Кофе без газеты – моветон, или Почему англичане любят свою прессу

Традиционные СМИ в последние годы живут в условиях нарастающей конкуренции с бурно развивающейся сетевой журналистикой. Есть ли шансы у бумажных носителей информации не только выжить, но и шагать в ногу со временем? — По моему глубокому убеждению, нынешний провал в журналистике случился не потому, что у нас нет талантливых людей, которые могут писать так, чтобы читалось взахлеб, — говорит президент Международного Фонда защиты слова «Адил соз» Тамара Калеева. —  Они есть даже в официальной и так называемой независимой, а на самом деле, про-властной прессе. Но, поскольку мы все еще проживаем в условиях дикого капитализма, то власть очень боится какой-то нестабильности. Наши государственные мужи понимают ее очень своеобразно, «по старинке». Стабильность по-нашему — это застой, и самое лучшее, когда все ходят по одной досточке, одинаково смотрят, одинаково изрекают. То есть стабильность – это однообразная серая скучная масса. СМИ же люди перестали интересоваться не потому, что все их внимание занял Интернет. Читатели уходят туда потому, что в «приглаженной» традиционной прессе, где царит сплошное мелкотемье, они не могут почерпнуть нужную им информацию и удовлетворить свою любознательность в отношении того, что происходит в мире, государстве, в родном районе. А произошло так потому, что у нас драконовское законодательство в отношении свободы выражения мысли. В Конституции записано одно: свобода слова и творчества гарантируются. Но в других законах, особенно в многочисленных подзаконных актах, совсем другие нормы. За клевету, например, предусмотрено три года лишения свободы. Недавно мы подняли судебные дела по клевете, начиная с 2000 года. Не считая процессов 2014 года – здесь идет просто обвал обвинений, за 13 лет рассмотрено 98 уголовных дел. Идут доказательства – достоверная информация или недостоверная, а вот умысел на распространение заведомо ложных фактов, что и есть клевета, ни по одному делу не доказан. Тем не менее, статья  эта есть в новом законе, она не только сохранена, но и расширена. Я имею в виду разработанный Генеральной прокуратурой и уже утвержденный  Парламентом проект Уголовного Кодекса. Это «подарок» всему журналистскому сообществу страны, в том числе и для блогеров, и для авторов,  — словом, для всех, кто пишет, читает и снимает. Там введена также новая статья – за распространение заведомо ложной информации, что включает и мнения, и предположения — то, что разработчик называет слухами, предполагается лишение свободы до 10 лет. Мы пытались доказать, что этот абсурд противоречит Конституции, поскольку ограничивает свободу убеждений. Но на прямой диалог авторы этих норм не идут. Нет, они внимательно все читают, слушают, но полемизируют уже на других площадках. В частности, первый заместитель Генерального прокурора Йоганн Меркель, после того, как  мы сделали по поводу этой статьи публичное обращение в Генпрокуратуру и Парламент, заявил, что никого за мнения и прогнозы не будут лишать свободы, сажать будут за недостоверные слухи. И, в который уже раз, привел в пример три несчастных банка, которые пострадали от того, что вкладчики, получив ложные СМС, запаниковали и кинулись снимать вклады. — Не они ли пролоббировали эту статью? — Да, разработчики поначалу ссылались только на них. Потом вспомнили или подыскали еще один случай из Тараза, когда пошли слухи о наводнении. Население города, мол, пережило стресс.  А вот о том, что люди (фактически вся страна) в результате девальвации потеряли серьезные суммы, скопленные путем серьезных ограничений, — об этом почему-то не говорят. Почему же нет ответственности за утаивание общественно важной информации? Чтобы был баланс, пусть и за это тоже дают 10 лет. А то ведь получается несправедливо: не думать о пострадавшем населении и привлекать к ответственности за то, что пострадали банки. — Возвращаясь к началу разговора: а как обстоят дела со СМИ в развитых странах? Читатель там тоже ушел в Интернет? — Газет там достаточно много. Но во многих странах сейчас есть мультимедийные медиа – это то, о чем мы только начинаем говорить. То есть – хотите покупайте газету, а хотите – читайте ее электронную версию. Разницы нет, и за одно, и за другое надо платить. Я знаю, что у нас на раскрученных сайтах тоже есть попытки ввести какую-то символическую плату. Например, за доступ к редко применяемому закону. Для меня была новостью то, что в  США законодательно