Наследие Нурсултана Назарбаева

Одним из главных итогов «Кровавого января», как уже нарекли трагедию первых дней 2022 года в Казахстане, стал закат эпохи Нурсултана Назарбаева. А значит, главный вопрос сегодняшнего дня звучит так: какую оценку мы дадим прошедшим 30 годам?

Пока что можно сказать одно – первый президент Казахстана уже вряд ли будет удостоен лавров турецкого Ататюрка, китайского Дэн Сяопина или сингапурского Ли Куан Ю, хотя три с лишним десятилетия назад граждане нашей страны с той же искренностью выходили на улицы и площади Алматы, скандируя лозунги в поддержку Нурсултана Назарбаева. На волне демократических процессов многие люди надежды на лучшее будущее связывали именно с его фигурой.

И действительно, у человека, который в момент крушения СССР встал у руля независимого Казахстана, были все шансы на успех. При известных издержках переходного периода ему досталась страна с огромным потенциалом для роста, а главное с удивительно терпеливым, вместе с тем образованным и талантливым народом. Да и сам Назарбаев, выходец из сельской глубинки, вряд ли сделал бы головокружительную карьеру в советское время, не имея на то способностей и харизмы. Более того, по сочетанию реформаторской энергии и управленческого опыта он выглядел намного более выигрышно на фоне многих других пост-советских лидеров.

Но за эйфорией первых лет независимости и романтизмом свободы общество не смогло разглядеть риски, связанные с концентрацией власти в одних руках. Разгон парламента, итоги сомнительной приватизации, девальвация духовных ценностей волновали обывателя постольку поскольку. Напротив, в пору дикого накопления капиталов многие поддержали предложенные правила игры – кто-то восхищался нуворишами, кто-то заискивал перед начальниками, называя новорожденных в их честь, подтасовывая избирательные бюллетени, посвящая оды.

Что до тяжелых условий жизни, то Нурсултан Назарбаев не был оригинален. Первоначально вся вина списывалось на диктат Москвы, который сковывал республику, и ошибки предшественника: «Руководитель не должен десятилетиями занимать один и тот же высокий пост. Нет той мобильности. Желание «казаться» на своем месте создает, в конечном итоге, ореол непогрешимости. Тут нужен временной ценз. И, само собой разумеется, гласность. Это лекарство от всех болезней. К чему приводит ее отсутствие, мы имели возможность убедиться много раз. Нельзя много лет быть «во главе». Теряется чутье по отношению к окружающим тебя лицам. Свежих мыслей не понимаешь или не принимаешь, перестаешь быть критичным по отношению к себе. Делаешь неизбежные промахи, и более всего в кадровой политике, окружать себя надо не поклонниками, а умами, трансформирующими идеи. Это не должно повториться».

Однако, уже в конце 90-х начали появляться программы развития, по сути мало отличимые от советских образцов с призывами запастись терпением сегодня ради лучшей жизни завтра.

Было бы неверно весь период правления Нурсултана Назарбаева описывать только в черных тонах. Да, страна так и не стала вторым Кувейтом, погрязла в долгах, были политические убийства и преследование инакомыслия, трагедия Жанаозеня, недостойное поведение лиц из близкого окружения первого президента, многое другое. Вместе с тем Нурсултан Назарбаев немало сделал для укрепления государственности, решения пограничных вопросов. Программа «Болашак», возращение соотечественников, перенос столицы, прагматичная внешняя политика, пускай запоздалый, но транзит власти – все это можно записать в актив нашего государства.

Личная трагедия Назарбаева заключалась в том, что он не сумел урезонить многочисленную родню и отодвинуть от властной кормушки. Творец сингапурского чуда Ли Куан Ю говорил: «У меня было два пути. Первый — это воровать и вывести своих друзей и родственников в списки «Форбс», при этом оставив свой народ на голой земле. Второй — это служить своему народу и вывести страну в десятку лучших стран мира. Я выбрал второе. Чтобы побороть коррупцию, начните с того, что посадите трех своих друзей. Вы точно знаете за что, и они знают за что».

