В лабиринтах ускользающих смыслов

Завершившийся на днях в Алматы Первый казахстанский философский Конгресс не вызвал большого общественного резонанса в стране. Краткие сообщения о нем в СМИ в основном были инициированы «некорректными» высказываниями некоторых его участников, в частности – по вопросу смертной казни в Казахстане и против пропаганды гомосексуализма. Только эта «скандальность» темы привлекла к нему внимание.
И это очень обидно. Потому что Конгресс стал масштабным смотром интеллектуальных сил страны, попыткой ответить на кардинальные вопросы современного казахстанского общества. И даже шире — на «вечные» вопросы человеческого существования.
Миссия философии – позитивно влиять на атмосферу в обществе, формировать высокие мировоззренческие и ценностные ориентиры. Философы стараются делать все возможное, чтобы полноценно выполнять эту важнейшую социальную задачу. Конечно, это очень и очень непросто – влиять на умы и сердца людей. Тем не менее, во все времена обязательно находились мыслители, ученые, мудрецы, которым удавалось побороть косность сознания современников или, по крайней мере, заставить это сознание задуматься.
Философская школа Казахстана имеет богатую историю. Выступая на Конгрессе, Зарема Шаукенова, Директор Института философии, политологии и религиоведения КН МОН РК отметила, что именно ученые, интеллигенция стали главными двигателями социаль¬ной и экономической модернизации в советский период. Хорошо известно, что в 60-е-80-е годы прошедшего столетия казахстанская профессиональная философская школа глубоко разрабатывала про¬блемы мышления, логико-методологический и категориальный ап¬парат теории познания и заслужила лавры одной из сильнейших философских школ.
— В период становления независимого Казахстана в науке наблюдался определенный кризис. –признала Зарема Шаукенова. — Происходила перестройка ученого мира в контексте формационных изменений в жизни страны. Однако этот период, как и наша прошлая история не стали потерянным временем. В это сложное время философы Казахстана стремились влиять на интеллектуальный климат в республике, на поддержание в Казахстане атмосферы доброго согласия этносов, культур, мировоззрений. Проблемы идентичности и толерантности, мониторинг культурной и духовной атмосферы в обществе, задача развития человеческого капитала и другие важнейшие вопросы социально-философского характера стали предметом наших исследований. Благодаря этому крайне важный результат работы философов Казахстана за годы независимости в том, что появилось много новых имен ученых и философов из казахстанских регионов. И не просто имен, а серьезных творческих коллективов в разных городах и ре¬гионах республики, не говоря уже о столице Казахстана – Астане. Можно с уверенностью говорить о том, что эти коллективы сложились всерьез и надолго.
Да, в период становления философия, как впрочем и вся наука, воспринималась как излишняя роскошь для страны, которой надо было решать множество текущих проблем. Однако, как показывают новые явления в обществе, порой именно дефицит грамотной и хорошо артикулируемой философской мысли создает проблемы, затрудняет ход развития страны.

Нет худа без добра. В пору создания нового Казахстана философия перестала испытывать идеологическое насилие и даже давление со стороны власти. Кроме того, сегодня быстро формируется единое информационное пространство, прежде всего в Интернете. Технологии значительно расширили взаимодействие не только с современными нам культурами — Запада, Востока, арабского мира, но и с уже умершими древними цивилизациями через появившийся благодаря Интернету доступ к оставленному ими наследию. Это принесло и определенные трудности, прежде всего из-за резкого наплыва информации.
Перед казахстанской философской наукой сегодня стоит задача повышение своей практической отдачи, отмечали участники Конгресса. Это касается выработки ответов на развитие религиозных процессов, этносоциальные и демографические изменения, формирование новой социальной и политической стратификации казахстанского общества. При этом нужно обеспечить связку между нашим историческим и культур¬ным наследием и требованиями современности, изучать переходы от модернизации в постмодернизационный этап.
— Что касается сложных и кризисных явлений в современной философии, то они хорошо известны: это некоторое вытеснение философии на социально-культурную обочину, снижение ее социального статуса, атомизация исследований и т. п. – констатировала Зарема Шаукенова. — Необходимо поэтому искать выход из кризиса. Нужны новые темы, новые понятия, в частности, в области социальной философии, виртуалистики, эстетики, этики. А в плане содержательном – новые идеи, подходы и параметры оценок.
Важнейшей темой выступлений на Конгрессе стали вопросы развития казахского национального духовного и философского наследия, адаптации национальных культурных стереотипов к стремительно меняющейся действительности. Доклады Т.Бурбаева и Е.Шаханова «Истоки и специфика казахской философии», Б.Кожамберлиева «Казахская бытийность», Н. Аршабекова и Б.Кокумбаева «Кочевниковедение в современном философском контексте», Г.Барлыбаевой «Казахская философия: проблемы и перспективы», Т. Сулейменова «Что за горизонтом: о будущем казахской философии»,С.Булекбаева «Либерально-демократический выбор Казахстана: попытка философского осмысления» и многие другие, представленные на Конгрессе, отразили широкий спектр интеллектуального поиска казахской философией своего оригинального места в контексте мировой философской мысли.
Но философия не может быть только национальной. Она обязательно ведет к более широкому осмыслению действительности, отвечает на «вечные» вопросы. Об этом хорошо сказал почетный гость Конгресса, академик РАН, доктор философских наук, председатель Международного совета журнала «Вопросы философии» из Москвы Владислав Лекторский:
— Часто мы слышим: философы уже тысячи лет талдычат об одном и том же, обсуждают одни и те же вопросы… Зачем это нужно? Но дело все в том, что вопросы – то может одни и те же, но ответы на них каждый раз разные. Потому что мир сегодня стремительно меняется, возникают новые ситуации – в науке, культуре, в познании и появляется необходимость снова их решать, возникают совсем новые аспекты в «старых» проблемах. И задача философии в том, чтобы в новой ситуации осмыслить то новое, что принесло с собой развитие общества. Ориентировать человека в том новом мире, в котором он оказывается.
Глобализация мира приносит новые проблемы. Главные – это проблемы философские. Глобализация, охватившая весь мир, заставляет разные культуры вступать в жесткое, тесное взаимодействие, чего раньше не было. Идет конкуренция разных культурных смыслов, различных жизненных ориентаций. Это философская проблема, которая раньше так остро не стояла перед человечеством. Оказалось, что философия евроцентризма сегодня тоже испытывает кризис и какие-то ценности в других культурах сегодня оказываются порой более жизнеспособными.

