Гиперинфляция – это показатель низкого доверия населения к своей власти

Доверие в обществе – друг к другу, к институтам, к власти – это не только социальный и культурный, но и экономический феномен. В истории есть немало примеров, когда высокая инфляция всегда отражает низкое доверие населения к власти. И как ни странно на первый взгляд, все это связано с уровнем политических свобод. 

Диаграмма 1

На прикрепленной диаграмме показано, как изменилось бы ВВП на душу населения в разных странах, если бы уровень унаследованного доверия был бы таким же, как в Швеции.

На диаграмме нет Казахстана, но есть Россия, во многом схожая с нашей страной. Если бы доверие в ней было бы такое же, как в Швеции, то ее ВВП на душу населения вырос бы примерно на 70%.

Диаграмма заимствована из работы французских экономистов Яна Алгана и Пьера Каюка (Yann Algan and Pierre Cahuc) «Унаследованное доверие и рост» (Inherited Trust and Growth).

Возможность получить помощь от знакомых – это косвенный индикатор уровня доверия внутри общества. Если рассмотреть крайний случай, когда никто никому и ничему не доверят, то такая возможность равна 0. Если все друг другу доверяют, то она, возможность, равна 1.

На прикрепленной диаграмме связь между ВВП на душу населения и возможностью получить помощь от знакомы. Как видно, Казахстан находится в середняках, ближе к лидерам, что, в общем-то, лучше ожиданий.

Диаграмма 2

Но как улучшить показатель нашей страны? На этот вопрос отвечает вторая диаграмма, демонстрирующая связь между Возможностью получить помощь и Качеством государственного регулирования.

Диаграмма 3

Казахстан снова в середняках.

Рост ВВП напрямую зависит от качества государственного регулирования. Этим надо заниматься, а не бесплодными государственными программами!

Механизмы, увязывающие между собой Доверие, Качество госуправления и ВВП

Про Доверие и Экономику

Начнем с простого – с гиперинфляции. Инфляция, как и гиперинфляция, всегда результат взаимодействия целого комплекса причин. Но у гиперинфляции есть своя исключительная особенность – чрезвычайно низкое доверие населения к собственной власти. Хрестоматийный пример – Веймарская Германия. Режим, установившийся в Германии после свержения монархии, был слабым и, казалось, вот-вот падет либо под ударами коммунистов, либо под ударами ультраправых. Соответственно, доверие как к власти, так и к национальной валюте, было слабым. Поэтому население избавлялось от денег, не видя смысла в том, чтобы сберегать. Скорость денежного обращения росла и в феврале 1920 индекс цен вырос в пять раз к уровню 1918. Механизм автоматического раскручивания инфляции был запущен. Сломать его было можно только очень жестким ограничением денежного предложения и повальным сокращением бюджетных расходов. Привело ли бы это к хотя бы замедлению роста цен, сказать невозможно, потому что этого не случилось. Плюс, власть вряд ли бы пошла на сокращение бюджетных расходов, боясь акций протеста со стороны коммунистов и социалистов. Но тут пришла еще одна беда – наступило время платить репарации. Денежные власти на полную запустили денежный станок. В итоге, буханка хлеба в Берлине, стоившая в конце 1922 г. 160 марок через год стоила 200 млрд (!) марок. И вдруг, в 1924 г. эта вакханалия цен прекратилась. А что случилось? В октябре 1923 было подавлено коммунистическое восстание в Гамбурге, а в ноябре, буквально через пару недель, был подавлен нацистский путч в Мюнхене. Власть продемонстрировала свою устойчивость. Помимо этого, был обнародован план Дауэса, предусматривавший значительное смягчение репарационных выплат (его приняли летом 1924 г). Как только власть продемонстрировала силу, способность решать сложные международные проблемы – она восстановила доверие к себе и обуздала гиперинфляцию. Можно сформулировать такое утверждение: вероятность высокой инфляции обратно пропорциональна доверию к власти со стороны населения. Выше доверие – ниже вероятность, ниже доверие – выше вероятность, нет доверия – инфляционный срыв неизбежен.

Примерно по такому же сценарию раскручивался маховик инфляции у нас в стране в 1994 году. Доверие населения к власти было настолько же низким, насколько высокой была скорость роста цен. А потом она получила мощный импульс, когда стали проводить межзачет. Хотели расшить неплатежи, а на самом деле сделали такую накачку денег в экономику, что цены пошли вертикально вверх, но, все же, не так драматично, как в Веймарской Германии.

Еще один пример, особенно поучительный для нас — история развития крестьянских кооперативов в Российской Империи. У нас кооперация, в том числе кредитная, практически не развивается. Причины примерно те же, что и в Российской империи, хотя с тех пор прошло больше ста лет. Но не менее интересно и другое: какие вновь появившиеся обстоятельства привели к росту кооперации среди российских крестьян, пусть и в двух локальных сегментах? Начать надо с того, что крестьянская кооперация в Российской империи, несмотря на усилия либеральной интеллигенции, была совсем неуспешной.