Увы, Нурсултану Назарбаеву не хватило твердости. Да, во время острых кризисных ситуаций пришлось санкционировать арест старшего зятя, идти на другие тяжелые решения. Однако окончательно разрубить этот узел так и не удалось. Напротив, с каждым разом, он менял Конституцию, расставляя преданных людей в том числе родственников на ключевые посты, целенаправленно усиливался режим личной власти и контроль над богатствами страны.

Но, пожалуй, самая большая ошибка состояла в том, что он окружил себя льстецами. Рядом не осталось никого, кто имел бы возможность говорить правду. Таким образом, пропасть между выдуманным миром «из Хабара» и неприглядной реальностью постоянно увеличивалась.

Издревле замечено, что власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. В условиях же, когда еще один предохранитель от неприятностей в виде сменяемости власти был проигнорирован, ситуация становилась взрывоопасной. Поэтому, когда 19 марта 2019 года Назарбаев издал неожиданный для всех указ о своей досрочной отставке, казалось, что опасность миновала. Хорошей новостью было то, что не подтвердились мрачные прогнозы о вероятности династической передачи власти. На роль преемника был предложен председатель Сената и многолетний соратник первого президента Касым-Жомарт Токаев. Но Назарбаев так и не отошел от власти. Контроль над правящей партией и силовым блоком он оставил за собой.

Подобная двойственность в первое время казалась оправданной с точки зрения обеспечения преемственности и стабильности власти. К казахскому ноу-хау даже присматривались в России, Беларуси, ряде других авторитарных режимах, где остро стояла проблема политического, а возможно и физического благополучия лидера. Однако, выстроенная кланово-олигархическая система правления не оставляла иного выбора. Гарантии личной безопасности, которые долго и тщательно прописывались в законах, также не внушали уверенности в завтрашнем.

Когда же двоевластие затянулось, а у новоизбранного президента были связаны руки, это конструкция начала давать сбои. Положение усугублялось не только тем, что в последние два с половиной года кризисы следовали один за другим: взрывы военных складов, засуха и падеж скота, межэтнические конфликты, пандемия. Властная верхушка по инерции продолжала воровать в прежних масштабах, тем временем в обществе усиливалось недовольство.

Сейчас трудно сказать, насколько наследие Нурсултана Назарбаева явилось детонатором кровопролитных событий в Казахстане. Местонахождения самого многолетнего правителя республики до сих пор неизвестно. Его родственники между тем частью спешно уехали за рубеж, частью находится «на карантине» и «в отпусках», частью лишились постов и активов.

Перемены назревали давно. Вместе с тем, при всей напряженности, которой сопровождаются переломные моменты истории, очень не хотелось бы повторять ошибки СССР, где каждый новый вождь строил свою политику на очернении предшественника: Хрущев-Сталина, Брежнев-Хрущева, Горбачев-Брежнева. К чему все это привело – хорошо известно. Есть опыт Китая, в котором не менее противоречивое наследие Мао Цзэдуна нашло емкое отражение во фразе: он был прав на 70 процентов и ошибался на 30. И обошлось без сноса памятников и анафемы. Есть еще пример Египта, где народ ностальгирует по временам свергнутого диктатора Хосни Мубарака.

Но есть другой путь – путь демократических стран, где смена власти проистекает без крайностей, где экс-президенты доживают отведенное время в покое и почете, где с каждым новым разом страна начинает не с чистого листа, а перенимая лучшее и избавляясь от скверны.

Получится ли так у нас? Есть ли у нас историческое право на очередной эксперимент? Ломать не строить. Во всем этом, безусловно, усматривается ответственность элит, какими бы эпитетами они не награждались. Но немалая часть ответственности, наверное, лежит на «маленьких людях, от которых ничего не зависит». Ибо каждый народ заслуживает своего руководителя.

• 141
• 147