В Казахстане футбольные матчи возобновятся 6 июня

Exclusive.kz продолжает серию публикаций о том, как рождалась казахская государственность. Как оказалось, советская трактовка модернизации степи разительно отличается от реальной.

Деятели «Алаш» как до Февральской революции, так и при Советской власти боролись за пять основных идеи: 1) исконно казахская земля должна принадлежать самому казахскому народу, 2) все богатства родной земли (наземные и подземные) должны служить исключительно интересам ее хозяевам, 3) развитая национальная экономика должна обеспечить прежде всего потребности народа страны Казахов, 4) в Казахской республике должно верховенствовать казахский язык в статусе государственного, казахская ментальность и религия ислам, 5) приоритет всеобщего образования и наука.

Этим целям вполне соответствовала декларация прав народов, обнародованная Советской властью в первую же неделю после вероломнного захвата центральной власти в Петрограде 7 ноябре (по-новому календарю) 1917 г., которая провозглашала: 1) равенство и суверенность народов России; 2) право народов России на свободное самоопределение вплоть до образования самостоятельного государства; 3) отмена всех и всяких национальных и религиозных привилегий и ограничений; 4) свободное развитие национальных меньшинств и этнографических групп, населяющих территорию России.

Признав Советскую власть, деятели «Алаш» боролись за претворение этих целей в жизнь при новой власти; не стремясь её свергнуть, требовали от Центра выполнения всех четырёх пунктов своих обязательств, взятых на себя, провозглашая декларацию прав народов. Это ни в коем случае не попытка оправдать или реабилитировать алашординцев перед канувшей в Лету империей, а констатация очевидного факта. Доказательством служит утверждение начальника Восточного отдела ПП ОГПУ Я. Петерса в письме И. Сталину от 1924 г.: «Я защищал бывших алашординцев, которые к нам перешли и честно перешли против травли…» [16, л. 253].

Элита «Алаш» имела принципиальные разногласия с Советской властью в вопросах национально-государственного строительства, национальной экономики. Она боролась за реальное самоопределение и самоуправление казахской нации. Будучи убеждёнными демократами, алашординцы считали, что пролетарская диктатура не мыслима в Казахском обществе, где нет рабочего класса как такового, в котором к тому же нет классовой дифференциации [17, с. 3]. В ином случае в национальной республике возможна лишь диктатура русских крестьян-переселенцев над коренным казахским народом, что противоречит декларации прав народов самой Советской власти. Казахский народ, всё ещё сохранивший основу родо-племенной структуры, не отсталое патриархально полу-феодальное общество, как считали вожди и идеологии Советской власти и ретивые сторонники в лице казахских коммунистов-большевиков, а самобытное и оригинальное, которое должно претерпеть изменения эволюционным путём, а революционно по-большевистки. При этом вожди большевиков не имели ни малейшего представления об истории, самобытной культуре, быте и форме хозяйства казахов. Управление Казахской АССР посредством советов солдатских и рабочих или крестьянских депутатов, через советов вообще невозможно также, как нельзя управлять далекой национальной республикой из Москвы. Например, в октябре 1917 г., накануне захвата большевиками власти в Центре, выступая с трибуны І-го Сибирского областного съезда в Томске, лидер «Алаш» А.Н. Букейхан заявлял: «Здесь нам говорят о федерации и об автономии, мы же требуем себе самоопределения, предоставления нам права самим решить, как нам управляться и жить. Нельзя управлять страной из Петербурга…  Нужно предоставить народам право жить не по Марксу, не по готовым формулам, а так, как они захотят» [18]. Наиболее оптимальной формой управления, по убеждению элиты «Алаш, вполне сочетающейся с самобытной культурой казахов, является парламентаризм и земство (местное самоуправление), а не всеобщая чисто декларативная советизация. Общеизвестно, что все 74 года существования СССР вся вертикаль сверхцентрализованной власти была сосредоточена в руках монопольной КПСС (Коммунистическая Партия Советского Союза. – Прим. авторов), т.н. «советы народных депутатов» были абсолютно декоративной структурой, а выборы в них — чистой профанацией. Партийные и комсомольские вожди обеспечивали стопроцентную «явку» избирателей, а избиратели единогласно голосовали за того, кого коммунисты назначили «народным избранником». В свою очередь, «всенародно избранные депутаты» единогласно одобряли любое решение одной единственной монополитической партии — КПСС. Ещё в период гражданской войны, в 1918 г., глава Правительства Алаш Орда А.Н. Букейхан, до 1905 г. убеждённый сторонник экономического материализма К. Маркса [19, с. 112],  обвинял вождей Советской власти в «предательстве идеи социализма» [20, т. ХІ, с. 459]. В Советской империи социализма как такового не было, а был завуалириованный феодализм с явными элементами государственного капитализма. Вожди КПСС были абсолютно идентичны феодалам: Генеральный секретарь ЦК КПСС по сути являлся царём-самодержем, на что указывал тот же А.Н. Букейхан в своей «Памятке для крестьян, рабочим и солдатам» от 01.12.1917 г. [21, лл. 1-2.], члены ЦК — думскими боярями, І секретари ЦК КП союзных республик и обкомов — его генерал-губернаторами и т.д. Вместо декоративных советов элита «Алаш» выдвигала Национальный парламент и местное самоуправление трёх уровней (областное, уездное и волостное), избираемые в всеобщих выборах каждые 4 года.

