Почему Казахстан не стал вступать в БРИКС?

Казахстанский эксперт Валихан Тулешов дал оценку из Вашингтона событиям, связанным с прошедшим саммитом БРИКС в Казани. Он назвал внешнюю политику Казахстана «ювелирной работой».

– Как в США отреагировали на саммит БРИКС в Казани? 

– В США, в преддверии президентских выборов, внешнеполитические события не несут какой-либо острой и важной коннотации. Все озабочены вопросом: кто победит? Поэтому и саммит БРИКС не стал исключением, он больше обсуждался на ютюб-каналах и среди блогеров-специалистов. В медиа, конечно, прозвучали стандартные фразы, что Путин показал Западу, что он не далеко одинок. Что Китай поддерживает Россию в построении альтернатив Западу и т.д. и т.п. Но в целом внешнеполитические структуры отнеслись к этому вполне прохладно, понимая, что все эти цифры о совокупном населении стран БРИКС, ВВП и т.д. ничего, кроме деклараций и желаний, не представляют. Они демонстрируют лишь ментальные сентенции некоторых членов БРИКС. 

– Казахстан сначала пригласили в БРИКС, потом он отказался, потом стал партнером. Что все это значит, на ваш взгляд?

– Приглашение было сделано на саммите БРИКС в августе 2023 года в ЮАР. Там было объявлено о расширении организации и Казахстан, по предложению России, был включен в список приглашаемых. Казахстан в том же году подтвердил готовность стать частью этой группы стран (тогда их всего было 5). Но люди всегда стараются выдать желаемое за действительное и почти всегда в этих случаях не уделяют внимание конкретике. По прошествии года, проанализировав ситуацию, Токаев перед саммитом в Казани четко сказал, что Казахстан не планирует стать членом БРИКС, но обязательно будет участвовать в саммите как приглашенный от Казахстана президент. И с учетом того, что торговля Казахстана со странами БРИКС составляет почти 50 процентов от всего внешнеторгового оборота, Казахстан согласился всего лишь быть партнером этой группы стран. Это ни в коей мере не противоречит нашим национальным интересам и не нарушает те принципы внешней политики, которых Казахстан придерживался со времени обретения своей независимости.

Теперь стоит сказать, чем, на мой взгляд, руководствовался Президент Токаев с формальной точки зрения. Конечно, прежде всего, это состоянием структуры организации, у которой, как оказалось нет Устава, нет формального секретариата или наднациональных органов управления. И скорее всего, эта группа функционирует как неформальная или совещательная на уровне глав государств и правительств, а также министров иностранных дел. То есть, у членов этой группы не определены ни права, ни обязанности. Каждая страна сохраняет суверенитет и когда принимаются консенсусные решения, то это означает дальнейшую проработку этих вопросов в двустороннем или многостороннем формате. Однако, в истории БРИКС не было ни одного случая, когда бы был подписан какой-то многосторонний договор. Поэтому вопрос «как стать членом такой организации», если нет никакого формально и юридически оформленного объединения, если у такой «организации» нет никакой структуры, является риторическим. И именно на это всему мировому сообществу удалось так изящно указать Токаеву.

Надо понимать еще, что экономический потенциал БРИКС – это 72% Китай, 13% Индия, а все остальное это Бразилия, Россия, Египет, Иран, ОАЭ, Саудовская Аравия и Эфиопия. То есть БРИКС – это в основном китайско-индийское предприятие.

И наконец, содержательно Казахстан исторически придерживается многовекторной внешней политики, стремясь поддерживать равные отношения как с Западом, так и с Востоком. Вступление в БРИКС, который воспринимается как группа, формирующая альтернативный блок Западу, может быть воспринято как смещение акцентов в международной политике Казахстана. Это прямо противоречит мультилатеральной политике нашей страны, которая стремится поддерживать равновесие между Востоком и Западом. Вывод: блоковый подход противоречит сетевому. Блоковый подход – подход супердержав к решению своих вопросов руками и посредством слабых стран и народов. На его основе невозможно построить новый справедливый мировой порядок. Это, наверное основная причина нашего ювелирного поведения! 

