Саян Ташенев: Кунаев не был против передачи земель Узбекистану

Совсем недавно в столице открыли памятник государственному деятелю Жумабеку Ташеневу. Именно он вступил в открытый конфликт с Никитой Хрущевым, отстояв пять северных областей Казахстана от передачи России, а потом выступил против передачи трех хлопкосеющих районов Южного Казахстана Узбекистану. За это Ташенев поплатился карьерой и попал в опалу. О событиях тех лет мы поговорили с сыном выдающегося политика Саяном Ташеневым.

– Саян Жумабекович, вы рассказывали, что, когда вашего отца снимали с поста председателя Совета Министров Казахской ССР, ни единым словом не было сказано, что это делалось по указанию Москвы. Как была сформулирована официальная причина?

– Предъявили какие-то бессмысленные обвинения: характер несносный, недипломатичный, плохой хозяйственник, националист и так далее. Местные казахстанские власти по собственной инициативе пошли еще дальше – запретили даже показывать кадры кинохроники с его участием. Теперь уже общеизвестно, что великий самодур Хрущев дал указание Кунаеву не допускать Ташенева в кресло первого руководителя любого, даже областного ранга. Поэтому его отправили в Чимкент заместителем председателя облисполкома. Перед этим отец около полугода был без работы. В советское время – это была катастрофа. Никаких запасов у семьи, где росло пятеро детей, не было, мы голодали. В нашей квартире даже мебель была казённой. В тот период никто с нами не общался, знакомые, увидев нашего опального отца, переходили на другую сторону дороги. Тех, кто пытался помочь, репрессировали.

В Чимкент мы приехали как целинники – налегке: ничего, кроме чемоданов с личными носильными вещами, у нас не было. Здесь нам дали небольшую квартиру, где жил до этого Жумабай Шаяхметов. Потом мы переехали в другую квартиру, но и там было небогато. Когда после смерти отца мы перевозили маму в Алма-Ату, то из обстановки были обеденный стол, маленький старый сундучок, две китайские вазы и пластмассовая люстра. А ведь Жумабек Ташенев входил до опалы в двойку первых руководителей республики: Кунаев возглавлял партию, а он – страну.

– Как же человек с «плохим характером» смог стать вторым лицом республики?

– А он из тех, про которых говорят «сам себя сделал». Хотя, нет. Ему, конечно, везло на хороших людей – Жумабая Шаяхметова, например, но это будет позже. А так – обычное детство в бедной казахской семье в Акмолинской области. Ему было лет 13 или 14, когда он пешком ушел из родительского дома в город. Отец хотел учиться, но понимал, что в ауле образование не получит. По дороге ему встретились русские обозники. Когда те подсадили его к себе, соврал, что родителей у него нет и он идёт сам себя устраивать в детдом. После окончания семилетки в Акмолинске поступил в строительный техникум, но скоро его, 16-летнего, избрали секретарем райисполкома. Так он с младых ногтей узнал «кухню» аппаратной работы. Скоро попался на глаза Жумабаю Шаяхметову, первому секретарю ЦК Компартии Казахстана, давшему путевку в жизнь многим национальным кадрам. Среди них, например, Динмухаммед Кунаев, которого он пригласил из Лениногорска на работу в Алма-Ату, председатель Президиума Верховного Совета Казахской ССР Фазыл Карибжанов, секретарь ЦК Компартии Казахстана по вопросам промышленности, а затем постоянный представитель Совета Министров Казахской ССР в Москве Ибрагим Тажиев.

