Как «великие» русские писатели разлагали русский народ

Россиянин Михаил Ежов считает, что русская культура, не дав своим соотечественникам главных нравственных ориентиров, – эмпатии, сострадания, чувства самоанализа, стала предтечей русского фашизма.

Великие имперцы Пушкин и Достоевский

«Ничего. Ничего русская культура не дала миру… Во всех своих рассказах, поэмах, романах, фильмах русская культура воспитывала превосходство некой расы «русские» над остальными. Сейчас все люди во всем мире поняли, что именно русская культура культивировала в своей собственной стране оголтелый фашизм. Поэтому не удивляйтесь, что эту местечковую культуру убирают из общемировой.…», – написал он своем знаменитом посту «Я-русский».

– Из России я уехал ещё в 2015 году, – сообщил он в интервью Exclisive.kz. – Мне к тому времени в принципе уже было понятно, к чему страна идет, к тому же начинались проблемы из-за музыкально-сатирических роликов, которые я выпускал в YouTube.

 «В 2013 году рунет взорвал ролик «Соединенные Штаты Америки». Песню с припевом «Дороги наши – из дырок настил, по ним проехать нельзя без истерики, но кто ж дороги нам все разбомбил – Соединенные Штаты Америки» прослушало свыше миллиона человек. В феврале 2015-го в адрес лидера Ежоff Band, видеодизайнера Михаила Ежова стали поступать анонимные угрозы. Политические оппоненты угрожали расправиться с его несовершеннолетней дочерью («Новая газета», 20 ноября 2015 года).

– Как соотечественники отреагировали на ваш громкий пост «Я-русский», где вы выступили с резкой критикой русской культуры?

– Смотря какие. Z-патриоты, которые топят за войну, конечно, закидали меня всякими бранными словами, но я к этому привык, в России я давно уже в статусе национал-предателя. Из-за их реакции тот пост и удалили, он провисел всего дня три, но люди успели сделать копии и скриншоты.

– Украина сейчас отказывается от русской литературы и сносит памятники деятелям русской культуры на улицах своих городов. Но многие россияне и нероссияне возмущаются – причем здесь великий Пушкин?

– Когда я общаюсь с такими людьми, то всегда задаю вопрос: «Слушай, какая тебе разница, читают или не читают в Украине Пушкина или там Достоевского? Это другая страна, она сама разберется, что ей нужно. Но нет же, их это очень сильно трогает именно из-за ущемления имперских амбиции России. «Как так?! Мы великая империя и, соответственно, у нас великие культура и литература». Но если бы, например, в Буркина-Фасо запретили произведения Пушкина или снесли памятник ему, то, поверьте мне, никто из россиян этого и не заметил бы. Их трогает именно Украина, потому что они считают ее частью своей империи. И весь СНГ тоже ее часть. Неважно, в составе Российской империи или СССР, но в каждом имперце глубоко сидит: «Это все мое».

– В своем скандальном посту вы написали, что русская культура очень явно продемонстрировала свою несостоятельность и токсичность в плане воспитания личности.

– А как ее воспринимать по-другому, если она не дала людям те нравственные ориентиры, которые должны быть у каждого нормального человека – эмпатию, сострадание, ощущение того, что ты что-то делаешь неправильно, потребность самоанализа. Сила культуры, литературы, в частности, заключается в том, что преподавать ее в школах нужно так, чтобы она не просто ложилась на душу, а убеждала людей принимать ее. Но так как этого в русских людях, да и вообще в России не происходит, значит, она со своей функцией не справляется, в ней отсутствует что-то настолько главное, что любой учитель считает нужным вложить в головы в детей. На мой взгляд, это – сострадание, а раз его нет, отсюда и все остальное. Получается, что это – следствие того, что культура, как таковая, недоработала, не дотянула до того, чтобы у нации были нравственные ориентиры, как это делается во всём мире. Офицеры – маршалы и генералы, которые гонят мальчиков на убой, тоже ведь были когда-то детьми, и их тоже кто-то чему-то учил когда-то.

Утраченное величие

– Насколько вообще оправдано слово «великая» как эпитет к литературе, на которой мы все воспитаны?