– Что же это все значит – объединение глобального Юга против Глобального Севера?

– Чтобы ответить на этот вопрос, я хотел бы предварительно отметить несколько замечаний. Во-первых, все говорят о конце глобализации, но это не так. Глобализация приостановилась не из-за исчерпания геополитических средств и ресурсов, методов и проектов, а потому, что в мире складывается другой, во многом параллельный консенсус – геоэкономический и культурно-цивилизационный. Воевать за территории, ресурсы, логистику, рабочую силу, то есть за то, что раньше считалось базовыми потребностями для сохранения любого государства, стало абсолютно не выгодно. 

Иными словами, глобализация достигла такого уровня распространения, когда получать ресурсы и все остальное можно гораздо более выгодным способом, часто просто заказывая необходимый товар по интернету. Поэтому сегодня мир временно остановился на развилке и решает, продолжать ли идти исключительно геополитическим путем либо одновременно идти и геоэкономической, и культурно-цивилизационной дорогой. В этом смысле БРИКС – пример такой приостановки и будущего решения, потому что у стран-членов порой совершенно противоположное видение на формы и способы решения. 

Теперь несколько слов об истории прошедшего этапа глобализации. Со времени начала реформ Дэн Сяопина и развала СССР, Запад (или глобальный Север) стал вкладывать капиталы, ресурсы и технологии в Восток (или глобальный Юг), достаточно сильно простимулировав его развитие (Китай, Россия, Индия), перенося производство туда. Восток, по мере обретения функциональной силы, стал обозначить свой суверенитет через ШОС, СВМДА, другие партнерства. Восток стал формообразовываться, создавать свои структуры представительства. Появилось две модели работы с Западом: 1. идеологическая и геополитическая конфронтация (Россия, отчасти Китай и так далее, включая Ближний Восток и африканский континент) и 2. геоэкономическое взаимодействие (многовекторность, которая сейчас развивается в многосторонний подход, С5+, страновые, суб-этнические и суперэтнические сообщества государств). 

Теперь, когда Восток стал догонять Запад экономически и начал конкурировать в значимых областях, Запад стал ощущать значительные социально-экономические издержки и потери (переток капиталов, технологий и т.д.), поскольку на поддержание достигнутого уровня глобализации он продолжал тратить огромные ресурсы, которые могли бы пойти на развитие социальной инфраструктуры и социальную модернизацию. Восток же, не становясь полноценным союзником Запада, оставаясь реципиентом, стал укрепляться сам и естественно стал увеличивать свою резистентность, свое геополитическое сопротивление, боясь раствориться в море глобализации и потерять свою идентичность. Западный электорат потребовал возврата капиталов для поддержания и дальнейшего укрепления собственного как геополитического, так геоэкономического превосходства и высокого уровня жизни. Условный теперь уже Глобальный Юго-Восток в этих условиях и в терминах старой геополитики старается инициировать «вставание с колен» и привлечение внимания к своим озабоченностям (расширение НАТО, расхождение постсовка, Палестина, Молдова, Грузия, Украина, Ближний Восток, Тайвань, и так далее.). Запад же, сохраняя геополитический контроль и геоэкономическое влияние, в свою очередь был вынужден включить «режим сдерживания». И, вместе с этим, попытаться найти решение политико-дипломатическим способом, то есть, встать или продолжать оставаться «над схваткой». Этим объясняется его поддержка Израиля и Украины, но и этим объясняется нежелание до конца разрушать Россию и дать возможность Палестине прийти к собственному национальному проекту.

Теперь, в итоге мир получил две очень горячие войны, которые не закончатся хорошо, если не будет придуман новый способ умиротворить миропорядок и двинуться человечеству дальше. Казахстан формированием формата «средних держав», а также настойчивым продвижением мультилатерального (многостороннего) подхода предлагает создавать не «многополюсную» и многоблоковую, а сетевую структуру миропорядка, который представит человечеству на долгосрочную перспективу способ разрешения возникающих межгосударственных и других проблем.

