. Поэтому на самом деле, с точки зрения задач Послания неважно насколько эта идея реалистична. Главное, что ее будут обсуждать, заметил Александр Караваев.

«Характерно, что на фоне этой инициативы Москва, незаметно для широкой публики, «рекомбинировала»  экономический диалог с ЕС. В послании это почти не отражено, но Москва восстановила ряд европейских межправительственных комиссий и рабочих групп. Здесь нужно учитывать, что к этому новому диалогу с ЕС подключается Евразийская комиссия. Поэтому, я бы сказал, что бизнес-элиту и экономический блок в Москве больше волнует тема падения товарооборота с ЕС на 38% в этом году, чем новые геополитические конструкции. Это все, что касается субъективной стороны момента. Объективно говоря, возможность создать экономическое объединение на платформе ШОС+ЕАЭС (СНГ) витала в воздухе давно, практически с самого начала шанхайской инициативы, эксперты, обсуждавшие тему ШОС, включали этот сценарий в список вероятных перспектив развития организации. Подключение к этой теме АСЕАН, также иногда звучало, но воспринималось несколько экстравагантно. Основным тормозом являлись опасения доминирования Китая и региональные проблемы интеграции бывших советских республик. Китай, в свою очередь, в первое десятилетие 2000-х не особо стремился навешивать громкие «геополитические» ярлыки своим проектам, следуя стратегии отдельных целевых инвестиций в страны ЦА для достижения конкретных частных задач — поиск дополнительных источников топлива для своей энергетики и вложение инвестиций в региональные транспортные коммуникации. Понятно, что эти частные задачи порождают комплексные результаты. Сегодня эта китайская стратегия видна в своем расцвете. Поэтому, отдельная отраслевая инициатива «Шелковый путь» благодаря своему масштабу и объему инвестиций определенным образом конкурирует со всем экономическим блоком ЕАЭС, включающим обширную повестку, массу задач и различные формы регулирования рынков. Однако, если абстрагироваться от нагнетаемых страхов китайской экспансии, нужно признать, что два проекта экономически дополняют друг друга. А наличие дополнительных структур регулирования, в таковую, собственно, и может воплотиться идея нового партнерства, должно снизить ожесточение торговых воин, в том числе и предстоящих с Китаем. Владимир Путин, видимо, исходит из похожего понимания Китая, то есть —  воспринимая его скорее как ресурс, а не опасность. Поэтому, он, по сути, предлагает объединиться с КНР, создавая «трансевразийское партнерство». Оно не будет противостоять европейским торгово-инвестиционным линиям России и Казахстана. Количество влиятельных членов должно создать противовесы каким-то доминированиям или отдельным влияниям Китая. Еще один момент, который нужно отметить. Для Владимира Путина сейчас важно демонстрировать глобальное лидерство, поэтом он готов жертвовать экономическими интересами. А такая инициатива, претендует на то, чтобы выглядеть прорывной — последующее обсуждение на разных международных уровнях даст дополнительный импульс такому лидерству. По большому счету, идея озвучена с опозданием, учитывая гигантский объем необходимой работы. В российских СМИ возникла ложная иллюзия, дескать, США «втихаря» провели консультации и быстро выдали на гора новый союз. На самом деле ТТП начал отсчет с 2003 года как инициатива Новой Зеландии, Сингапура и Чили. И только в 2008 году к этому проявили интерес в Вашингтоне. Однако, за эти годы им действительно удалось провести колоссальный объем работы. Соглашение ТТП кроме таможни и тарифов регулирует огромный круг вопросов, связанных с сельским хозяйством, телекоммуникациями, финансовыми услугами,  взаимными инвестициями. Обсуждается унификация трудовых и экологических стандартов, свои арбитраж и прочее. Сколько лет понадобится для практической проработки этой путинской инициативы по отдельным отраслям и экспортным позициям, как теперь говорят в Кремле, одному Аллаху известно», — отметил Александр Караваев.  

• 53
• 52