Маслихаты – хорошо оплачиваемая за наш счет «прислуга» акимов?

В масс-медиа то и дело просачивается информация о том, что тот или иной депутат маслихата выиграл тендер по освоению бюджета. До сих пор все понимали, что местные советы формируются по принципу полной лояльности акимату. Но насколько правомерно то, что она щедро оплачивается за счет государства?

Вместо введения

Для начала, наверное, следует пояснить, что автор этих строк сам пытался стать маслихатменом. Первый опыт был в 2003 году – в Алматинский областной, а затем, в 2007-ом – в Алматинский городской маслихаты. Самовыдвиженцем. Как говорится, есть, что вспомнить, над чем посмеяться, и даже, чем погордиться. Это отдельная, хоть и занимательная, но не имеющая прямого отношения к сегодняшнему повествованию история. Можно сказать, лишь одно – раньше это было более интересно и даже перспективно. С общественно-политической стороны. Впрочем, как оказалось, есть и материальная выгода, причем, немалая.

Мы уже вспоминали-рассказывали, что роль маслихатов за последние дюжину лет постепенно снижалась, несмотря на заявления руководства страны о необходимости развития местного самоуправления, поэтому повторяться не станем. Апогеем этой кампании стало внедрение системы выборов по партийным спискам, а это, мягко говоря, противоречит заявлениям о демократизации этого самого местного самоуправления.

В то же время, именно после того, как упростился контроль за попаданием в маслихаты, они стали получать дополнительные полномочия. В первую очередь, это касается относительно большей возможности контролировать местные бюджеты. Понятно, что контроль этот полностью контролируемый, но все же дает некоторые бонусы «избранным» (или «назначенным», как оговорился один бизнесмен из Алматы). Что же касается общественно-политической деятельности депутатов, то ее практически не видно, разве что в отдельных случаях ради самопиара. Впрочем, справедливости ради, отметим, что некоторые маслихаты сравнительно активны в соцсетях (например, столичный), но это, скорее, исключение из правил и все тот же общественно-политический хайп.

На деле большинство казахстанцев не знает своего депутата маслихата в лицо (исключение могут быть в некоторых сельских регионах), а его статус даже ниже, чем у участкового, хотя в целом отношение у населения к ним даже немного лучше, чем к полиции. Впрочем, это скорее из-за того, что люди просто на просто не общаются со «своими» маслихатовцами. Однако, определенная категория людей все же не прочь попасть в маслихат – пусть районный или городской, а если амбиций (и полезных знакомств) больше, то и в областной. Почему?

По семейным обстоятельствам

Итак, на прошлой неделе, как сообщал inbusiness.kz, теперь уже бывший депутат маслихата Семея демонстративно сложил с себя полномочия. Причиной этому, по словам самого Армана Машимова, стали семейные обстоятельства, а также «абсолютное безразличие аппарата маслихата к поднимаемым вопросам». Стоит отметить, что 42-летний Арман действительно известная в Семее личность, причем, популярность среди земляков он получил, как раз занимаясь общественной деятельностью – организовал детскую футбольную команду, зарегистрировал Федерацию спидкубинга и провел чемпионат по скоростному собиранию «Кубика Рубика», занимался и занимается благотворительностью, ведет социальные проекты. В прошлом году он решил поучаствовать в праймеризе и добился успеха – вошел с партийный список «Нур Отана» и попал в городской маслихат. А вот теперь, вышел, поняв, что это не его путь.

Но, в отличие от Машимова, некоторые другие его (бывшие) коллеги, наоборот, попадают в маслихаты «по семейным обстоятельствам». У многих астанинских чиновников на малой родине родственники пристроены в местные представительные органы власти. Причем, нередко бывает, что, если столичный покровитель попадает в опалу, то и его протеже теряет насиженное место. Даже после того, как январские выборы неплохо обновили составы маслихатов на всех уровнях (особенно, на районном). Уже стало обычным делом, когда журналистские расследования или легкий гугл-интерес к той или иной персоне приводит к его брату-свату, сидящему в областном или городском маслихате. Впрочем, все казахи – родственники, поэтому удивляться, действительно, нечему.