Но здесь есть противоречие. Сетевую структуру невозможно создать без цивилизационного сочленения проектов. И как раз, возрождаемая нами тюркская срединная (ЦА+Южный Кавказ+Турция) цивилизация, основанная на номадической философии, гармонично сочетающей рефлексии западного рационализма и восточного универсализма, способна стать такой цивилизацией-мостом, цивилизацией-посредником и цивилизацией «единой судьбы», которую, например, китайский лидер провозгласил на весь мир в качестве концепции реализации мирного развития и построения гармоничного мира. 

– Как воспринимается на Западе то, что БРИКС, и уже неоднократно Токаев подвергают критике ООН? 

– Токаев считает ООН универсальной и всеобъемлющей международной организацией. Таких больше в мире нет. ООН выражает мнение всех 192 государств, однако это мнение не всегда находит комплексное решение из-за движения самой истории. Этому чаще всего сегодня противоречит структура ООН, а главное Совета Безопасности, состоящего из 5 членов и 10 непостоянных членов, который не отражает равной представленности континентов и регионов мира. Более того, 5 постоянных членов СБ ООН – это супердержавы, противоречия между которыми чрезвычайно обостряют международную обстановку. Это понимают и в США, и в целом на Западе, а также на Востоке и начинают прислушиваться к мнению Казахстана. На самом деле, Казахстан не просто критикует, а предлагает поставить вопрос реформы ООН на новую высоту, отражающую изменения в мире, произошедшие со времени создания ООН. Государства и лидеры стран начинают все больше понимать необходимость этого. Об этом свидетельствует то, что Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш обошел вниманием Саммит мира, собранный Украиной, но принял участие в Саммите БРИКС в Казани. Он дал понять, что чрезмерность на сосредоточении внимания на деятельности западных альянсов должна быть уравновешена сосредоточением внимания к восточным.

И надо понимать еще, что Токаев высокопрофессиональный дипломат, «съевший собаку» на этом поприще, к тому же он является ведущим теоретиком международных отношений и к позиции Казахстана будут прислушиваться все больше и больше стран. Сегодня все страны Европы, ЦА и Южного Кавказа, Япония, Южная Корея, Сингапур и другие четко понимают теоретико-практическое значение продвигаемых Казахстаном трендов – мультилатерального подхода и «средних держав», которые в ООН должны воплотиться как можно скорее. Токаев в Казани выразил интенцию превращения БРИКС в помощника ООН через формирование многосторонних отношений, а никак не через блоковое устройство, которое еще больше будет работать на развал ООН как универсальной международной организации.

– Как это соответствует декларации Казахстана стать региональным хабом ООН?

– Региональный хаб ООН как раз и станет первым представителем нашего региона в продвижении вышеозвученных трендов, поскольку устранит непредставленность нашего региона ЦА, ОТГ и т.д. Это путь к дальнейшей суверенизации тюркского мира и его друзей соседей и это формальная заявка на будущее постоянное членство в Совете Безопасности ООН. Я бы так обозначил эту тенденцию.

– Какие аналогии и отличия вы видите между БРИКС и ШОС? 

Если коротко, ШОС – это региональная структура, сфокусированная на безопасности экономического сотрудничества в борьбе с экстремизмом, терроризмом и сепаратизмом. ШОС создала предпосылки для строительства срединного коридора (Один пояс, один путь) А БРИКС, об этом я говорил, структура, которая уже на глобальном уровне хотела бы повторить путь ШОС, но с тенденцией создания альтернатив западным странам.

– Авторитарные государства объединяются против демократических? Или мир устал от доминирования доллара?

– Это все журналистские и блогерские симулякры, ненаучные, псевдонаучные клише, которые подхватываются недобросовестными экспертами и политиками. Ведь в действительности за последние 3 года оборот долларов в мировые торговли значительно вырос. А противопоставление демократических и авторитарных режимов, как и многие идеологические тезисы и хотелки уходят в прошлое. Как сказал Дэн Сяопин, «Неважно какого цвета кошка. Если она ловит мышей, то это хорошая кошка». Постиндустриальный мир и постмодернистская ориентация культуры, достигнутые последним этапом глобализации, о которой мы говорили выше, стирает идеологические рамки, децентрализует, деконструирует не только мировой порядок, но и его мировоззренческие основы.

• 45
• 41