Отец тоже оказался одним из тех, кого он продвигал. В 30 с небольшим Жумабек Ташенев стал председателем Северо-Казахстанского облисполкома. Потом его перевели первым секретарем обкома в Актюбинск. Там он проработал года три. В апреле 1955 года его назначили председателем президиума Верховного Совета Казахской ССР. К тому времени Жумабай Шаяхметов был снят с должности председателя Совета национальностей Верховного Совета СССР за несогласие с линией партии по массовому освоению целины. И его, как это водится, бывшие соратники начали усиленно поливать грязью, в том числе и те, кому он помогал когда-то. Одно из голословных обвинений – он, мол, кадры расставлял по родственным связям и личной преданности. Мой отец оказался единственным, кто, пойдя против всех, попытался опровергнуть это. Он сказал, что у Шаяхметова, уроженца России, в Казахстане, нет родственников, поэтому он никого из них не мог назначать.
Не знаю, как, но в тот раз — это его выступление никак не сказалось на карьере – она все еще шла в гору. В январе 1960 он был назначен председателем Совета Министров КазССР. А через год он выступил против передачи трех хлопкосеющих районов Южного Казахстана Узбекистану. Но его согласия, по большому счету, никто и не спрашивал – проект был уже подготовлен. Есть статья Исмаила Юсупова, где он говорит о том, что эти районы для передачи подготовил Кунаев.

– Но ведь говорят, что Кунаев был категорически против и за это поплатился должностью первого секретаря ЦК компартии Казахстана.

– Да не был он против. Есть сборник материалов Верховного Совета, и там опубликовано выступление Кунаева, где он говорит о том, что Казахстан передает эти земли «старшему брату». Этим «братом» для него был Первый секретарь Центрального комитета Коммунистической партии Узбекской ССР Шараф Рашидов, раньше Кунаева ставший кандидатом в члены политбюро ЦК КПСС. А отцу припомнили все.

Когда самодур Хрущёв организовал Целинный край из пяти областей Казахстана, то возглавить его прислали некоего Тихона Соколова из России. Шовинист высшей пробы, тот только и делал, что занимался организацией персональных дел национальных кадров. Однажды, когда Жумабек Ташенев приехал в Акмолинскую область, Соколов заявил, что он переговорил с Москвой и теперь средства на свое развитие край будет получать отдельной строкой. Отец ответил, что сначала его (Соколова) самого вышлют в течение 24 часов из Казахстана, если это решение пройдёт. Тот, естественно, кинулся звонить в Москву. А вскоре прошло совещание передовиков сельского хозяйства в Целинограде, где Хрущёв, переговорив с Кунаевым и с секретарями обкомов, заявил отцу, что все они согласны с передачей этих пяти областей Целинному краю с возможным выделением из состава Казахской ССР. Отец ответил, что категорически не согласен с этим. И не только потому, что на этой земле похоронены его предки. Передачи земель нельзя допускать, во-первых, без согласия тех, кто проживает здесь; во-вторых, это противоречит Конституции СССР, где сказано, что никто не имеет права перекраивать границы союзных республик. Хрущев, говорят, взорвался, стал орать, обзывать отца националистом, угрожать, что он его уничтожит, но эти пять областей не были переданы тогда России.

Потом на какое время все «поймали тишину», а в 1961-м первого секретаря ЦК компартии Казахстана и моего отца вызвали в Москву. Кунаев написал в своих мемуарах, что Хрущев пригласил их на обед, а затем, оставив его на конфиденциальный разговор, велел снять Ташенева с работы. После этого стали всех стали «организовывать». Отец рассказывал, что каждого, кто должен был выступить против него, инструктировали по отдельности. Однако всех обработать не удалось. Был такой Масымхан Бейсебаев, первый секретарь Алматинского обкома партии. Его не успели ввести в курс дела, и он был страшно удивлен откровенным шельмованием и оговором честного человека, но его уже никто не слышал. Все проголосовали за то, чтобы снять отца с должности…

В Чимкенте он проработал 25 лет. Южный Казахстан – очень специфичный регион, там чужаков не любят, но отца приняли хорошо, он здесь прижился. Деловитые южане оценили и лидерские качества Жумабека Ташенева, и умение слышать людей. «Приходите завтра, послезавтра», – у него такого не было, он тут же, на месте пытался решить любую проблему. Как только отцу исполнилось 60 лет, его поспешили отправить на пенсию. В этот период очень пригодилось то, что он успел (фактически тайком, сразу после того, как попал в опалу) защитить диссертацию и стать кандидатом экономических наук. Выйдя на пенсию, Жумабек Ташенев пошёл работать заместителем по науке директора института каракулеводства в Чимкенте.