Рис. Александра Димитрова

Глобализация означает переход к «обществу знаний». Это особый тип социализации, основанный на знаниях. То есть производство знаний, их получение и распространение начинает играть совершенно особую роль в современных развитых обществах. Знания связаны с технологиями, фундаментальная наука приобретает первостепенное значение, возникает такой феномен, как «технонаука», когда научные достижения тесно переплетены с технологиями. И эта «технонаука» буквально взламывает привычный жизненный опыт человечества, возникают такие ситуации, в которых человек никогда раньше не был.
Сейчас ставится задача, как пишут некоторые адепты такого подхода, чтобы «выйти за пределы природных ограничений». То есть, возможно, создавать совершенные формы жизни, которые сама природа создавать не может. Иными словами, попытаться взять под контроль эволюцию – природную и социальную – которая раньше развивалась стихийно. А конкретно этот подход находит свое выражение в идеях трансформации человеческой телесности, воздействия на мозг, воздействия на сознание. Идея «постчеловеческого» будущего приобретает реальные очертания. Это звучит фантастически, но сегодня в этом направлении действуют множество очень серьезных ученых, на исследования выделяются огромные деньги, например в США. Сейчас идут попытки создания искусственного мозга. Идут интенсивные исследования в области продления человеческой жизни и даже достижения им практического бессмертия. Поэтому старые вопросы – о сущности человека, о свободе, о ее границах, о сознании, о субъективном и объективном мире и другие – приобретают важнейшее значение. Фундаментальная проблема смерти – ученые также вплотную подошли к ее решению. Если она будет решена наукой, то все человеческие ценности для бессмертного «постчеловека» потеряют всякий смысл. Не нужно ему будет ни любви, не сострадания, ни других качеств, присущих нам. И философам нужно будет осмысливать эти проблемы. Мы «вползаем» в ситуацию все более сложного мира. Сложность ситуации в том, что колоссальные, часто даже невообразимые раньше возможности, которые дарят человеку наука и технологии, могут нести в себе и очень серьезные угрозы для него. Осмысливать новую реальность и должны философы. Человек живет в мире смыслов и сейчас мы оказались в такой ситуации, когда происходят фундаментальные сдвиги в понимании природы и человека и от этого возникает масса философских проблем. Это вызов для философии. Поэтому сама философия сегодня должна меняться. Она должна учитывать все процессы, происходящие в науке, социальной жизни, культуре. Дать новое понимание мира и человека.
Действительно, человек сегодня словно погружен в бесконечный поток изменений и у него нет времени осмыслить их. Блага, о которых даже не мечтали прежние поколения людей, достаются ему даром. Но он по прежнему несчастен. Хорошо сказал об этом австрийский ученый и философ Бруно Беттельхейм, сам прошедший ад фашистских концлагерей: «Мы стремимся получать общения из внешнего мира, не считая важным общаться с теми, кто рядом с нами. Нас больше не волнует страх болезни или голода, скрытые ужасы в темноте или колдовство ведьм. Бремя тяжкого труда над нами не довлеет, и машины, а не труд наших рук обеспечивает нас всем необходимым, и даже сверх того. Мы достигли свобод, за которые люди боролись столетиями. И в силу этого нам бы следовало жить на заре великих свершений.
Но теперь, когда мы с легкостью можем наслаждаться жизнью, нас все глубже поражает разочарование в том, что свобода и комфорт, так долго и пламенно искомые, не дают цели и смысла нашей жизни. Обладая всем, о чем могли только мечтать предшествующие поколения, мы с ужасом осознаем, что утрачиваем смысл жизни. У нас есть свободы — больше, чем когда-либо, но больше, чем когда-либо мы стремимся к самореализации, и она ускользает от нас, в то время как, найдя полноту, мы приходим в беспокойство. Достигнув свободы, мы страшимся социальных потрясений, которые кажутся удушающими и надвигающимися со всех сторон когда-то согласного мира. Трудности и разочарования в жизни стали так велики, что многие готовы лишиться свободы. Держаться за нее и друг за друга кажется слишком трудным, слишком сложным. И если смысл жизни ускользает от людей, они, по меньшей мере, снимают с себя ответственность за него и предоставляют обществу нести груз неудач и вины.
Как достигнуть самореализации, как сохранить свободу и адаптировать к ним общество? Знать, как это сделать, кажется практически невозможным. И это центральная, ошеломляющая проблема наших дней».

• 65
• 63