– «Великая русская литература» такая же, как и все. Великой её делают те, кто так считает, исходя из того, что она просто русская, следовательно, принадлежит «нашей империи». У меня к русской литературе одна большая претензия за ее постоянные рассусоливания о загадочной русской душе. Это такой нарратив, который внушает русскому человеку некое преимущество над всем миром. Да, мы живём хреново, да, мы никакие в плане конкуренции, да, промышленность у нас в заднице, но зато у нас есть «загадочная русская душа» и «великая русская культура». Но я, пожив в разных странах Европы и пообщавшись с другими людьми, ничего загадочного в русской душе не вижу. Везде люди как люди, не лучше и не хуже других, со своими достоинствами и тараканами в голове. Единственное, что я выделил бы о загадочной русской души, так это фразу из «Дневника писателя» Достоевского: «Вот говорят, что русские – народ-богоносец. Правда, они люди религиозные. Они прежде, чем тебя топором зарубить, обязательно перекрестятся». Вот это для меня было культурным шоком!

Если бы все эти «великие писатели» не пестовали нарратив про загадочную русскую душу, то, возможно, страна жила бы по-другому. Эта «загадочность» стала отдушиной, оправданием любых неудач, никчемности, нищей бесправной жизни. Плюс к этому многочисленные рассуждения о том, как богат и сложен русский язык. Особенно носители языка любят слово «тоска». В других языках его, мол, нет. Представляете, чем гордятся люди, которые не знают ни английского, ни других языков?! Живут в бараке, ходят в туалет на улицу, потому что у них «загадочная русская душа», а в английском языке нет слова «тоска».

– Как вы думаете, откуда расту ноги у термина «русофобия»?

– Я считаю его искусственно созданным шаблоном российской пропаганд, чтобы внушить глубинному народу: «Они ненавидят всё русское». На самом деле никакой русофобии не существует. Если, например, я, рассказываю о том, что происходит на моей родине, я тоже русофоб? А как назвать русского, когда он говорит нерусскому: «Вали в свой Узбекистан (Израиль, Кыргызстан и т.д.)? Узбекофобом или евреефобом?

Фобия – это вообще-то боязнь, а сейчас, не забывайте, идёт война. Когда в мирное время возникают какие-то эксцессы между народами, то это одно, но теперь она оголяет нервы и раздевает везде и всех догола и показывает, какой человек на самом деле, даже если он и не участвует в войне. Поэтому я и в недоумении от всех этих размышлений про русофобию. Помню, приятель прислал мне статью с заголовком «Польша занимает первое место по русофобии». Но люди за границей тоже разные. Можно уехать из империи, но кричать, что «Путин – молодец, показал этим хохлам, где раки зимуют, давно пора было». Здесь, в Европе, полно таких, я сталкиваюсь с ними повсюду. Посмотрел бы я на этих людей, когда ту страну, где они живут сейчас, начали бы обстреливать ракетами. Но сейчас, когда они находятся в относительной безопасности и сытости в нормальном государстве, им становится скучно, им снова хочется быть частичкой империи, объединять народы, руководить ими. Какой-то синдром утраченного величия всё равно остаётся с ними. И они, кстати, то, что у империи нет будущего понимают, потому что назад ведь не уезжают. Мне, например, не нравилась путинская Россия и я взял курс – чемодан, вокзал, Европа. Когда я спрашиваю, почему бы тебе, если ты хочешь, что бы все кругом было русское, не сделать то же самое, – чемодан, вокзал, Россия, они переводят разговор на то, что хотят гордиться своей родиной. Но вот парадокс: делать они это могут, только если она на кого-то нападает.

Точка невозврата

– Для нас, казахов, в последнее время неожиданно загадочной стала душа наших российских соотечественников, большинство которых почему-то не стремится избежать мобилизации.

– Я скажу так: все, кто проживает на территории России, принимают условия существования в этой стране. А страна это имперская, и всё, что происходит там, – агония империи. Но речь сейчас не о загадочных душах – русских, казахских и любых других, а об условиях жизни малых народов и отношении к ним. Когда говорят, что казахи обрусели и на своих же соотечественников стали смотреть свысока, это и есть имперский синдром. Почему империя засасывает малые народы? Потому что эта такая система воспитания. Римляне забирали детей покоренных народов в Рим, спустя годы те возвращались на родину совершенно другими, чужими для нее людьми.

