Как проходила «спецоперация» по дискредитации Кунаева

Публичные расправы над Жумабеком Ташеневым и его преемником на посту председателя Совета Министров Казахской ССР Салькеном Дауленовым, судя по архивам, являлись ничем иным, как очень искусно подстроенной провокацией против Динмухаммеда Кунаева. В доносах на Дауленова, например, писали, что он «вел себя неприлично», потому что «танцевал и долго пел старинные казахские песни».

«Зазнался…»

Советскому партийному и государственному деятелю Салькену Дауленову, одним из немногих открыто вставших во времена правления Хрущева на защиту территориальной целостности Казахстана (пытался предотвратить потерю южных земель), исполнилось недавно 115 лет.

В январе 1961 года он был назначен председателем Совета Министров Казахской ССР, сменив на этом посту строптивого Жумабека Ташенева, хорошо известного казахстанским историкам и общественности тем, что рискуя карьерой, не скрывал своего резко отрицательного отношение к хрущевским планам по вычленению из Казахстана русскоязычных северных областей и образованию из них Целинного края двойного подчинения. Сегодня именем Жумабека Ташенева названы улицы во многих городах Казахстана, в Астане ему поставлен памятник. Салькену Дауленову в признании потомков повезло гораздо меньше. Даже в воспоминаниях Димаша Кунаева ему отведена всего пара абзацев, причем не самого приятного содержания: «Высокий пост вскружил ему голову. В результате за недостойное поведение бюро ЦК освободило его от работы». А ведь он сам предложил назначить Дауленова на пост главы правительства после фактического смещения Жумабека Ташенева. В представлении на эту должность за подписью Динмухаммеда Кунаева говорится: «Центральный комитет Компартии Казахстана вносит предложение об утверждении тов. Дауленова Салькена Дауленовича председателем Совета Министров Казахской ССР. Тов. Дауленов С.Д. имеет большой опыт руководящей партийной работы, член КПСС, по национальности казах, в настоящее время работает первым секретарем Семипалатинского обкома компартии Казахстана».

Но уже 3 сентября 1962 года бюро ЦК КП Казахстана освобождает его от должности с крайне унизительными и даже оскорбительными формулировками: «…факты недостойного поведения т. Дауленова стали возможными потому, что, занимая ответственный пост, и облеченный высоким доверием, он утратил важнейшие партийные качества руководителя – простоту и скромность, допуская зазнайство».

На IV пленуме ЦК КП Казахстана, состоявшемся 25-26 декабря 1962 года, обращаясь к «делу Дауленова» Динмухаммед Кунаев пояснял: «Находясь в апреле с.г. в командировке в Южном Казахстане, Дауленов занимался пьянством вместе с бывшим первым секретарем Чимкентского обкома партии т. Макаровым и бывшим председателем облисполкома т. Ескендировым. В этих пьянках им допускались националистические высказывания и грубость в адрес отдельных местных работников. Следует признать, что при выдвижении Дауленова на высокий пост была допущена явная ошибка со стороны бюро ЦК КП Казахстана и лично мною, как первым секретарем ЦК».

Эпизод, ставший предметом дальнейшего разбирательства, произошел в апреле 1962 года во время поездки Салькена Дауленова в нечужой для него Южно-Казахстанский край. В 1945-1951 годах он был здесь председателем облисполкома, местное население его хорошо знало. Именно Дауленов в качестве главы исполнительной власти области в июне 1946-го подписывал ходатайство о назначении персональной пенсии всемирно известному спортсмену, чемпиону мира по вольной борьбе Кажимукану Мунайтпасову (Хаджимукану) и его детям, что также зафиксировано в документах ЦГА РК.

К моменту инспекционной поездки Салькена Дауленова хрущевские инициативы по возможному отделению части территории Казахской ССР ни для кого из руководителей Казахстана не являлись секретом. Угроза нависла над северными регионами страны, вошедшими в состав специально образованного Целинного края, еще более опасными были намерения Никиты Хрущева передать ряд регионов Южного Казахстана Узбекской ССР. В январе 1956 года Бостандыкский район и часть земель Южно-Казахстанской области уже были включены в состав Узбекской ССР, и останавливаться на этом союзные власти явно не собирались. Огромная территория Казахстана казалась верховному советскому руководителю бескрайним ресурсом, которым он собирался расплачиваться с соседними с республикой народами за усиление лояльности с их стороны и демонстрации успехов «в деле коммунистического строительства».

