Тогжан Касенова: Казахстан не должен оставаться в позиции жертвы

«Откажется ли Казахстан от ядерного оружия или попытается стать центральноазиатской Северной Кореей?» – этим вопросом задавалось мировое сообщество чуть более 30 лет назад, когда после распада Советского Союза центральноазиатская республика внезапно оказалась обладателем четвертого по величине ядерного арсенала в мире. В книге Тогжан Касеновой «Atomic Steppe. How Kazakhstan gave up the bomb» («Атомная степь. Как Казахстан отказался от бомбы»), выпущенной в США издательством Stanford University Press в 2022 году, рассказана невероятная история о том, как мало кому известная страна отказалась от самого мощного оружия в истории человечества. После издания на английском благодаря Фонду Фридриха Эберта (FES Kazakhstan) с участием Steppe & World Publishing книга была выпущена на казахском языке, и сейчас готовится выход на русском (Steppe & World Publishing).

Из «досье» exclusive.kz. Тогжан Касенова, доктор политических наук, старший научный сотрудник Центра политических исследований университета Олбани (SUNY-Albany), внерезидентский ученый сотрудник Фонда Карнеги за международный мир, консультант ООН по предотвращению финансирования незаконной торговли оружием. Специализация: международная ядерная политика и предотвращение финансовых преступлений.

Книга «Атомная степь», уже удостоенная нескольких международных премий, рассказывает малоизвестную и необычную ядерную историю Казахстана со времени СССР и до наших дней. Для советских чиновников казахская степь не была ни чудом экологии, ни любимой родиной – лишь «пустым» участком земли, который идеально подходил для ядерных испытаний. Началом катастрофы стало появление двуголовых ягнят – в книге «Атомная степь» дано ужасающее описание последствий советского «эксперимента» для людей и природы в окрестностях Семипалатинского полигона. Когда рухнул Советский Союз, молодой стране надо было разбираться не только с этими последствиями, но и решить массу сложных задач, связанных с ядерной безопасностью. Сегодня Тогжан Касенова напоминает: казахстанцы до сих пор продолжают расплачиваться за советские ядерные испытания. Успокаиваться нельзя.

– За все 30 лет для пострадавших от ядерных испытаний было сделано недостаточно, – говорит Тогжан Касенова. – Закон по социальной защите пострадавших сильно устарел, существует очень много проблем. Но в последнее время у меня появилась осторожная надежда.

Во-первых, такое ощущение, что внешняя политика Казахстана подтягивает внутреннюю политику. В конце ноября в Нью-Йорке прошла вторая встреча стран-участников Договора о запрещении ядерного оружия (ДЗЯО). Это новый договор, в котором две статьи, шестая и седьмая, посвящены помощи пострадавшим от ядерных испытаний и использования ядерного оружия и реабилитации пострадавших земель. Казахстан, совместно с островным государством Кирибати (чье население пострадало от американских ядерных испытаний), являются лидерами именно по этим двум статьям соглашения. Яркая и важная роль Казахстана на внешнем фронте, надеюсь, будет подтягивать и внутреннюю политику. Странам-участникам Договора надо будет отчитываться, что они делают для пострадавших. Казахстан не может быть лидером по вопросам помощи пострадавшим на международной арене, если дома делается недостаточно для помощи казахстанцам, пострадавшим от советских ядерных испытаний.

Во-вторых, важный компонент – это изменения в самом обществе. Мне кажется, после Кантара роль гражданского общества усилилась. По многим вопросам и проблемам голос гражданского общества стал заметнее и ощутимее. Я надеюсь, что растущая роль гражданского общества высветит недостаточную помощь пострадавшим от советских ядерных испытаний.

Этот общий контекст вкупе с настроением нашей подрастающей молодежи, которая не стесняется задавать неудобные вопросы, дает мне надежду.

– Сейчас активно идут разговоры о новом Казахстане. Говорят о деколонизации, многое из прошлого пересматривается, и, с одной стороны, по ощущениям, растет национальное самосознание, с другой стороны – все идет очень медленно.

– Да, дискурс по всем этим вопросам как будто выталкивается теперь на поверхность. То, что вы упомянули о деколонизации, очень важно для контекста. Война России против Украины усилила давно начавшийся процесс деколонизации и переосмысления советского прошлого Казахстана. Трагический опыт нашей страны как испытательного полигона для ядерных экспериментов советских военных является важной частью этого дискурса.

При этом, переосмысливая советское прошлое, мы не должны застревать в позиции жертвы и говорить: «Вот Советский Союз наделал так много ужасного, и мы – несчастные жертвы». Казахстан уже более 30 лет является независимым суверенным государством. Если Казахстан сам не будет заботиться о своих людях, о пострадавших, то мы так и будем оставаться в позиции жертвы. Да, то, что было сделано в прошлом – это ужасно. Переосмысление советского прошлого – это важный процесс, который сейчас происходит, но невозможно его переосмыслить без того, чтобы взять на себя какую-то ответственность за нынешнее положение дел. Считаю, Казахстан сам в состоянии достойно помочь своим гражданам, пострадавшим от советских ядерных испытаний.