запрещено существование государственных СМИ. Все газеты и телеканалы в этой стране либо частные, либо общественные. У нас же государственных СМИ все больше и больше. Для чего? Не для того, чтобы проводить политику государства, а чтобы хвалить чиновников, которые считают, что они являются представителями государства, а потому они могут манипулировать общественным мнением, информацией, сознанием: «Я государственник, поэтому не вздумайте ослушаться меня, пойти влево или вправо не только ногами, но и мозгами». — А зачем тогда закрыли такую государственную газету как «Страна и мир»? — Я полагаю, здесь решили деньги. Несмотря на подпитку со стороны государства, видимо, она была слишком убыточным изданием. У реально независимых изданий, публикующих интересные читателю материалы, хороший печатный тираж и очень хорошая посещаемость сайтов. Издания, которые гонят только «официоз», могут, конечно, раздуть подписку, для этого есть определенные рычаги, но посещаемость сайта, (я иногда заглядываю с этой целью), — ничтожная. — Но ведь хорошие интернет-издания чаще перепечатывают материалы именно из государственных изданий. — Я бы сказала, что они используют разные источники информации, в том числе и государственные СМИ. А перепечатывают, в основном, законы и другую официальную информацию.  Это искусственно создаваемый статус. Если издание считается официальным, то многие законы вступают в действие со дня  публикации там. Это привилегии, которые государство отдает избранным СМИ, тем самым нарушая принцип честной конкуренции. Если точно такие же функции можно отдать  одному из сайтов агентства по делам печати и информации, тогда официальным изданиям придется еще хуже, чем сейчас. А что касается реакции на публикации в государственных СМИ, то это опять же дискриминация, практическое нарушение принципа равноправия, закрепленного законом о СМИ. Многие государственные органы обязаны отслеживать все публикации, независимо от статуса издания. И они это делают: при всех акиматах, министерствах и ведомствах имеются службы мониторинга, которые следят, не нарушило ли издание закон, не преступило ли некую запретную черту.  Прокуратура и ряд других органов обязаны реагировать на сообщения СМИ о преступлениях. Но на практике только публикация в официальном издании – это сигнал к действию. А если это частные СМИ, то как бы публикация ни была убедительна, ее можно просто проигнорировать. Ответственности за это нет. Как уж изначально повелось, что государственное издание – значит, благонадежное для власти. А то, что оно читателям не нужно, это вопрос, с точки зрения наших чиновников, несущественный. Их волнует только то, что нравится им. Поэтому они изо всех сил пытаются регламентировать содержание этих изданий: то печатай так, а это событие вообще не нужно освещать… Сейчас уже многие официальные издания не дают сообщений о каких-то даже законных акциях выражения общественного мнения – протеста, сбора подписей и т.д. Раньше на наши пресс-конференции, если они касались критики в адрес того же Парламента, Генпрокуратуры по поводу их работы над законами, приходили представители порядка 20-30 изданий, то теперь это количество снизилось в разы. Официальные и провластные СМИ эти вопросы просто не освещают, а оппозиционных изданий у нас практически не осталось. Их, пользуясь недостатками нашего законодательства, просто уничтожают. Многие не освещают острые общественные темы, потому что подконтрольны собственникам, или боятся, а то и просто не умеют — квалификация большинства журналистов сейчас очень низкая. Хотя, с другой стороны, и квалифицированные журналисты порой пишут так сухо, что читать невозможно. Чтобы публикация была яркой, затрагивающей умы и сердца, нужно сочетание свободы творчества, мастерства, и таланта, а последнее, как известно, дается от природы. Если таланта нет, то человек становится просто честным репортером. Почему бы и нет? И он тоже может иметь и славу, и уважение, если честно освещает те события, которые интересуют общество. А будущее… Я даже не надеюсь, а уверена, что ситуация изменится, и вся эта дикость с повышенной уголовной ответственностью всех СМИ и всех граждан, которые опубликовали в Интернете хоть одно слово, не соответствующее действительности, но выражающее их точку зрения, уйдет. — А  что-то похожее есть в законодательствах других стран? — Это, как я убедилась в течение последнего года, пытаясь дебатировать с Генпрокуратурой и депутатами Парламента, коварный вопрос. Он порождает множество спекуляций. Стран много, у каждой – своя история, свои традиции.  