Близкие Люди

Живя в больших городах, в многоэтажных многоподъездных домах, мы часто не знаем о наших соседях ничего. А ведь кто-то совсем рядом может нуждаться в нашей помощи и поддержки.

Солнце ярко светит вопреки прогнозу метеобюро. Прогноз погоды Алматы часто не соответствует реальности, особенно в выходные дни. И это особенно приятно, что именно в выходные. Для похода в горы желательно солнце. К радости любителей гор, оно (солнце) выходит из-за туч как раз в нужное время, нарушая официальный прогноз.

Сегодня воскресенье, в три часа дня я надеваю спортивную одежду и отправляюсь на пробежку на стадион школы неподалеку от места моего жительства – микрорайон девятиэтажек не центра города.

Выхожу из подъезда, заворачиваю за угол дома, иду вниз между коттеджами частного сектора, который аккуратно расположился среди наших многоквартирных домов. Уже радостно ощущаю легкими, как я скоро побегу по легкому морозцу, и вдруг слышу сбоку чей-то голос: «Доченька…». Оборачиваюсь направо – через неширокую дорогу ко мне мелкими шагами движется бабушка. На улице минус пятнадцать, февраль. Бабушка одета в длинное платье и вязаную кофту, на ногах домашние тапочки, в руках чайная кружка и булочка, завернутая в целлофановый мешочек.

— Ты не знаешь где улица Клочкова? – спрашивает меня бабушка.

Растерявшись от ее не по погоде одежды, обуви и кружки с булочкой, я стою и не могу сообразить далеко ли от нашего стояния находится улица Клочкова.

Наконец, сообразив, как называются соседние улицы, и поняв, что Клочкова совсем не рядом, спрашиваю осторожно: «Бабушка, вы откуда идете?»

Пожилые люди, как дети, соврут и глазом не моргнут: «Из дома».

— А где Ваш дом?

— На Клочкова.

— Скажите Ваш адрес, пожалуйста.

— На Клочкова.

— А дом?

— Дом?.. Дом 170.

— А квартира?

— Квартира? … … Квартира 38

В голову закрадываются сомнения – учитывая ее домашнее одеяние и озвученный точный адрес – вдруг и вправду рядом есть такая улица.

Мимо идет молодая женщина. Останавливаю ее: «Скажите, пожалуйста, где здесь улица Клочкова?»

Как большинство современных людей, она сразу достает свой телефон и начинает искать по навигатору. Уточняет номер дома и тоже удивляется, что это не рядом.

Теперь уже вдвоем мы беремся уговорами выудить из бабушки откуда она идет.

Бабушка попалась упрямая: «Вышла из дома».

Теперь, правда, стала сокрушаться: «Вот заблудилась. И зачем вышла из дома. Говорят мне – не выходи никуда одна, а я вышла, пошла к внучке».

Появилась зацепка – внучка.

— А где живет Ваша внучка?

— Внучка? …

Бабушка, как разведчик, выдерживает паузы и думает, что ответить.

— Внучка на Клочкова.

— Внучка на Клочкова. А Вы где живете?

— А я дома.

— А дом где?

Молчит.

Вдруг неожиданно сообщает нам: «Ну я пошла» и начинает мелкими шагами идти в сторону основной улицы.

Я направляюсь за ней и жалостливо зову молодую женщину: «Пожалуйста, пойдемте с нами». Причем сама не знаю куда мы идем.

Женщина проходит с нами несколько метров, потом останавливается, достает из сумки кошелек, из него одну тысячу тенге и протягивает мне: «Отвезите ее, пожалуйста. Я не могу с вами идти. Я после капельницы, мне надо домой».

Я в полной растерянности, начинаю извиняться перед женщиной: «Простите нас, пожалуйста, что мы Вас после больницы отвлекли». Не заметила, когда я с бабушкой стала «мы».  

— Правда. Мне надо домой.

Женщина уходит.

Мы продолжаем двигаться в сторону Саина. Скользко. Беру бабушку под руку. Наивно полагаю, что, сейчас дойдем до дороги, поймаем такси – благо Алматы не Сингапур – стоит поднять руку, и машины будут останавливаться друг за другом, кто-нибудь обязательно отвезет.

Доходим до проезжей части. Поднимаю руку, чтобы остановить машину, а бабушка тянет меня назад.

Начинаю уговаривать: «Бабушка, давай поедем к внучке на такси».

— Нет.

И упрямо продолжает идти по тротуару вдоль Саина.

— Бабушка, мы так не дойдем. Это далеко. Давай поедем к внучке на машине. – Повторяю я, держа ее за руку и шагая вместе с ней по тротуару.