Одно из принципиальных расхождений элиты «Алаш» с Советской властью заключались в вопросах конфискации имущества у баев-полуфеодалов и массовой принудительной коллективизации.

Алашординцы и их единомышленники из числа большевиков предвидели и предупреждали, что конфискация имуществ т.н. баев и казахов среднего достатка может привести к непредсказуемым последствиям, что и стало причиной массового неимеющего во всей истории человечества голода 1930-1933 гг. в КазАССР. Во-первых, казахи представляли собой уникальное безклассовое общество. Казахский «бай» (или «эксплуататор» по-большевистки) и казахский бедняк («эксплуатируемый») являлись родственниками, выходцами из одной семьи, династии, одного рода. Во-вторых, казахский народ был строго ограничен в предметах собственности (земля, скот, хозяйственные постройки) [17, c. 3]. В-третьих – земля, скот и хояйственные постройки являлись не единоличной собственностью бая-полуфеодала, как это теоретически предполагали вожди Советской власти, а в общем родовом или общинном пользовании, то есть являлись общим достоянием всего рода или династии. Учитывая именно эту широкораспространенную практику своего народа, имеющую глубокие исторические корни, лидеры «Алаш» до и после революции 1917 г. выступали за передачу земли в собственность рода или общины. Этот принципиальный взгляд был отражен как в проекте Конституции «Алаш» от 1911 г. [22, с. 119], так и проекте программы партии «Алаш» от 1917 г.[2, с. 90-91] Алашординцы до конца 1920-х гг., до массового ареста в 1929 г., противодействовали плану Кремля по землеустройству в КазАССР. Этот план предполагал выявления земельных «излишек» для продолжения царской политики переселенческой колонизации Казахских земель.

Элита «Алаш» также выступали категорически против массовой насильственной коллективизации и таким образом перевести казахов в оседлость. Взамен она предлагала и пропагандировала добровольное объединение в сельскохозяйственные кооперативы. При этом лидеры «Алаш» исходили из убеждения в том, что в Казахстане заложен непреходящий потенциал аграрно-индустриальной державы мирового уровня. «Казахская земля – центр скотоводства, — писал в 1913 г. лидер «Алаш» А.Н. Букейхан. Развитие национальной экономики казах должен начать с того, что лучше всего он умеет – это скотоводство. Ускоренная модернизация национальной экономики должна быть реализована исключительно силами национальных кадров, которые обучались не только в Казахстане, но и в России, Украине, а также в странах Западной Европы. К примеру, только в середине 1920-х годов в университетах одной лишь Германии обучался десяток казахских студентов, в том числе и девушки (фото № 8-10). По расчётам и замыслу лидеров «Алаш», реализовав свой агро-промышленный потенциал, Казахстан мог бы завоевать рынки огромной России и всей Европы. При всем этом алашординцы в отличие от теоретиков советской империи, в 1930-1933 гг. истребившей голодом почти 70% казахов, насильственно загнав полукочевой народ в утопические коллективное и советское хозяйства (колхоз, совхоз), алашординцы пытались сохранить институт частной собственности на средства производства, считая его основным мотивом и двигателем развития национальной экономики. Они выдвигали исключительно те формы социально-экономического развития, которые оправдали себя на опыте передовых стран мира (США, Германия, Дания, Швейцария, Австралия и Япония). Именно аграрный сектор, по убеждению элиты «Алаш», должен был стать двигателем, локомотивом развития всей национальной экономики.