Господин  Меркель говорит, что пусть сначала Евросоюз уберет из своего законодательства уголовную ответственность за клевету, тогда, может, и мы тоже подумаем над смягчением законодательства. При чем здесь Евросоюз? А почему вы тогда не говорите про Америку, где первая поправка к Конституции запрещает принимать законы, ограничивающие свободу слова? А давайте посмотрим, сколько стран Евросоюза применяет этот закон?  Оказывается, большинство не применяет, а если какие-то страны и применяют, то до лишения свободы не доходит. А ведь этим странам много сотен лет. Во Франции, например, законодательно запрещают называть поросенка именем Наполеона. Этот старинный закон существует как казус, как антикварная мебель в современной квартире. Но почему мы, имея за спиной всего 20 лет с хвостиком, оглядываемся на эти исторические нюансы и приравниваем их к своей ситуации? Зато, когда речь идет о смертной казни, тогда всплывает Америка, где во многих штатах она применяется. То есть оглядка на международные примеры – это прекрасное поле для манипулирования. Но ведь есть международные стандарты, не допускающие этого. Этот стандарт, в частности, прописан в Международном пакте о гражданских и политических правах. Казахстан  подписал его. И мы обязаны выполнять нормы документа, статья 19 которого однозначно признает свободу выражения мыслей и распространения  информации независимо от государственных границ. Инициаторы принятия в Казахстане закона, допускающего лишение свободы за свободу выражение мыслей, мнений и прогнозов, лукаво ссылаются на пункт 3 вышеназванной статьи: допускается ограничение свободы выражения мысли в интересах достоинства человека, нравственности и государственной безопасности. Но, простите, по поводу этого пункта сделано множество авторитетнейших заключений, рекомендаций, консультаций и комментариев. Причем, комментарии делали специальный докладчик  ООН, представитель ОБСЕ и специальный докладчик по свободе выражения Организации Американских государств. Куда уж выше! Они пишут открытым текстом, что ни в коем случае нельзя не только лишать свободы, но и вообще привлекать к уголовной ответственности за диффамацию, потому что это в целом ограничивает свободу слова, как явления в общественной жизни. У нас же, вопреки этим нормам, для отстаивания своих запретов, своей активной, принципиальной, очень сильной нелюбви  к журналистике, к свободе выражения мысли, используются очень сомнительные приемы. Будь моя воля, я бы вообще запретила писать законы на тему гражданских прав и свобод человека людям в погонах. Нельзя давать регулировать права человека представителям силовых структур, воспринимающих мирную гражданскую жизнь через призму санкций, наказаний, через сито тюремной решетки. Пусть бы они лучше занимались своими делами – надзором за соблюдением законов и охраной порядка.  Депутаты, если судить по их выступлениям, тоже, к сожалению, не ушли  далеко от генералов. — Может, вторая древнейшая изжила себя, если на законодательном уровне запрещают думать и прогнозировать? — Я уверена — это временные колебания. Профессиональная журналистика переживала и более трудные времена. Сейчас она просто окончательно уйдет в сеть. И это тоже временно. Пока человеку нравится держать в руках бумагу с печатным текстом, пока нравится видеть что-то на экране, все жанры журналистики и все виды распространения информации будут востребованы. Не будем забывать, в любом обществе всегда найдутся люди честолюбивые, дерзкие или хотя бы имеющие предпринимательскую жилку. Им непременно захочется создать СМИ, которое принесло бы славу и деньги. Силу слова, как бы его не преследовали, никто еще не смог отменить. Юрий Лоскутов, генеральный директор ТОО «Компания «ЮрИнфо»: Общество устало от однообразной информации — Еще лет десять-пятнадцать назад в конце недели я обязательно покупал 7-8 еженедельных изданий и потом, в течение нескольких дней, прочитывал их, как говорится, от корки до корки. Сейчас подобное масштабное исследование отечественных СМИ, запасшись ими во время посадки в самолет, я проделываю только во время воздушных полетов. И теперь, зачастую, на изучение всей этой кипы газет мне вполне хватает полетного времени. Главная причина такого «скорочтения» для меня — однообразие большинства материалов (80 % об одном и том же). Очень мало оригинального, авторского взгляда, но очень много