Каким станет режим в Казахстане после кризиса

Впереди Токаева вряд ли ждут спокойные годы правления. Спешно вычеркнув из политики Назарбаева, Токаев разрушает предыдущий правящий режим и начинает строить свой. Это непростая задача, так как новый президент пока не успел ни заработать авторитет, ни окружить себя лояльными элитами. А главное, у него нет уверенности в верности ему силовых структур.

Всего за неделю ситуация в Казахстане, где в какой-то момент, казалось, дело дошло чуть ли не до госпереворота, успокоилась. Власти восстановили контроль над ключевыми объектами, арестовав почти 10 тысяч человек. В Алма-Ату – эпицентр беспорядков – приехал президент Касым-Жомарт Токаев. В городе прекратились уличные перестрелки, восстановлена связь, а малый бизнес возвращается к работе. Если 5 января Токаев только обратился в ОДКБ за помощью, то уже 10 января он заявил, что первая в истории миротворческая миссия организации близится к завершению.

На уровне риторики власти продолжают настаивать, что за беспорядками стоят «террористы», но это не помешало им принять срочные экономические меры, чтобы решить проблемы, ставшие первоначальной причиной протестов. В Казахстане установили потолок цен на энергоресурсы и базовые продукты, а бизнес призвали «делиться с народом». Параллельно Токаев исполняет и политические требования улицы, убирая из системы власти ставленников своего предшественника Нурсултана Назарбаева. 

Сейчас кажется, что кризис миновал: режим устоял, а Токаев усилил свои позиции – избавился от опеки Назарбаева и даже сместил его самого с должности главы Совета безопасности. Однако это затишье – лишь начало долгого и непредсказуемого процесса смены власти в Казахстане. Ведь Назарбаева нельзя просто так взять и вытащить из казахской политической системы, которую он сам построил. Токаеву недостаточно просто занять те посты, которые занимал его предшественник в старой системе власти, – ему надо построить новую.

Террористы

Неожиданно вспыхнувший кризис в Казахстане успел обрасти валом самых невероятных теорий и объяснений. Но практически никто не отрицает, что все началось со спонтанных социальных протестов. Это признает даже руководство Казахстана, о чем Токаев заявил в своем выступлении перед парламентом 11 января: «Следует признать, что произошедшие трагические события во многом вызваны серьезными социально-экономическими проблемами». Однако власти по-прежнему заявляют, что решающую роль в радикализации протеста сыграли «вооруженные террористы, в том числе зарубежные боевики».

Вокруг этого объяснения теперь строится весь официальный нарратив руководства Казахстана. Разнообразные подтверждения такой версии событий стараются предъявить чиновники и провластные общественники через соцсети и СМИ. О том, как «группа профессиональных боевиков» атаковала Алма-Ату, в эфире телеканала «Хабар 24» говорил госсекретарь Ерлан Карин. Государственные СМИ сообщают, что в больницах Казахстана «много иностранных граждан, которые говорят на арабском языке». 

Правоохранители тоже пытаются предъявить доказательства. Власти Алма-Аты сообщали об обезглавленных полицейских, хотя никаких подтверждений этой информации с тех пор не появилось. Провалом закончилась попытка представить как международного террориста Викрама Рузахунова, известного джазового музыканта из Киргизии. Его задержали во время гастролей в Алма-Ате, после чего распространили видео, где он признается, что участвовал в беспорядках за деньги. Музыканта быстро узнали и после дипломатического скандала освободили и отправили обратно в Бишкек.

К месту пришелся и нашумевший в прошлом году Афганистан. Руководство Казахстана связывает беспорядки в стране с хаосом там. На переговорах с президентом Евросовета Шарлем Мишелем Токаев говорил, что случившееся было террористической атакой «с участием иностранных боевиков преимущественно из центральноазиатских стран, включая Афганистан».

Однако официальной версии явно не хватает убедительности. Главная цель террористов, как правило, – привлечь как можно больше внимания. И они не стали бы «заметать свои следы», как заявлял сам Токаев. Случившееся в Казахстане куда больше похоже на взрыв социального недовольства, чем на наступление талибов или ИГИЛ (запрещены в РФ). А версия с «зарубежными террористами» нужна властям, чтобы объяснить большое число погибших (официальная цифра все еще не названа, Минздрав заявлял о 164, но потом удалил информацию) и приглашение в страну контингента ОДКБ.

Иными словами, руководство Казахстана пытается скрыть внутренние проблемы за ширмой атаки извне. Вопрос в том, какие именно их этих проблем сыграли решающую роль в событиях начала января.

Заговорщики

Помимо международного терроризма, казахские власти винят в случившемся «внутренние деструктивные силы». Конкретные обвинения пока только готовят, но уже понятно, что главным обвиняемым, скорее всего, станет тяжеловес назарбаевской эпохи Карим Масимов. В разные годы он занимал должности премьер-министра и главы президентской администрации, а в 2016 году (через несколько дней после смерти первого президента Узбекистана Ислама Каримова) Назарбаев назначил его главой Комитета национальной безопасности, главной спецслужбы страны, – для контроля за транзитом власти. 