Россия не должна строить АЭС в Казахстане

– Сейчас ведутся разговоры о строительстве АЭС Росатомпромом. Как вы вообще относитесь к строительству АЭС? Ваше мнение как ученого?

– Я не против атомной энергетики в мирных целях. Но я не энергетик, чтобы говорить, нужна ли Казахстану атомная энергия или нет. На этот вопрос должны отвечать специалисты, понимающие энергетическую матрицу страны. Но, как человек, который занимается вопросами ядерной политики и безопасности, я знаю, что если Казахстан решится на внедрение атомной энергетики, то ему нужно будет решить ряд очень серьезных вопросов – а ответов на некоторые из них сейчас у страны нет. Например, начиная с необходимости выполнения высоких стандартов по ядерной безопасности, заканчивая более обширными вопросами – такими, как коррупция. Вспомните строительство ЛРТ: столько было потрачено денег непонятно на что, и все это осталось недостроенным. Атомная станция — это высокозатратный проект, требующий инвестиций, автоматически создающий почву для коррупции. При этом если что-то сделать не так, как-то не так построить, сэкономить на материале, то риски слишком высокие. В плане технических ядерных вопросов ни одна страна в мире пока не решила вопрос окончательного хранения ядерных отходов. Есть варианты долгосрочного хранения, но не окончательного захоронения.

Иными словами, при строительстве АЭС надо учитывать два самых важных вопроса — технический вопрос обеспечения ядерной безопасности и транспарентность, отсутствие коррупции.

Если говорить о геополитической ситуации и практических интересах Казахстана, я против того, чтобы АЭС в Казахстане строила Россия. Мне кажется, это будет серьезная ошибка, особенно на данном этапе. Российские войска до сих пор остаются на территории ядерного объекта другой суверенной страны – на Запорожской АЭС. Они подвергают опасности украинский ядерный объект уже тем, что они вообще там находятся. До этого российские войска также вторглись в зону отчуждения возле Чернобыльской АЭС. Получается, Россия всем своим поведением показывает неуважение к мировым стандартам и нормам ядерной безопасности. Я считаю, что привлекать Россию к строительству атомной станции нецелесообразно для Казахстана, который хорошо себя зарекомендовал на международной арене, тем, что всегда действует в соответствии с уставом ООН и принципами международного права. На фоне событий последних двух лет подписание контракта с российской стороной может негативно сказаться на имидже и репутации Казахстана. А в практическом плане надо помнить, что дочерние предприятия Росатома уже находятся под санкциями, и сотрудничество с Россией, особенно в условиях санкционного режима, может поставить Казахстан в уязвимое положение. Строительство атомной станции — стратегическое решение с долгосрочными последствиями, и я надеюсь, что правительство Казахстана будет действовать в этом вопросе предельно продуманно, учитывая все риски.

– Как вы считаете, какая страна могла бы стать партнером по строительству АЭС в Казахстане?

– На данный вопрос я не могу ответить, так как не обладаю технической экспертизой для оценки разных реакторных технологий, доступных в разных странах. Однако в Казахстане есть высококомпетентные специалисты, которые могут провести качественный анализ. С учетом того, что Казахстану требуются небольшие мощности, стоит рассматривать предложения от поставщиков, которые смогут предложить лучшие варианты. Конечно, понятно, что многим в Казахстане удобнее сотрудничать с Россией из-за общего языка и общего советского наследия в атомной отрасли, однако я считаю, что важно рассмотреть и новых потенциальных партнеров. Поэтому конкретно выделять какую-то страну я не стану, так как не являюсь техническим экспертом. Однако с политической и геополитической точки зрения я считаю, что это не должна быть Россия.

От ядерной политики до ядерной истории

– Ядерная политика – не самый очевидный выбор для ученого. Как вы пришли в эту сферу?

– Выбор профессии в сфере ядерной политики был предопределен тем, что мой отец Умирсерик Касенов активно работал в этой области, хотя это не было единственной сферой его интересов. Он был основателем и первым директором Казахстанского института стратегических исследований, и в его компетенцию входили все ключевые вопросы стратегического характера. В начале 1990-х годов ядерный вопрос был крайне важным для Казахстана, а в тот период в стране было мало специалистов, способных анализировать вопросы ядерной политики и что-то советовать по ним руководству страны. Так что основной моей мотивацией было идти по стопам отца.

– Вернемся к вашей книге. Вы работали над ней 15 лет, это большой и кропотливый труд, и, как многие отмечают – неожиданно эмоциональный для книги, написанной ученым. Это что-то личное?

– Когда я начала заниматься вопросами ядерной политики и писать свою книгу, я осознавала, что всего несколько стран в мире когда-либо имели дело с ядерным оружием, и Казахстан был одной из них. Ядерная история нашей страны фактически отсутствовала в международном дискурсе, и мне хотелось донести ее до широкого круга экспертов и читателей.