однообразных шаблонов на основе официальных пресс-релизов и заявлений. Поскольку так называемое «электронное правительство» ведет довольно активную пропагандистскую работу, я в Интернете все это вижу уже в течение нескольких минут после появления. Вечером  то же самое, по сути, пересказывают телеканалы, которые тоже не отличаются разнообразием. Но зачем мне, по третьему-четвертому разу одна и та же информация? Другое дело, под каким соусом она подана. И здесь приходится признать: уровень казахстанской журналистики в последнее время резко упал. Старая «гвардия» постепенно уходит, а молодые журналисты, как правило, не могут предложить серьезных аналитических материалов и исследований. Может, учат их сейчас по-другому, может, в чем-то в целом государственная политика тому виной, но, на мой взгляд, в этом направлении у нас большие проблемы. А вот Интернет действительно предоставляет принципиально новые возможности для поиска, распространения и получения любых видов информации. Причем, в отличие от традиционных изданий, как правило, вообще бесплатно или по значительно более низкой цене. И чем дальше, тем больше возможностей для доступа к бездонному водоему Интернета — все быстрей каналы, все меньше размер средств коммуникации для пользователей. При этом в интернет-среде выдвигаются гораздо меньшие технические требования к организации процесса производства информационной продукции и профессиональным качествам  журналистов. Если добавить к этому беспрецедентные возможности для участия пользователей интернет-СМИ в творческом процессе и в распространении информации и ее контента, то, действительно, впору задуматься, не получили ли таким образом периодические печатные издания своего могильщика? Поэтому, на мой взгляд, в обозримой перспективе из традиционных изданий смогут остаться на плаву только специализированные аналитические, и то, если они будут получать какую-то поддержку извне. Здесь, конечно, без пересмотра, в какой-то мере, государственной информационной политики не обойтись. Как юрист, я, например, не могут не отметить давно назревшую необходимость кардинального пересмотра и принятия нового закона о средствах массовой информации с учетом всех последних реалий и тенденций.  Геннадий Лупарев, преподаватель вуза:  Нам нужен ликбез, а не СМИ — В том, что мы стали мало читать газет и книг, виноват не только Интернет. Проблема стоит гораздо более масштабно — происходит культурная деградация общества. В вузы из школ приходят очень слабые выпускники, из которых крайне сложно подготовить высококвалифицированных специалистов. Их вначале нужно дотягивать до определенного уровня, а мы не можем делать этого из-за кредитной технологи образования, когда лекция длится всего 50 (!) минут. Следовательно, общество становится малограмотным, а такому обществу ни газеты, ни книги не нужны. Ему хватает телевизионных картинок и малограмотной информации из Интернета. Мнение большинства рядовых читателей выразил IT-инженер Максат: — Газеты я уже не читаю много лет. Это в советские времена, когда они несли в себе функции пропаганды и носителя информации, они были нужны. Первой сейчас в газетах давно уже нет, а второе я могу почерпнуть из Интернета.  А как у них? Утренняя чашка кофе и СМИ Татьяна Мехоношина, российская журналистка, проживающая в Англии: — Общая черта одна великобританских СМИ — сосуществование «качественной» прессы и таблоидов. Их «качественным» The Times, Financial Times, The Guardian, The Daily Telegraph соответствуют российские близнецы «Коммерсантъ», «Ведомости» «Российская газета», «Известия». Таблоиды Daily Mail, Daily Express, Daily Mirror, The Sun по содержанию мало чем отличаются от «Комсомолки», «Жизни» и «Московского комсомольца». В остальном – только различия. Первое – на общемировом фоне постепенного ухода прессы в онлайн, газеты Великобритании живее всех живых. Весь секрет – в утренней чашке кофе. Без газеты вкус будет не тот. Плюс без чтения газеты кофейный моцион будет едва ли не моветоном. Другая разница – в «честной цене». Любая газета Великобритании всегда указывает конечную розничную цену издания на его обложке. Распространители же зарабатывают не на марже, как это происходит в России, а на скидке с конечной цены на продукт. Наконец, в Великобритании по сей день торжествует свобода слова и печати – здесь нет государственных средств массовой информации и нет специального законодательства, регулирующего работу СМИ.  

Записала Галия ШИМЫРБАЕВА

• 93
• 89