Как окончание войны в Украине скажется на Казахстане

В третью годовщину полномасштабного вторжения России в Украину наконец начались разговоры о возможном окончании войны. Впрочем, риторика главного «миротворца» Дональда Трампа сейчас отражает, скорее, его желание отделаться от военной и экономической поддержки Украины, чем стремление достичь справедливого и устойчивого мира. Как бы то ни было, любой исход текущего переговорного процесса может радикально изменить расстановку политических сил в мире. Коснутся ли эти изменения Казахстана и Центральной Азии в целом?

Война в Украине идет уже три года и, кажется, дошла до того момента, когда обе стороны отказались от наивного оптимизма. Украина поняла, что уже не вернет оккупированные территории в Донецкой, Луганской и других восточных областях, и уж тем более не вернет Крым. По крайней мере, на данном этапе противостояния.

У российских властей, конечно, гораздо больше оптимизма хотя бы потому, что армия РФ сейчас наступает. Однако оборона Украины может продолжаться еще долго и шансов в обозримом будущем захватить Киев военным путем у России фактически нет. Тем более, что часть Курской области все еще находится под контролем Украины.  

Но у России есть одно большое преимущество – главный «миротворец», президент США Дональд Трамп, по крайней мере на словах симпатизирует ей больше, чем Украине. Трамп уже успел польстить Путину, назвать Зеленского диктатором, предложить Украине кабальную сделку по природным ресурсам и направить американскую делегацию для переговоров с российским дипломатами в Саудовскую Аравию.

Впрочем, несмотря на громкие заявления американского президента об окончании войны, такой исход по-прежнему выглядит маловероятным. Подобную тактику переговоров Трамп уже использовал в свой прошлый президентский срок, в частности, когда пытался разрешить вопрос с денуклеаризацией Северной Кореи.

Он начал с угроз в сторону Ким Чен Ына, продолжил льстивыми заявлениями и дипломатическими встречами с северокорейским лидером, одновременно критиковал южнокорейское руководство, а закончил ничем. Северная Корея как проводила ядерные испытания, так и продолжила проводить. Напряжение с Южной Корей никуда не делось. Конфликт не удалось разрешить нахрапом, и Трамп от него дистанцировался (подробнее об этом читайте в материале: «Почему Трампу вряд ли удастся помирить Москву и Киев»).

Произошло это потому, что Трамп мало понимает специфику конфликтов, которые стремится регулировать. Он надеется, что тактика бизнес-переговоров в духе Дейла Карнеги будет работать безотказно в любых ситуация. Главное – польстить оппоненту, а пока он будет на эйфории втюхать те условия, которые в других обстоятельствах он бы не принял.

Однако в случае с войной в Украине существует ряд противоречий, которые едва ли возможно сгладить. Ключевое из них заключается в том, что Украина в качестве гарантии безопасности хочет разместить на своей территории западные войска (с вступлением в НАТО или без), а Россия, напротив, настаивает на «нейтральном статусе» Украины, то есть что Запад откажется от своей военной поддержки.

Потенциальные президентские выборы в Украине вряд ли хоть как-то повлияют на это противоречие. Наибольший рейтинг среди оппозиционных политиков имеет антироссийски настроенный экс-президент Петр Порошенко. А среди всех публичных персон наиболее популярен экс-глава ВСУ Валерий Засулжный, который на подобные уступки России, очевидно, не пойдет. Даже если Илон Маск будет активно использовать свою платформу X для манипуляции выборами, невозможно представить сейчас, что общественное мнение повернется на 180 градусов и появится пророссийский кандидат, который быстро станет популярным.

Сценарии для Центральной Азии

Но чудеса случаются, а потому вероятность некоторого перемирия остается. В конце концов Израиль и ХАМАС действительно остановили боевые действия после давления администрации Трампа, хотя до устойчивого мира там, мягко говоря, далеко. К тому же в Европе поднимают голову крайне правые партии, позитивно настроенные в отношении России и готовые отказаться от военной поддержки Украины. До власти им пока далеко, но политическая конъюнктура в Европе меняется быстро и проведение досрочных выборов с неожиданным результатом нельзя исключать.

Однако вне зависимости от успеха «сделки» текущий переговорный процесс может сильно повлиять на расстановку сил в мире, и в первую очередь в Евразии. В Центральной Азии, и в Казахстане в частности, тоже могут наступить перемены, но, увы, не самые позитивные и не самые значительные.

Происходящее сейчас ясно дает понять, что от «сделки» больше выиграет Россия. По крайней мере, у Путина будут причины считать себя «победителем». Таким образом, если мирная «сделка» все-таки произойдет, это усилит положение России, а значит еще больше усилит ее влияние в Центральной Азии. Если санкции, введенные США, ослабятся, Казахстан и другие центральноазиатские страны снова будут наращивать торговлю с РФ, темпы которой немного замедлились за время войны.

Если «сделка» сорвется, то США, вероятно, будет сильнее давить на Россию, и санкции ужесточатся. Учитывая тесную экономическую связь ЦА с Россией, на нашем регионе это тоже отразится и еще больше подтолкнет в сторону северного соседа. Но не в меньшей степени и в сторону Китая. При таком развитии событий США может попытаться вступить в конкуренцию с Китаем и Россией за влияние в ЦА, особенно в сфере добычи редкоземельных металлов и других полезных ископаемых, но вероятность успеха для Америки будет крайне низкой. Экономические и политические связи Центральной Азии с Китаем и Россией не идут ни с какое сравнение с США, а они не меньше заинтересованы в ресурсах нашего региона.

Инертные режимы Центральной Азии очень вяло реагировали на геополитическую турбулентность, связанную с войной в Украине. Эксперты с самого начала войны говорили об открывшемся окне возможности для Казахстан и других стран региона, чтобы диверсифицировать международные экономические и политические связи, выйти на новые рынки, стать связующим звеном между Китаем и Европой (через Срединный коридор), усилить интеграцию внутри Центральной Азии. Но все эти возможности фактически не были использованы— власти центрально азиатских стран не спешили менять устоявшийся статус-кво.

При этом международные акторы их без конца к этому подталкивали и сами старались расширить свое влияние в регионе. Но, по сути, это удалось только Китаю, и то, не так сильно.

Такая пассивность скажется и на возможные последствия от заключения или провала «сделки» по Украине. Центральноазиатские режимы будут склоняться в ту сторону, куда их будут склонять влиятельные государства (Россия, Китай, США, страны ЕС). Но и это они будут делать крайне вяло.

Однако в этом обратная и относительно позитивная сторона инертности центральноазиатских режимов – эксцессы международной политики не вышибают их из колеи, не приводят к радикальному изменению внутренней и внешней политики и сохраняют относительную стабильность. Сотрудничество с Китаем и Россией никуда не денется, американские и европейские инвестиции в текущие проекты в добывающих отраслях тоже останутся на месте. Как бы ни старались сильные мира склонить Центральную Азию в свою сторону, пассивность и боязнь перемен наших властей будут этому бессознательно и очень эффективно сопротивляться.

• 81
• 64