Еще одним личным моментом для меня стало то, что семья моего отца долгое время жила в Семипалатинске, и мой отец провел часть своей юности там. Мои бабушка и дедушка оставались там почти до конца своей жизни. В детстве я ездила к ним гости в Семипалатинск. Все это повлияло на мое особенное отношение к Семипалатинскому краю.

Но книга претерпела изменения, пока я над ней работала. Когда более 15 лет назад я задумывала книгу, я планировала писать только про политику, про то, как Казахстан избавился от ядерного оружия. Что же изменилось? Когда я начала изучать эту тему, работать в архивах и встречаться с пострадавшими от ядерных испытаний, я поняла, что не хочу и не могу рассказывать только часть про политику – без того, чтобы не осветить советский период, не показать, что вообще случилось с землей и людьми. Позднее у меня даже возникло ощущение, что у меня не было выбора. Как будто это была моя миссия и ответственность, как человека, рожденного в Казахстане, работающего по ядерным вопросам, как дочери своего отца. Я просто была обязана написать эту книгу. Все эти годы меня несла какая-то волна. Написание книги не было обязательством перед работодателем или университетом, это был мой личный проект, который мне нужно было довести до конца, и я полностью это осознавала.

– Какова дальнейшая судьба вашей книги? Работаете ли вы над продолжением?

– Сейчас идет обсуждение переводов на другие языки. Для меня очень важно, что книга уже вышла на казахском, сейчас готовится перевод «Атомной степи» на русский, а на днях я получила письмо, где говорилось о возможном переводе книги на украинский, что для меня тоже очень важно. Ко мне обращаются с предложениями снять документальный или художественный фильм, основанный на книге, но пока еще нет идеального варианта.

Я бы очень хотела, чтобы новое поколение молодых исследователей, активистов из Казахстана заинтересовались этой темой и уже дальше подхватили эту миссию. Я специально указала в библиографии, какие документы находятся в каких архивах, чтобы тем молодым ученым, кто решит работать в этом направлении, было легче их искать. У меня надежда, что новое молодое поколение ученых продолжит эту тему исследований.

Недавно шесть молодых людей из Казахстана, принимавших непосредственное участие в выпуске казахского издания «Атомной степи», прилетали в Нью-Йорк на большую конференцию стран-участников Договора о запрещении ядерного оружия (ДЗЯО). Среди них были и представители четвертого поколения пострадавших от испытаний. На полях конференции, в штаб-квартире ООН, они провели мероприятие, посвященное тому, как новое поколение видит ядерные вопросы. Они произвели сильное впечатление на присутствующих, стояла полная тишина в зале. Я так счастлива за этих ребят. Все они были или участниками, или организаторами Школы по ядерному нераспространению и разоружению, уже дважды организованной Фондом Фридриха Эберта в Казахстане. Они подали на программу «Молодежь за Договор о запрещении ядерного оружия» и теперь с достоинством представляют Казахстан в рамках этой программы. Недавно они объявили о создании своей инициативы «Казахская молодежь за ядерную справедливость». Я искренне радуюсь их успехам. Они все очень умные, талантливые и образованные, и дают мне надежду на лучшее будущее Казахстана. И я знаю, что они еще сделают много полезного в будущем.

– А вам бы не хотелось преподавать для студентов в Казахстане?

– К сожалению, я не живу в Казахстане и не могу преподавать на постоянной основе, но когда речь идет о важных событиях образовательного характера, то, я стараюсь приезжать. Я оказывала поддержку в организации Школы по ядерному разоружению и нераспространению в Казахстане, выступала в роли научного консультанта и лектора. Я специально приезжала из США на эти мероприятия, чтобы проводить лекции по ядерной тематике. Так я познакомилась с талантливой молодежью.

К счастью, у меня есть возможность регулярного общения с казахстанской молодежью через лекции и выступления в университетах по ядерной тематике.

Вы знаете, я верю в силу маленьких действий. Если ты делаешь свою работу правильно и на своем месте, это имеет огромное значение. Важно замечать, что даже в неформальных обсуждениях каждый вносит свой вклад. Приятно видеть, как мои ровесники-казахстанцы, будь то мои коллеги из академической и неправительственной среды, или те, кто работает в правительстве в Астане или в креативной индустрии Алматы, делают свое дело. Уважаю тех, кто не просто жалуется, что все не так в стране, а вносит свой позитивный вклад. Для меня также важно, чтобы госструктуры и госслужба развивались. Я знаю, что подчас некоторые считают, что в министерствах все плохо. Когда разговор идет в таком ключе, я всегда стараюсь напоминать собеседникам, что в правительстве работают такие же казахстанцы, большинство из которых вряд ли желают плохого своей стране. Черно-белые суждения не помогут, особенно в данный непростой момент. Мы все обязаны вносить свой вклад и работать над улучшением ситуации. Сейчас важно не терять надежду, не просто жаловаться, а действовать.

Беседу вела Алия Боранбаева

Фото с сайта togzhankassenova.zom

• 43
• 21