Сегодняшний кризис госуправления – мина, заложенная Назарбаевым

4 июня, 2024

4939

Экс-министр по чрезвычайным ситуациям Виктор Храпунов считает, что в системе ЧС не осталось профессионалов. Паводки и другие эксцессы – это далеко не форс-мажор, а кризис системы госуправления, заложенный в свое время еще Назарбаевым.

– Уверена, вы следите за ситуацией в стране. Как вы оцениваете действия власти? Во всем мире идут климатические изменения, пожары, поводки, наводнения, цунами, ураганы. А что же все-таки у нас: форс-мажор или все-таки системный сбой в госуправления в целом?

– Я действительно слежу за всеми этими событиями. Становится больно, когда люди терпят такое бедствие, а система ЧС работает, мягко говоря, неудовлетворительно. И все это по одной простой причине – ее возглавляет откровенный неспециалист. В свое время, когда я, наверное, наступил на хвост Назарбаеву в Восточном Казахстане, Дарига попыталась расставить своих людей. Я отказал. Тогда меня начали выталкивать в министерство ЧС. Я не хотел. Почему? Я отвечал, что это полувоенные организации, а я человек мирный. Но Назарбаев пел мне дифирамбы, говорил, что только я способен создать такое министерство, обещал поддержать государственную программу развития ЧС. И тогда я подумал, что, и в самом деле, эта система требует коренного присмотра, и поэтому взял обещание у президента, что он поддержит ее административно и финансово. Я собрал специалистов, разработали мощную программу. Помню, как в качестве гипотетического форс-мажора показали фильм, как будет затоплена Астана. Тогда все на меня набросились – разве столица может быть затоплена?! И вот, спустя несколько лет, это стало реальностью. Как бы там ни было, я пошел с этим документом к Назарбаеву, но он отказал мне, несмотря на свои обещания. И тогда я принял решение написать заявление на увольнение с должности министра по чрезвычайным ситуациям. Президент предал меня. Без госпрограммы я становился мальчиком для биться, что и случилось со всеми министрами ЧС. Единственным из них более или менее был подготовлен Ильин, потому что он прошел мощную школу в Алматы, будучи заместителем начальника ГУВД, курировавшим ЧС.

В общем, я твердо убежден, что государственная система дала мощный сбой. Из года в год повторяется одно и то же, но все это списывается как форс-мажор. Из года в год правительство, как аварийная команда, распыляет огромное количество финансовых ресурсов, а толку нет.

Помню, когда я стал министром ЧС, сложилась очень тревожная ситуация в Кзыл-Орде – поверх льда пошел большой поток воды, начались разрушения. Я прилетел туда. Мы с акимом пошли по городу и видели, как уже начало подмывать тротуары. И вот вдоль русла реки я вижу камыш, свернутый в гуты, то есть своего рода дамбы. Но разве это решение? В Европе я часто вижу, как вдоль маленькой речки, метров за 300 слева и справа от берега стоят дамбы. Я поначалу не мог понять, зачем их строят так далеко от реки. Но, когда она разливается весной, это все заполняется водой. У нас же из года в год одно и то же.

Поэтому нужен очень мощный регулярный мониторинг, сколько выпало дождя, сколько выпало снега, каковы прогнозы? Мы в Алматы всегда считали, сколько мы вывезли снега из города, сколько будет воды, и куда ее отводить. Если бы по каждой позиции по каждой области работали, у нас не было бы таких проблем сразу в десяти регионах.

Недавно я увидел, как ликвидируют последствия оползня, который недавно сошел в Алматы. Люди работают обычными лопатами! А ведь еще в 2007 году в Алматы была создана служба спасения, которую мы обеспечили самой современной зарубежной техникой. Мы закупили роботов, которые могли добраться в любую точку! А теперь у нас везде остался человек с лопатой…

Отраслью должен руководить профессионал. Последним из них в системе ЧС Казахстана был генерал Петров. Он объехал всю страну, быстро и четко ликвидировал кризисы. Вот как раз с ним мы разрабатывали программу реформирования системы ЧС.

Я не думаю, что все происходящее можно объяснить форс-мажором. Конечно, все это системный сбой.

– До ухода министром ЧС вы были акимом ВКО. Насколько мне известно, вам удалось и этот регион сделать недотационным. За счет чего это получилось?

– В Усть-Каменогорск я приехал в декабре 2004 года, был сильный мороз, уровень снега доходил до вторых этажей. Конечно, это был промышленный центр страны и мы очень гордились этим. Но практически все эти предприятия, за исключением, может быть, Бипек Авто, принадлежали Нурсултану Назарбаеву. Проанализировав положении дел, мы поняли, что наше спасение только в ужесточении налоговой дисциплины и жесткой экономии. Я собрал всех акимов районов и объявил, что с сегодняшнего дня они должны начать жить по средствам. Доходило до того, что отдельные районы даже налог на землю не собирали. И мы заставили всех работать на пополнение бюджета. Во-вторых, я дал поручение проверить, как Восточный Казахстан обеспечивается продуктами питания и товарами народного потребления. Меня страшно удивило, что регион с развитым животноводством обеспечивал себя сливочным маслом всего на 15%. Поручил проанализировать, какие предприятия были приватизированы и не действует на сегодняшний день. Пригласил их к себе, поговорили. Разобрались в причинах, решили проблемы. Заработали эти комбинаты, начали выдавать свою продукцию. И вот так по каждой позиции мы планомерно шли и смотрели, где и как можно решить эти вопросы.

Когда я пришел в эту область, она была на последнем месте по индикативным показателям развития регионов. За первый год мы поднялись на третье место, а через год уже на второе. Это было, конечно, достижение коллектива единомышленников, который трудился в этом замечательном регионе. И когда на Нурсултан Назарбаев начал меня уговаривать перейти в ЧС, я его просил оставить меня в этом регионе еще года на три. Я мечтал превратить Восточный Казахстан в Швейцарию. Но он забрал меня из области. Видимо, я начал мешать им. После меня началась кадровая чехарда. Поэтому с такой кадровой политикой, которая и сегодня, кстати, сохраняется, иногда диву даешься…