Картина, наверное, была впечатляющая – маленькая женщина в спортивной форме и бабушка в домашней одежде и тапочках с кружкой в руке – по тротуару вдоль Саина.

Двигалась бабушка, не останавливаясь.

Дошли до перекрестка Шаляпина. Также, не останавливаясь, перешли два светофора. Движемся в сторону Джандосова.  

Пока мы шли, я попыталась остановить машин пять. Машины останавливались, окошки открывались. Но, когда я сообщала: «Бабушка потерялась. Пожалуйста, давайте отвезем ее в ближайшее РОВД», у мужчин за рулем сразу находилась отговорка – кто-то пытался привести уважительную причину, кто-то просто мотал головой.

Две молодые девушки, которых бабушка остановила по ходу нашего движения, с традиционным вопросом: «Где улица Клочкова?», также вытащили телефон, нашли адрес и стали спрашивать меня что делать. Они бы пошли с нами, если бы я попросила – по людям после нескольких минут общения видно на кого можно рассчитывать, а кто сбежит. Но у этих девушек не было машины, и я не знала, чем они могут помочь нам и отпустила их, только потом сообразив, что можно было попросить их ловить машину.  

Очередной раз спросив, почему она не хочет садиться в машину, я получила, наконец ответ: «Я уже садилась в прошлый раз в машину и меня отвезли не туда. Пришлось убегать.»

Также она ни в какую не хотела зайти погреться ни в магазины, ни в кафе.

Конечно, такое поведение должно вызвать подозрение. Но у меня была только одна мысль – довести ее куда-нибудь в теплое место, пока она совсем не заморозилась.

Вспомнила про знакомого работника акимата. Позвонила: «Что делать?»

— Отведи ее в акимат, я вызову соц. работников. 

Отвести в акимат оказалось таким же трудным делом как посадить в машину. Она упрямо шла в по направлению Клочкова.

Дошли до перекрестка Джандосова. У бабушки уже красный нос и ледяные руки. Сама я тоже уже подмерзла.

Видимо холод подмораживает мозги тоже. Я уже не могла думать куда прошлый раз каталась бабушка 70-ти лет одна. Баба Аня – как она себя назвала в итоге. Зато удалось уговорит сесть в 12-ый троллейбус, чтобы в объезд поехать к внучке. Номер 12 был ей знаком, возможно еще она так сильно замерзла, что отогреться в троллейбусе ей показалось безопаснее, чем в магазине.  

Уговорами доехали до Алтынсарина. Вышли. Солнце уже садится. Стало еще холоднее. Зажгли уличные фонари. Прохожие с сумками торопятся по домам.

— Я не знаю это место. – заявляет бабушка и опять тянет меня по направлению к Клочкова.

Акимат уже не далеко, но в прямо противоположном направлении от Клочкова.

Мы еще минут десять идем по тротуару.

Еще уговоры,  и мы идем по направлению к акимату.

Доходим близко. На крыльце стоит охранник.

Я машу ему.

— Зачем это ты его зовешь? – встревоженно спрашивает баба Аня.

— Туда за тобой придет твоя внучка – уговариваю я. Эту пару часов я произнесла столько уговоров, сколько не произносила за всю жизнь.

Охранник спускается к нам.

— Это потерявшаяся бабушка. Вам звонили? Вас предупредили?

Охранник молодой мужчина. Видно, что ситуация для него не стандартная.

— Давайте заведем бабушку внутрь – прошу я.

Мы втроем поднимаемся по ступенькам. Бабушка, видимо, растерялась от появления новой персоны и что-то бормоча, все-таки зашла с нами в фойе акимата.

Выходной день. В акимате тишина.

Охранник на своей территории ожил: «Может ей обогреватель сюда принести?»

— Ой, несите. Она очень замерзла.

Принес из своей комнаты электрический обогреватель, включил, поставил возле ряда сидений для посетителей.

— Может ей чай горячий сделать?

— А туалет у вас есть? Она просилась.

— Вон туда – прямо по коридору и направо предпоследняя дверь.

— И чай тоже сделайте.

Я стала успокаиваться – мы хотя бы добрались до тепла. Отсюда на улицу она не убежит – надеялась я.

Вернулись в фойе. Усадили бабушку возле печки, вручили ее кружку с горячим чаем.

Звоню знакомому: «Мы в акимате».

— Все. Оставляй ее там. Сейчас придут наши работники.

— Ваши соц. работники точно придут? – спрашиваю охранника.

— Должны.

Бабушка допивает чай, встает: «Спасибо вам.» Кланяется нам и движется к входной двери.

— Вы куда?

— Домой. Меня там уже ищут. У меня три дочки и еще маленькие.