 «Не видел, но осуждаю»

Документы, сохранившиеся в Российском государственном архиве новейшей истории (РГАНИ), свидетельствуют, что кампания против председателя Совета Министров Казахской ССР Салькена Дауленова началась с доноса за подписью инструкторов отдела партийных органов ЦК КПСС по союзным республикам Арзуманяна и Кривошеева, отправленного ими 8 июня 1962 года заведующему отделом партийных органов ЦК КПСС по союзным республикам Виталию Титову. При этом сами авторы не были прямыми свидетелями, то есть не присутствовали ни на одном из отмеченных в их пасквиле эпизоде «морального и бытового разложения» Салькена Дауленова. Они этого и не скрывали, но тем не менее требовали «самых решительных мер в отношении главы правительства советского Казахстана».

Из достаточно подробного изложения эпизодов его «неправильного поведения» во время злополучной апрельской поездки, представленного на страницах этого же дела, раскрываются любопытные детали. Они, на мой взгляд, скорее, положительно характеризуют Салькена Дауленова. Он в них предстает человеком, душой болеющим за страну. Так вот, Арзуманян и Кривошеев опираются на слова начальника «Чардаростроя» некто Касымова, который осуждал главу правительства республики за то, что он «вел себя неприлично», потому что «танцевал и долго пел старинные казахские песни». А также на второго секретарь ЦК КП Казахстана т. Родионова и первого секретаря Южно-Казахстанского крайкома партии т. Юсупова, которые обвиняли его не просто в пьянстве – «любит выпить», а «в сопутствующих этому пороку националистических высказываниях. На этой почве у т. Дауленова был скандал с первым секретарем Целинного крайкома партии т. Соколовым в 1961 году во время обеда у председателя Президиума Верховного Совета Казахской ССР т. Шарипова». Расшифровывается это так: имел место быть скандал между главой правительства республики и назначенцем Москвы, руководителем опасного своим существованием для республики Целинного края. Заметим, одним из обвинителей являлся послушный Москве первый секретарь Южно-Казахстанского крайкома Исмаил Юсупов, сменившим в декабре 1962 года на посту главы партийной организации республики Динмухаммеда Кунаева.

Самое время теперь обратиться к уже упомянутым материалам IV пленума ЦК КП Казахстана, в ходе которого состоялось подробное выяснение всех обстоятельств «дела Дауленова», более похожее на публичную расправу над опальным теперь уже бывшим председателем Совета Министров Казахской ССР. Оно (это дело) выглядело очень искусно подстроенной провокацией, причем, ее целью был не столько сам строптивый, когда это касалось покушений на территориальную целостность республики глава правительства, сколько занимавший с января 1960 года пост первого секретаря ЦК КП Казахстана Динмухаммед Кунаев.

Орудия борьбы с несогласными

Есть серьезные основания полагать, что раздувание скандала вокруг «поведения» Салькена Дауленова, жестко обвиненного в национализме, были напрямую направлены против него, также противившегося или, как минимум, тормозящего реализацию опасных для республики ревизионистских планов московского руководства.

Орудием в руках Никиты Хрущева в проталкивании своих намерений в отношении Казахстана стал тогдашний первый секретарь Южно-Казахстанского крайкома партии Исмаил Юсупов.

Василий Ливенцов, сменивший проштрафившегося Виктора Макарова на посту первого секретаря Чимкентского обкома (1962-1972), утверждал позднее в своих воспоминаниях (Ливенцов В.А. «Мое время», Актобе: ОАО «Полиграфия», 1999 – 382 ст.), что это «спецмероприятие» было специально организована руководством «Чардарастроя» для получения необходимого компромата. Полученный материал был сразу же доставлен в Москву, а руководитель «Чардарастроя», тот самый «товарищ» Касымов, был одним из самых близких и доверенных людей Юсупова».

В отношении Жумабека Ташенева Василий Ливенцовна совещании членов Президиума ЦК КП Казахстана и первых секретарей обкомов КП Казахстана от 6.12.1964 года высказал следующее мнение: «…Дальше по вопросу о кадрах. Мы допускаем неправильное отношение к кадрам. У нас работал председателем Совета Министров республики т. Ташенев. В свое время его освободили от этой работы. У нас он работает в Чимкенте заместителем председателя облисполкома, работает хорошо, никакого высокомерия, чванства, какое у него было раньше, сейчас нет. Он, надо сказать, добросовестный, знающий и энергичный работник. В декабре прошлого года мы внесли предложение избрать его членом бюро обкома. Решили посоветоваться с ЦК, а нам сказали: вы отправьте его работать директором общеобразовательной школы, он не заслуживает работы зам. пред. исполкома».