Дело в том, что если человек очень долго находится в условиях унижения, а малые народы России, поверьте мне, постоянно испытывают это, то они чувствуют себя подобно маленькому слабому ребёнку в большой семье. И этот малыш изо всех сил хочет быть таким же, как все, так и малые народы, чтобы их не тюкали и не говорили, что они понаехавшие, пытаются доказать – «я хороший», а чтобы стать «хорошим», надо стать «русским». Это его цель и какая-то психологическая защита собственного «Я». Достигнув определённого уровня, он как бы говорит сам себе: «Ну все, теперь я такой же, как они». Возможно, психологи про это лучше скажут, но я вижу именно такую тенденцию.

– Этому можно как-то противостоять?

– В нынешних условиях – нет. Для этого нет никаких рычагов. Все, что составляло хоть какое-то достоинство у людей разных национальностей, сейчас уничтожено. Все эти малые народы России забиты и запуганы. Реально угнетённые и несвободные, они с трудом добиваются даже права на изучение родного языка. И пока Москва в принципе не готова отказаться от своих имперских амбиции, она так и будет продолжать давить на них.

– А кто в этом виноват? Только Путин? Или сам народ России, про который говорят, что он получил того правителя, которого хотел или заслужил?

– Я понимаю, о чем вы хотели спросить: кто от кого зависит, народ от Путина или Путин от народа? Это напоминает дилемму курицы и яйца: что было сначала? Скажу больше: Путин делает не то, что хочет он, а то, что хотят люди. Когда я эмигрировал в 2015 году из России, то сначала уехал в Чехию. И вот когда я проходил собеседование, консул (я общался лично с ним) спросил: «Как вы думаете, что произойдёт, если Путин умрёт?». Я ответил, что поставят такого же.

А народ этот таким, с обостренными имперскими амбициями, получился после распада СССР. Об этом, кстати, говорил в начале десятых годов российский писатель Александр Проханов. По его словам, при распаде СССР у русского народа отняли его миссию – скрепления народов.
Гордиться страной в имперском понимании – это завоевание новых земель. Империя без этого не может, она постоянно должна участвовать в победоносных войнах и расширять свои границы, чтобы бить себя в грудь – это мы забрали, а вот это просто захапали. Но если вспомнить 2008 год, когда произошла война с Грузией, народ на неё реагировал не так, как на Крым. А вот когда он был захвачен, это вызвало дичайший всплеск ура-патриотизма. Всё прошло, мол, без сучка и задоринки. Вот какая у нас победоармия! Этому предшествовала, естественно, пропаганда. Я, как профессиональный маркетолог по образованию, знаком с одной простой формулой – спрос рождает предложение: провели исследование и поняли, чего хочет народ. А хочет он новых земель, новых завоеваний и Путин начал давать им это. Вот вам, пожалуйста, Крым, сейчас заберём Донбасс, а потом Киев. Хотя это и неприятно, но я общаюсь с такими Z-россиянами, которые буквально пропитаны этими имперскими чаяниями. Сейчас Украина, дальше на Польшу пойдём, а потом заберем все страны Балтии, Молдову, Казахстан… Это все наше! Объяснять им что-либо бесполезно, но я возвращаюсь к тому вопросу, кто виноват – курица или яйцо? Оба хороши.
Сейчас я вообще не верю в перемены в России, потому что власть находится в заложниках у глубинного народа, а тот – в заложниках у власти. Если Путина не станет и придёт кто-то другой, то ему скажут, что Путин неправильно воевал, а вот ты должен правильно.

– А если бы к власти пришел Немцов, который перед своей смертью как по нотам расписал то, что происходит сегодня в России?

– После Крыма было бы уже не принципиально, кто пришел бы к власти. Хоть Немцов, хоть Навальный,… Крым стал точкой невозврата, снежный ком покатился, его уже нельзя было бы остановить. Если кому-то и надо было приходить к власти, чтобы изменить Россию, то надо было делать это раньше. Но с другой стороны – раньше народ был за него, за Путина. Тучные нулевые расслабили людей. Цены на нефть пошли вверх, жизнь стала улучшаться, люди занялись собой и своей жизнью – автомобиль купить, обои в новой квартире поклеить и т.д., а когда проснулись, было уже поздно.

• 140
• 90