Охранник проявляет решительность и не пускает бабушку на улицу: «Посидите здесь».

В дверь заходит молодая женщина.

— Вы соц. работник?

— Да. Вот вызвали, потому что я ближе всех живу.

— Что будем делать? – спрашивает соц. работник меня.

— Не знаю – отвечаю я. Мне казалось, что соц. работники в курсе, что делать в таких ситуациях. Зато теперь я понимаю, что уходить еще рано.

Вдвоем мы снова расспрашиваем бабушку. Выясняем фамилию. Автоматически она произносит еще и отчество. Остается надеяться, что ф.и.о. – настоящие. Женщина звонит своей дочке, просит где-нибудь в интернете найти телефон по фио и адресу.

— Давайте звонить в адресное бюро. – предлагаю я.

— Они работают до 6 вечера.

На часах 5.40. Набираю 118. Автомат отвечает, что в праздничные дни служба не работает.

Звонит начальница соц. работника к ней на сотовый. Соц.работник красочно описывает ситуацию.

Я предлагаю вызвать такси и везти бабушку к внучке. Соц. работник просит меня ехать вместе. Соглашаюсь, думаю надо уже убедиться, что все в порядке.

Такси Эконом ждем 10 минут. Перезваниваю, нет свободных машин. 

Баба Аня уже согрелась, ожила и нервно елозит вокруг нас, приговаривая: «Не пускают. Я ничего плохого не сделала. Со всеми здоровалась. В милицию хотите сдать? Хочу домой. Не пускают».

Снова звонит начальница – не знаю, как, но она нашла домашний телефон по адресу.

Соц.работник набирает домашний номер. Мы все в надежде смотрим на телефон. Наконец трубку поднимают.

— Здравствуйте. Это из акимата. Вы кто? Вы бабушку теряли? Называет фио бабушки.

— Я внучка.

— Так приезжайте, заберите бабушку.

— Бабушка живет в доме для пожилых на Момышулы.

— Ну заберите ее домой, а завтра отвезете в дом пожилых.

— Мне далеко ехать. Лучше позвоните в дом пожилых, пусть они ее заберут.

— Скажите номер телефона.

Соц.работник звонит в дом пожилых.

— Здравствуйте. Вы бабушку теряли?

— Да. Уже пошли искать.

— Она в акимате. Приезжайте.

— Скажите им взять одежду. – говорю я.

Но она меня не слышит, слишком перевозбуждена происходящим.

Кладет трубку.

— Они привезут одежду?

— Не знаю.

— Они на машине или пешком?

— Не знаю.

Дом пожилых может и не иметь машины – думаю я. И решаю оставить тысячу тенге, которую мы получили в начале нашего путешествия, соц. работнику. Это будет лучше, чем положить эти деньги в карман бабушкиной кофты — судя по сегодняшним событиям, она их потеряет.

— Везите ее на такси – даю деньги соц. работнику. – Можно я пойду? Я уже везде опоздала.

Понимаю, что это формальные слова. Соц. работнику я уже не нужна. Хэппи энд для нее уже близок.

А для бабушки – не понятно, что более счастливо – вернуться в дом пожилых или хотя бы два часа, хоть и по морозу в тапочках и домашней одежде – но идти по направлению к дому…

Обнимаю бабушку и выхожу в ночной город. 

Сколько вас, бабушек и дедушек, в домах для пожилых, у которых есть дети и внуки? Почему у них нет времени, сил, денег, чтобы заботиться о тех, кто их вырастил? Им хочется домой. Подумайте о них. Им не надо много. Немного любви, тепла и заботы.

P.S. «Путешествие» не затянулось бы на 2 часа, если бы я знала, что на соседней улице есть Дом для пожилых людей. Встретив бабушку в домашней одежде, я, наверное, подумала бы об этом доме в первую очередь.

Живя в больших городах, в многоэтажных многоподъездных домах, мы часто не знаем о наших соседях ничего. А ведь кто-то совсем рядом может нуждаться в нашей помощи и поддержки.

По своей сути люди добры и помощь другим доставляет им радость. Но в суете повседневных дел, мы пробегаем мимо и не задумываемся о простых делах, которые могут облегчить и улучшить нашу жизнь и жизнь наших соседей. 

У меня в жизни было много разных событий и ситуаций, когда мне и моей дочке была нужна простая помощь, помогали нам, помогали мы. После этой истории появилась идея проекта «Дружные соседи». Мы с дочкой создали сайт vmirdobra.com.

Цель проекта – подсказать людям как сделать нашу жизнь добрее и лучше.

У кого есть идеи и предложения – пишите.

Анара Мешимбаева

• 167
• 163