В целом же, «свой человек» в маслихате – теперь уже добрая традиция. И не только престижная, но и выгодная. Особенно теперь, когда полномочия маслихатов относительно местных бюджетов значительно расширились и внедрен так называемый четвертый уровень бюджета для органов местного самоуправления. Другими словами, жители сел и небольших городков теоретически сами определяют, как и куда будут потрачены их бюджеты, которые, в свою очередь, на 90 процентов формируются из собственных средств (налогов и других платежей местных жителей). Правда,

В упомянутом выше материале inbusiness.kz (за авторством Жанар Асылхановой) приводится мнение экспертов: «Все бюджеты принимались в формате решений маслихатов, объединенные в нормативные правовые акты на уровне районов и сельских округов, что свидетельствует о разноплановой степени вовлеченности депутатов в обсуждение с населением локальных проблем местных сообществ, требующих выделения средств на их решение». Кроме того, со ссылкой на Transparency International отмечается, что во всех регионах страны на содержание аппаратов акиматов из местных бюджетов в течение последних трех лет выделялось больше всего средств, чем на социальную помощь населению. Тоже неплохая выгода, согласитесь?

За что «пирожки»?

Недавно мы приводили пример с депутатом маслихата Талдыкоргана Русланом Валишановым, чья фирма выиграла тендер на строительство трех жилых многоэтажек на общую сумму 3,7 миллиарда тенге. Причем, это у Валишанова было не впервой – он выиграл и другой тендер, который общественность пыталась осоврить через суд. До этого сообщалось о депутате маслихата Шымкента, ставшего победителем конкурса на строительство объездной дороги и получившего из бюджета 2,16 миллиарда. Если говорить о «семейных отношениях» и самом Семее, то orda.kz недавно рассказала о том, что теперь уже супруга местного маслихатмена выиграла тендер на строительство реабилитационного центра для инвалидов на сумму 5 252 225 714 тенге.

Таких «совпадений», когда депутат того или иного маслихата выигрывает тот или иной тендер, слишком много, чтобы назвать их случайными. Видимо, это некая компенсация за ратный труд на общественных началах. В таком случае, может пора назвать вещи своими именами и распределять гостендеры исключительно среди членов маслихатов?

Безусловно, это ирония, но очень странно, что нет никаких ни этических, ни, тем более юридических запретов на доступ депутатов к бюджетным средствам. Как результат, никто не убедит большую часть населения, что в маслихат идут чаще всего не из благих намерений (как Арман Машимов из Семея) и не только из-за престижа. Ко всему прочему, это еще и некие гарантии для бизнеса – личного или родственников, причем, не только для победы на тендерах, но и возможность избежать проверок или получить преференции, не говоря уже о так называемых «инсайтах» о тендерах.

Да, у депутата маслихата, в отличие от его «старшего брата», мажилисмена, нет неприкосновенности, а в законодательстве не прописано то, что налоговики должны обходить стороной их предприятия. Здесь все решается «подковерно», поэтому прямых доказательств и свидетельств соучастников мы привести не сможем. Однако выстраивание подконтрольной системы местного самоуправления может говорить о том, общественная работа маслихатовцев должна чем-то поощряться. А что идет взамен?

Здесь ответ очевиден – это полная лояльность местным исполнительным органам власти. Вместе с тем, исключение из рядов маслихатменов самовыдвиженцев, добавило зависимость и от центральных органов – через политические партии, среди которых, как известно, независимых нет. Поэтому можно смело говорить, что верховная власть сейчас будет вполне искренне заявлять, что стремиться к развитию местного самоуправления и наделения дополнительными полномочиями маслихатов. Ведь опасаться ей нечему – все остается в ее руках и даже несколько укрепляется. Прежде всего – на местах.

• 73
• 70