Фото № 8. Казахские студенты университетов Германии. В І-м ряду (справа налево): Абдильуакап Октай, Саттар Жаппарулы. ІІ-й ряд (слева напрова: Хайруннисса Межитханкызы Мусабай, Тахир Шакир, Азимбек Биримжан (Газимбек Беремжанов), Сайтали Ходжа, Абдал Абдурашит, Мариям Султанкызы, Ахметжан Ибрагим. Стоят (слева направо): Султан Мадкул, Сабыр Туркестанлы, Аблильуакап Муради, Дамла, Абдурахман Мунайтбасов (Лапин), Ахмет Найым Октем, Темирбек Карлыбекулы, Салих Мухамбет, Абдрахман Мухиббайулы. Берлин, 18 февраля 1923 г.

Фото № 9. Туркестанская молодежь, обучавшаяся в Германии. Осень 1922 г., берлинская мечеть (фото из книги Ахата Андижана, опубликованное Елдесом Орда на своей ФБ-странице)

Для ускоренного развития агропромышленного сектора экономики, элита «Алаш», как и дореволюции, призывала объединиться добровольно в кооперативы, экономическую эффективность которых ярко продемонстрировала маленькая Дания.

КАЗАХИ И КООПЕРАТИВЫ?

Самобытная кочевая культура, быт и традиционное скотоводческое хозяйство казахов имели практически все элементы кооператива. В статье «Игілік іс» (букв. «Благое дело»), опубликованной в газете «Қазақ» [23, с. 1], автор, дословно переведя термин «кооператив» на родной язык как «игілік іс», подчёркивал, что повседневная жизнь казахов состоит из одних элементов кооператива. По его мнению, коллективная охота (всем аулом), обработка шерсти, шкуры домашнего скота и дичи, ткание кошмы, текемет, ковра (исключительно женский промысел), земледелие, сватовство и поминки, в которых по-традиции участвует весь род или община – есть кооператив по-европейски. «Наше благое дело носит сезонный или временный характер, кооператив по-европейски – постоянное, долгосрочное дело. Вся их разница лишь в этом», — заявлял автор статьи Қыр баласы [23, с. 1]. Иначе говоря, самобытная культура казахов, в отличие от европейцев, предполагала коллективную, кооперативную форму существования. Следовательно лидерам «Алаш» предстояло эту грань самобытной культуры народа безболезненно, плавно направить на модернизацию и развитие аграрного сектора национальной экономики. Для этого имелся яркий успешный опыт ряда западноевропейских стран, в частности – Дании.

В 1924 г. Дания, по данным Қыр баласы, являлась маленькой страной Европы с общей площадью в 49,83 тыс. км.² и населением в 2,5 млн человек. Автор статьи, как и во многих других публикациях, акцентировал своё внимание на том факте, что и Дания стала одной из самых образованных стран в мире, где практически нет безграмотных [24, c. 4].

К 1924 г. основным занятием датчан стало земледелие и животноводство, как у казахов. Почти 50 лет (с 1879 по 1924 гг. – Прим. авторов.) назад они занимались землепашеством, как и крестьяне в России. Когда спрос на зерно упал, датчане переквалифицировались в животноводов, сократив площадь посевов за 21 год ровно на половину. Вместо зерна стали выращивать кормовую культуру для скота. За эти годы общая площадь кормовых составила чуть менее 1/3 всей территории Дании. За 21 год –1879-1900 гг. – поголовье КРС выросло до 1,7 млн, или на каждые 9 дворов приходилось по 18 голов. Такой богатой страны на КРС не было ни в Азии, ни в Европе, утверждал Қыр баласы.

Фото № 10. Турар Рыскулулы в Берлине. В 1922 г., будучи председателем СНК Туркестанской АССР, посетил казахских студентов, обучавшихся в университете Берлина. Однако, в письме И. Сталину он докладывал: «Я тогда расколол студентов»

Благодаря, во-первых, всеобщей грамотности населения, а во-вторых – кооперативному движению, охватившему всю Данию, датчане сказачно разбогатели. По данным автора статьи, к началу 1899 г. в стране насчитывало 1.273 кооперативов, в каждом из них было минимум по 500 коров с телёнком. Каждый кооператив имел оборудование на сумму от 4 до 20 тыс. рублей для производства масло-молочных товаров. В состоянии ли купить подобное оборудование рядовой датчанин, имеющий 2-3 коровы, если бы не объединился в кооператив,  отмечает автор статьи.