На вопрос ведущего совещание секретаря ЦК КПСС Виталия Титова: «Кто сказал?», Ливенцов ответил: «Товарищи из партийных органов ЦК, а им кто сказал – не знаю. Я считаю, что в данном случае он не заслуживает такого отношения. Виноват, ошибся, за это его как следует побили, но не следует его добивать до конца, нельзя быть злопамятным к кадрам».

Это была одна из многих попыток очистить имя Жумабека Ташенева от клеветы и оговора, но, как видно из содержимого разговора, решение об его опале принималось на самом высшем уровне и уже наверняка не подлежало пересмотру. Похоже, в результате предыдущего общения у московских руководителей сложилось твердое убеждение в том, что «националиста» Ташенева перевоспитать уже невозможно, что, в свою очередь, может свидетельствовать о жесткой позиции Жумабая Ахметовича именно в вопросе о создании квазирусской автономии в северных регионах республики. Даже в вопросе передачи в состав соседней братской Узбекской ССР Бостандыкского района и части Голодной степи, произошедшим в январе 1956 г., Ташенев не был так строптив и непреклонен, как в вопросе о планируемом к созданию Целинном крае, о чем говорит его подпись под представлением в Президиум ЦК КПСС о передаче части земель Казахской ССР в состав Узбекской ССР. Под этим же документом стоит и подпись Д.А. Кунаева, как главы правительства КазССР.

Настоящим открытием, объясняющим не только причины недовольства в отношении Салькена Дауленова, но и Динмухаммеда Кунаева, для меня стала стенограмма выступления Нурымбека Джандильдина, тогдашнего секретаря ЦК КП Казахстана по идеологии. Он, также обвиняя в национализме не только Дауленова, но и первого секретаря ЦК КП Казахстана Кунаева, пошел еще дальше. «Это поведение его, эта глубокая неискренность, нечестность говорят о том, что выдвижение тов. Дауленова на пост председателя Совета Министров было серьезной ошибкой бюро ЦК, в первую очередь товарища Кунаева. Товарищ Кунаев по существу его навязал и он его поддерживал, а теперь Дауленов нечестно поступает даже по отношению к Кунаеву. По его словам, тов. Кунаев виноват, что он его не воспитывал. Товарищ Дауленов показал себя таким человеком, который вообще не поддается воспитанию. Он воспитан совсем не в том духе, в каком воспитываются у нас честные коммунисты, партийцы – ленинцы».

Секретарь по идеологии слыл на тот момент уже видным специалистом по национальному вопросу, поэтому его яростное выступление стало итоговым приговором и Дауленову, и Кунаеву. Чтобы дискредитировать их, под действия обоих была подведена целая идеологически-опасная платформа.

«По этому вопросу было у нас много споров на бюро ЦК, в этих спорах тов. Кунаев занимал неправильную позицию. Дауленова в это время выдвинули председателем Совета министров и он, как мне рассказывали тогда, тоже правильным считал выступления тех товарищей, которые отстаивали Рыскулова, которые хотели сделать из него национального героя.

Или его ошибки в отношении Целинного края. Ведь это наше общее дело, кто там работает, русские, казахи, какой национальности там больше, какой меньше – это никакого значения не имеет, а тов. Дауленов неправильно, в националистическом духе решал многие вопросы…. Вы никогда не были интернационалистом, его националистический душок время от времени проявлялся в решении вопросов по Целинному краю. Вы высказывали в пьяном виде перед товарищами то, что сидит в душе».

Понимая, что обвинения в буржуазном национализме со стороны Нурымбека Джандильдина было запланированным мероприятием, Салькен Дауленов написал личное письмо Никите Хрущеву. Не принимая, брошенных в его адрес обвинений в пьянстве и национализме, он активно ратовал в этом письме за развитие в республике овцеводства, и предлагал использовать свои знания и умения на этом важном и ответственном, по его мнению, посту. Ответом ему была унизительная процедура исключения из членов ЦК КП Казахстана.

На вершины властного олимпа Салькен Дауленов после этого уже не вернулся. Работал начальником Джамбульской областной плановой комиссии, а затем начальником Отдела территориального планирования Государственного планового комитета Совета Министров Казахской ССР. С этого поста он и ушел на пенсию союзного значения в 1975 году. Скончался в последний день зимы 1984 года, который пришелся на 29 число. Високосный год…

• 68
• 39