Кстати, о диссертации. Узнав о том, что Ташенев успешно защитился, первый секретарь ЦК Компартии Казахстана Исмаил Юсупов позвонил председателю Южно-Казахстанского облисполкома Захану Ескендирову. Зачем, мол, дал положительную характеристику?! Тот был с Юсуповым в хороших отношениях, но тут ответил очень резко: «Почему человеку не даете жить спокойно? Он что, вашего брата убил?». Эта дерзость немедленно откликнулась – Ескендирова вскоре сняли с работы. Отец и докторскую написал, но защититься не дали, зарубили звонками из Казахстана. В общем, перекрыли все каналы наглухо и постарались, чтобы имя Ташенева нигде не упоминалось, но современники его помнили и уважали. Все знали, что он, отстаивая интересы республики, единственный из высшего руководства Казахстана, пошел против «царя» – Никиты Хрущёва.

Помню, когда я устроился на работу в институт энергетики, заместитель директора встретил меня словами: «О! Сын опального воеводы». Или вот ещё был такой случай. На одном из совещаний по идеологии второй секретарь ЦК компартии Казахстана Георгий Козлов заявил, что газету «Казак адебиетi» следует закрыть. Отец сказал, что не он эту газету открывал и не ему её закрывать. Будучи человеком кристальной честности и порядочности, отец вообще никого и ничего не боялся. Поэтому его и не любили в Москве, да и в Казахстане тоже. Такие, как он и Жумабай Шаяхметов, преданные своему народу люди, партии не были нужны. Юлить Жумабек Ташенев не умел и не хотел, а недруги называли его за это жестким и недипломатичным. А вот те, кому он помог, до сих пор звонят нам, его детям. Он любил людей, в нашем доме всегда кто-то гостил, родственники и знакомые приезжали со всей республики, студенты жили годами. При этом самых близких людей он, что называется, «держал в черном теле».

Работе отец отдавался полностью, дома мы его видели мало. Когда мы жили в Петропавловске, это были ещё сталинские времена, а вождь народов любил устраивать заседания по ночам, отец часто приходил домой в три или четыре утра, а в 6 мы уже видели его делающим зарядку. Когда работал в Алма-Ате, то по несколько месяцев пропадал на посевной и уборочной. И только в Чимкенте времени нам, своей семье, он уделял уже больше времени.

С ним было интересно, но отцом он был строгим и принципиальным. Я учился в шестом или седьмом классе, это было в 1956 или 1957 годах, когда упрекнул отца, что вот он – большой начальник, а мы, его дети, одеты хуже всех. В те годы многие жили бедно, но в нашем классе, где учились в основном профессорские дети, только я один ходил в телогрейке и кирзовых сапогах. «А ты что, выделиться хочешь?» – спросил он. Я по глупости запальчиво ответил: «Да, хочу!» – «Умом надо выделяться, а не одеждой, и больше ко мне с такими глупыми разговорами не подходи», – услышал я в ответ.

Один из его братьев, всю жизнь проработав на железной дороге, жил до самой смерти в землянке в центре Алма-Аты. Другой наш дядя был секретарем райкома в Астраханском районе Акмолинской области. По итогам одной из уборочных ему хотели дать звание Героя Соцтруда, но вспомнили о родстве с Жумабеком Ташеневым. А отцу и в голову не приходило «замолвить» за них слово.

– В каких он всё-таки был отношениях с Кунаевым?

