Повторит ли Казахстан путь Украины?

Результаты Программы ОЭСР по оценке иностранных учащихся  (PISA) говорят о том, что 15-летние дети в западных регионах (Атырауской, Мангистауской областях) и Южно-Казахстанской области отстают как минимум на два года по математике и точным наукам по сравнению со своими сверстниками в Алматы.

Аналитический ресурс The Diplomat подверг анализу оптимистические результаты Казахстана на международной образовательной арене. Итоги исследования «Тенденции в математике и естествознанию» (TIMSS) показали, что казахстанские школьники впервые вошли в первую десятку международного рейтинга успеваемости по математике и естествознании. Казахстанские восьмиклассники продемонстрировали способности и знания, сравнимые с их сверстниками из таких стран, как Россия, Канада и Ирландия, и даже выше, чем их сверстники в Англии, США и Австралии.

Это достижение, которым можно было бы по праву гордиться казахстанской системе образования. Однако Айгерим Копеева, магистр образовательного менеджмента Лондонского Королевского колледжа, проанализировала данные TIMSS с разбивкой по регионам, языкам и месту проживания. Выяснилось, что в знаниях и навыках учащихся существует разрыв в несколько лет между регионами Казахстана. Применение показателя учащегося  (LAYS) говорит о том, что ученики четвертого и восьмого классов при равном количестве лет обучения в Южно-Казахстанской и Мангыстауской областях к моменту окончания школы получат пробел в знаниях в 2-2,5 года по сравнению со своими сверстниками в Алматы.

 Эти цифры просто разрушительны для страны, которая декларирует о доступности качественного образования для всех своих граждан. Справедливости ради надо сказать, что проблема неравенства в возможностях получения образования регулярно поднималась в национальных докладах об образовании, на страницах независимых изданий, включая exclusive.kz. Однако каких-то конкретных инициатив или исследований, направленных на  решение проблемы неблагополучных школ, по-прежнему нет. А ведь речь идет о ЮКО, где проживает 21 процент школьного населения и 4 процентах нефтедобывающей Мангистауской области на западе. То есть каждый четвертый ребенок в стране не получает полноценное образование, а это значит, что как минимум четверть населения Казахстана завтра не будет иметь полноценного образования, а следовательно – Казахстан стремительно превращается в люмпенизированное государство, отброшенное в своем развитии на десятилетия. Это типичный сценарий для ресурсных государств, бездарно распорядившихся сырьевыми доходами.  На этом фоне заявлении о вхождении в 30 конкурентоспособных стран мира и о инновационном экономическом развитии звучат просто как издевка.  

Автор приводит данные Натали Кох и Кристофера Д. Уайт, согласно которым граждане Казахстана считают свои южные и западные регионы «наименее желательными» для проживания, из-за «отсутствия экономических перспектив».  Напомним, что речь идет о густонаселенном юге и нефтеносных регионах, где как раз по всем законам логики «экономические перспективы» как раз наиболее очевидны. Не удивительно, что исследователи приводят следующие характеристики: «также имеет место определенная степень социальной маргинализации, причем «южане» воспринимаются как «агрессивные», «нецивилизованные» и «неразумные». Не потому ли юг имеет печальное первенство по шокирующим событиям: кражам невест вопреки желаниям молодой женщины, бытовому насилию и преступлениям против детей? Возможно, ситуация в западных регионах очень похожа, но там не проводилось никакого более или менее глубокого анализа за счет того, что такого рода события не становятся предметом публичного обсуждения. Проблема имеет и ярко выраженный гендерный акцент: в этих регионах часты случаи ранних браков и образование молодых женщин и уж тем более их профессиональный рост – это скорее исключение из правил.

Чтобы хотя бы уменьшить неравенство в образовании в Казахстане, необходимо иметь четкое представление о его причинах. В перечне приоритетов министерства образования до сих пор не замечены планы по общенациональным исследованиям причин региональной недостаточной успеваемости и факторов, влияющих на успеваемость учащихся.

Нет и никакого мониторинга программ развития человеческого капитала, характерные для каждого региона, как, впрочем, и самих программ.

Существующий унифицированный подход к планированию образования, по-видимому, уже попросту изжил себя. Между тем, по мнению автора, «есть некоторые конкретные шаги, которые можно предпринять. Например, открытие государственных учебных заведений в неблагополучных районах для компенсации низкого социально-экономического положения семьи. Другим шагом могло бы стать применение позитивной дискриминации с точки зрения финансирования сельских школ Казахстана. Что-то должно быть сделано, это не вопрос. Вопрос в том, будем ли мы ждать еще десять лет, чтобы наконец действовать. Ни один ребенок не должен быть лишен будущих социальных или экономических выгод только потому, что он родился не в «правильном» месте. Дети в Казахстане заслуживают лучшего».

• 77
• 73