Далее автор привёл свои расчёты о доходах датских кооперативов в целом и каждого его члена — в частности. Так, согласно его сведениям, в 1898 г. в кооперативах состояли 148 тыс. семей, в собственности которых имелось 742 тыс. голов КРС. Датская корова в год давала в среднем 139 пудов молока; из 26 пудов молока производился 1 пуд сливочного масла. За 1899 год кооперативы в Дании произвели 4,6 млн пудов масла, из них 4,5 млн было экспортировано в Англию за 79 млн рублей. Чистая прибыль каждого кооперативщика составила 190 рублей, что, по мнению )ыр баласы, немало для одной семьи.

40 лет назад (середина 1870-х гг. – Прим. авторов.) датчане сбывали свой скот в живьём, как казахи. К 1900 г. в Дании уже функционировало 29 кооперативов-скотобоен, членами которых числились 96 тыс. дворов. В 1899 г. они реализовали мяса на 17 млн руб., доход каждого члена-семьи кооператива составил 304 руб.

Қыр баласы также констатировал, что в Дании было организовано 269 кооперативов домашних птиц, членами которых стали 20 тыс. семей, которые ежегодно поставляли в Англию более 1 млн яиц. Чистый доход каждого члена кооператива составил 46 руб. Инициаторами этих кооперативов, — сообщал Қыр баласы, — были два священника по имени Боргенсен и Миллер, обучавшие детей в сельской школе.

В странах Европы, — утверждал тот же Қыр баласы, — свои лишние доходы хранят в страховых товариществах. Он даже посчитал, сколько из каждых ста жителей стран Европы вкладывают своих деньги в страховые товарищества: в Дании – 46 человек, Германии – 26, Франции – 29, России – 3. По его сведениям, в этих странах каждый вкладчик на своём счету имеет такую сумму, по которой можно определить состояние каждой страны в целом: в Дании — 139 руб., Германии – 69, Франции – 41, России – 7.

«Датский крестьянин в 19,5 (!) раза богаче русского, — восклицал Қыр баласы в заключение, — Русский крестьянин плохой земледелец, датчанин же лучший животновод. Секрет не в том, земледелец ли ты или животновод. Сей хлеб, паси скот или копай руду, главное – будь мастером (профессионалом) своего дела! Нашему казаху сегодня нужны школы для обучения детей, вода для орошения посевов, для бескорыстного служения народу нужны джигиты, как Боргенсен и Миллер, для производства масла, масло-молочных продуктов, для обработки шерсти, шкуры, для животноводства, зерноводства  нужны кооперативы» [24, c. 4].

При советской власти по всей Казахской АССР были организованы первые кооперативы в виде союза «Қосшы». Однако эти «Қосшы» поверглись необоснованной острой критике первых казахских коммунистов-большевиков. «Союз Кошчи»» среди киргизского населения выродились сейчас в деклассированную организацию, — писал, например, Т. Рыскулулы в своем очередном доносе И. Сталину от 24.04.1924 г., — Единственный материальный базис членов союзов «Кошчи» – земля, там, где, конечно, она имеется, перешла в руки баев обратно (внешне, конечно, на «арендных» началах), а члены «Кошчи» превратились просто в прежних наемных дольшиков... Баи союзы «Кошчи» использовали прекрасной лазейкой в советские аппараты для себя... Что же, союзы «Кошчи» так и должны служить объектом разных авантюристических проделок людей, склонных к этому, или будут эти союзы «Кошчи» реформированный в корне таким образом, чтобы действительно станут организацией деревенско-аульной бедноты?» [25, л. 250-251.].

В конечном итоге, расскритиковав добровольные казахские кооперативы доносами самих казахских коммунистов, Советская власть в 1928-1933 гг. провела массовую насильственную коллективизацию в КазАССР, переведя коренной народ в оседлость. Этой политике предшествовали поголовный арест и изоляция национальной элиты «Алаш», расслоение народа по классовым признакам путём массовой конфискации имущества казахских «полуфеодалов», среднезажиточных семей и также массовой высылкой за пределы Казахской АССР. 

• 71
• 67