– Скоро выйдет фильм, посвящённый 30-летию независимости. В нем речь идет в том числе и о взаимоотношениях отца и Кунаева, поэтому меня приглашали консультантом. Я прочитал сценарий и отказался. Там придумали то, чего не было, якобы они были друзьями. На самом деле они общались только по долгу службы, дружбы между ними не было. Я хочу привести цитату из книги уйгурского писателя Абдукерима Ганиева «Исмаил Юсупов: «С чистотой помыслов»: «Когда я (Исмаил Юсупов – Ред.) пришел к руководству республикой, «мои черноглазые друзья» говорили, что к вершине Казахстана поднялся уйгур. Если это так, то почему этого не сказали о Кунаеве. Он же по национальности татарин. Об этом я, как бывший руководитель Казахстана, заявляю с полной ответственностью. Кунаева и его родителей никто лучше меня не знает. Потому что наши родители с самого начала жили в Алма-Ате по соседству. А мы с Д. А. Кунаевым с детства росли вместе, затем вместе учились в уйгурской средней школе имени Сопи Зарвата. Когда встал вопрос о выдвижении руководителя Казахстана из числа национальных кадров, Кунаев в одну ночь уничтожил свой паспорт и получил новый с подтверждением его национальности, как казах. О его хитроумном лукавстве я хорошо знал. Однако об этом факте открыто заявить еще тогда не наступало время».

В этой книге есть строки и о том, что если казахский народ кому-то должен быть благодарен, то Ташеневу, который, пойдя на конфликт с Хрущевым, отстоял пять северных областей Казахстана, когда их хотели передать России, хотя прекрасно понимал, чем это может закончиться для него, ведь слово генерального секретаря ставило точку в любых вопросах.

Могу также привести выдержку из статьи политолога, доктора исторических наук Азимбая Гали: «После отстранения Жумабека Ташенева, желающих противиться воле Москвы среди казахской элиты не стало. В условиях новой реальности срабатывает тандем: Кунаев-Юсупов при Хрущеве. Кунаев знает, что Хрущев ждет повода, чтобы понизить его в должности. Юсупов знает, что Хрущев ждет повода, чтобы повысить его в должности. Кунаев рассчитывает на содействие партнера в тандеме. Но так бывает в политике редко. Но произойдет то, что произойдет. Тандем развалится. Образуется два враждебных стана. И Юсупов, и Кунаев – интернационалисты. Москва не хотела иметь снова дело с такими «националами» как Ташенев и Шаяхметов, лучше поставить на русского, но среди казахов началось брожение, это был плохой симптом. Поэтому Кремль устраивали не казахи как Юсупов, зарекомендовавшие интернационалистами себя в упомянутом деле от 21.12.1962. К тому же у Юсупова русская жена: Анастасия Петровна. Это внушает доверие Хрущева. Дети-сын Виталий, дочери Нина, Алма, Зарема. Юсупов – фронтовик, имел ранение в бедро, награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны Первой степени, Трудового Красного Знамени».

А это постановление бюро Центрального комитета КП Казахстана от 21 декабря 1962 года:

«Принять предложение Южно-Казахстанского крайкома КП Казахстана о передаче Узбекской ССР хлопкосеющих колхозов и совхозов и осваиваемые земли Пахта-Аральского, Ильичевского и Кировского районов Чимкентской области Каз. ССР.
Секретарь ЦК КП Казахстана Д. Кунаев».

Кто после этого скажет, что Кунаев был против передачи казахских земель Узбекистану? Кстати, Юсупова, которого поставили на его место первым секретарем ЦК компартии Казахстана, он потом загнал в Уральск, а после досрочно отправил на пенсию.

– Как-то раз я спросила Сейсембая Маргулана: почему у нас намеренно умалчивают роль героев? – рассказывает супруга Саяна Ташенева Айгуль Кенжебаева. – И он сказал: «Герои нужны народу, чтобы поднимать его самооценку и самоуважение. Человек или народ с высокой самооценкой и самоуважением невозможно остановить на пути к прогрессу, такой народ сметёт все преграды на своём пути. Но руководителям такой народ не нужен, нужна послушная масса. Именно в данный исторический момент подвиг Ташенева проявляется с ещё большей силой. Когда Хрущев отдавал Крым Украине, в России не нашлось ни одного человека, который бы воспротивился, как Ташенев. И мы сегодня все видим, к чему это сейчас привело. Стычки с некоторыми российскими провокаторами, которые происходят в эти дни, тоже приобретают другой смысл, если смотреть с точки зрения подвига Ташенева».

• 513
• 322