1. Способность к самоорганизации подавлялась крепостными отношениями между крестьянами и помещиками. После отмены крепостного права она развивалась медленно. 2. Основной принцип справедливости – всем поровну. Например, крестьянская артель, подрядившаяся убрать урожай на помещичьих землях за долю от собранного урожая, полученное вознаграждение делила поровну. Это вело к тому, что в своей работе они ориентировались на худшего работника – нет смысла работать лучше, если получишь столько же. Кооперация опирается на более сложные принципы справедливости.
3. Взаимное доверие, особенно в общинах с переделом земли, было низким.
4. Доверие к государственной системе отсутствовало. Это связано с тем, что крестьяне были исключены из общественной жизни страны и лишены политических, а значит гражданских, прав.
5. Уровень образования в сельской местности был низким.
6. Современные аграрные технологии и оборудование для переработки сельхозпродукции были малодоступны. Импульс кооперации в Российской Империи дали изменения в политическом устройстве страны после Манифеста 17 октября 1905 г., который, среди прочего, дал крестьянам гражданские права и, так или иначе, вовлек их в общественную жизнь страны. Но мы все равно имеем только два примера успешного развития кооперативов. Первый – кооперативы по переработке молока в Западной Сибири. Необходимость осваиваться на новых территориях поневоле повышала способность к самоорганизации и пользоваться более сложными, чем уравниловка, принципами справедливости. Доступ к технологиям и оборудованию обеспечивали местные подвижники, такие как А.Н. Балакшин, председатель Курганского отдела Московского сельскохозяйственного общества. При соблюдении базовых принципов кооперации и наличие политических свобод можно добиться выдающихся результатов. Если в 1897 г. на территории от Урала до границ современного Красноярского края (дореволюционные Тобольская и Томская губернии) насчитывалось всего 10 артелей, то уже в 1910 г. — 1318, в 1913 г. — 1917. Каждая артель имела маслодельный завод. В 1913 г. число маслодельных заводов достигло 4000, и 46,8% из них принадлежали кооперации. В этом году вывоз масла из Сибири достиг своего пика и составил 73,8 тыс. т (4,6 млн пудов), из них 82,8% экспортировалось в европейские страны, в основном в Великобританию. Сибирский экспорт масла составлял 16% от мирового и 60% от российского вывоза данного продукта. В структуре экспортных поставок Российской империи коровье масло стояло на пятом месте после хлеба, лесоматериалов, яиц и льна.

Другой пример – развитие крестьянских кредитных кооперативов. До 1906 г. они развивались ни шатко, ни валко. Но в 1906 г. государство решило последовать принципам Райффайзена (это не банк, а человек — Фридрих Вильгельм Райффайзен, один основоположников принципов крестьянской кредитной кооперации) и стать вкладчиком крестьянских кредитных кооперативов. Если в 1906 г. крестьянских кредитных кооперативов было 1680, а сумма их балансов была равна 60.8 млн. руб., то в 1914 их было уже 13028, а сумма балансов составляла 614 млн. руб.

Участие государства в капитале кредитных товариществ решило три проблемы. Во-первых, обеспечило достаточным капиталом, без которого развитие кредитной организации невозможно. Второе — от крестьянина, чаще всего бедного, требовалось внесение чисто символического пая. Это решало проблемы с соблюдением справедливости: все вкладывались одинаково и одинаково получали. Третье — наличие государственного представителя решало проблему доверия – он становился ответственным за соблюдение принципов справедливости и успешность ведения дел. И надо еще раз вспомнить про политические свободы и гражданские права – это укрепляло доверие к государству. Урок из всей этой истории такой: для успешного развития кооперации необходимым условием является наличие политических свобод и развитие гражданских прав.

Чтобы понять потенциал кооперативного движения среди наших крестьян, пройдем по основным пунктам.  

1. Способность к самоорганизации – объективных данных для оценки нет. Пока признаков крестьянской самоорганизации не видно.  2. Принципы справедливости – здесь также нет  объективных данных для оценки. 3. Взаимное доверие – судя по косвенным оценкам,  Казахстан по этому показателю находится в компании середняков. Не так плохо для начала, есть с чем работать. 4. Доверие к государственной системе как таковой. Есть результаты опросов Фонда QALAM по доверию к акиматам. Опираясь на них, можно считать, что доверие средненькое. Не так хорошо, как хотелось бы, но есть с чем работать. На диаграмме ниже приведено распределение оценок по регионам. В-пятых, уровень образования в сельской местности, судя по всему, тоже оставляет желать лучшего.

 Доступность современных технологий низкая. В подтверждение смотрите другую диаграмму, также прикрепленную ниже.

Диаграмма 4

Не видно и организаций или подвижников, помогающих разобраться с основами кооперации. Стартовые условия для крестьянских кооперативов не блестящие, но не хуже тех, что сложились в Европе во второй половине XIX века. А это значит, что кооперацию развивать можно. По моему мнению, развитие кооперации должно опираться на следующие пункты.
1. Необходимо одновременно развивать все виды кооперации: кредитную, снабжения и сбыта, переработки, потребительские кооперативы. Последний вид расширяет доступность материальных благ для сельских жителей, что важно.
2 Кредитные кооперативы должны развиваться на принципах Фридриха Вильгельма Райффайзена. Исторически они доказали свою состоятельность. Здесь мог бы сыграть ключевую роль НУХ Байтерек. III. Развитие местного самоуправления. Это должно повысит, если не извращать принципы местного самоуправления, к чему у госорганов есть склонность, рост доверия к государственной системе как таковой и будет способствовать росту способности к самоорганизации. Политическая конкуренция всегда этому способствует.

IV. Укрепление доверия к правоохранительной и судебной системе. Уверенность в защищенности прав и справедливости важна для успешного развития кооперации.

V. Нужны организации или подвижники, которые помогут, во-первых, разобраться с основными принципами кооперации, и, во-вторых, обеспечить доступность технологий.

VI. Для развития кооперации необходим рост политических свобод. Это непременное необходимое условие. Все это надо делать одновременно, а не последовательно. Все это непросто, но кто обещал, что будет легко.

Подготовлено по материалам.

Иллюстрация на обложке из открытых источников.

• 78
• 74