Еще во время кризиса Масимова сняли с должности и арестовали. Против него начали расследование по обвинению в попытке насильственного захвата власти. И действительно, Масимов был самым влиятельным силовиком в стране, а потому так или иначе несет ответственность за бездействие властей в первые дни беспорядков. Есть немало свидетельств, что незадолго до атаки на здание местного КНБ (в обычные дни это одно из самых хорошо охраняемых зданий в Алма-Ате) сотрудники покинули место службы по приказу сверху и оставили нападавшим огромный оружейный арсенал. Соответственно, существует вероятность, что Масимов либо был в сговоре с организаторми беспорядков, либо отошел в сторону и не стал им мешать, чем нарушил присягу.

Однако главная неувязка в том, что Масимов был заинтересован в как можно более плавном и медленном транзите, а атака на Токаева неизбежно разрушала выгодный ему статус-кво. При этом сам Масимов не мог претендовать на пост президента, потому что не пользуется поддержкой ни в обществе, ни в правящей элите Казахстана.

Даже если предположить, что глава КНБ действительно организовал заговор, то наверняка попытка отстранить Токаева началась бы с переворота в столице, который можно было бы устроить силами доверенных подчиненных, а подать все как приказ Назарбаева. Власти сейчас утверждают, что план захвата президента у заговорщиков якобы был, но они отказались от него, узнав о прибытии сил ОДКБ. Но в этой версии много логических нестыковок, которые еще предстоит объяснить – и правда, возможно, никогда не вскроется. 

Некоторые, глядя на то, как усилился Токаев после кризиса, ударяются в другую крайность и обвиняют в организации беспорядков самого президента. Однако эта версия тоже не кажется правдоподобной. Алма-Ата, ставшая центром кризиса, контролируется родственниками Назарбаева. Самый младший брат первого президента Болат, по информации СМИ, держит крупные и криминализированные оптовые рынки города – «Алтын Орду» и «Барлык». А занимавший видные посты в госструктурах (включая КНБ) и госкомпаниях Казахстана племянник Назарбаева Кайрат Сатыбалды, сын погибшего еще в 1981 году другого младшего брата экс-президента, является неформальным лидером местных спортсменов-салафитов. Родной брат Сатыбалды Самат Абиш – первый замглавы КНБ. В разгар кризиса СМИ сообщали, что он снят с должности и задержан, но сейчас КНБ утверждает, что Абиш продолжает трудиться на посту, но находится в отпуске.

Беспорядки в Алма-Ате сильно отличались от протестов в других городах Казахстана. Южная столица Казахстана оказалась под волной насилия: в то время как полиция бездействовала, ключевые здания города захватывали хорошо организованные и вооруженные погромщики, а мародеры (в основном сельские люмпены) пользовались случаем и громили супермаркеты. Участие некоторых представителей клана Назарбаева в организации хаоса выглядит весьма правдоподобным: это объясняет и бездействие силовиков – многие генералы различных силовых структур юга Казахстана назначены по протекции Назарбаевых или обросли неформальными связями с самой влиятельной семьей страны, – и участие в беспорядках криминала в лице, например, задержанного впоследствии полицией авторитета Армана Джумагельдиева (Дикий Арман). Всего же на рынках задержаны 207 человек, у них изъяты угнанные автомобили, оружие, боеприпасы, щиты. Также одна за другой стали появляться новости о загадочных самоубийствах высокопоставленных силовиков.

Конфликт между Токаевым и родными Назарбаева тянется еще с 2019 года: приказы нового президента саботировались, а телефон Токаева прослушивали. Возможно, именно поэтому, увидев для себя шанс ослабить президента Токаева из-за начавшихся широких протестов по поводу роста цен на газ, родственники Назарбаева могли решиться на отчаянные действия – причем, как показали события, без хорошо продуманного плана.

Родственники

Организаторы беспорядков могли рассчитывать, что хаос и погромы дискредитируют Токаева в глазах елбасы. Покажут, что на него нельзя полагаться – тем более что в последние пару лет протесты случались в Казахстане все чаще. Возможно, таким образом часть теряющей влияние элиты хотела, чтобы Назарбаев передумал доверять Токаеву еще один президентский срок, а в стране прошли досрочные выборы, на которых преемником елбасы мог бы стать кто-то другой – например, тот же Самат Абиш. Однако Токаев сумел развернуть переворот в обратную сторону. Воспользовавшись беспорядками, президент забрал у своего предшественника последнюю влиятельную должность – главы Совбеза.

Одновременно Токаев избавился от Масимова, переназначил правительство и даже заговорил о возможных досрочных выборах в парламент. Также он наглядно продемонстрировал, что его поддерживают в Москве – об этом говорит стремительный ввод и вывод войск ОДКБ.

Назарбаев же пока лично никак не отреагировал на переворот и даже не появлялся на публике, хотя пресс-секретарь елбасы заявил, что экс-президент находится в столице, пост главы Совбеза отдал Токаеву добровольно и призывает народ сплотиться вокруг действующего президента. Он все еще не появлялся на публике в 2022 году (по данным эксперта по Центральной Азии Аркадия Дубнова, Назарбаев до сих пор находится на лечении в Китае, на острове Хайнань).

Теперь Токаев стал по-настоящему самым главным человеком в политической иерархии Казахстана, а влияние Назарбаева и тяжеловесов его эпохи ослабло. Подавив беспорядки, Токаев не только разобрался заодно и с мирным протестом, но и свернул со взятого в 2019 году курса на постепенную либерализацию. Обещанные им после кризиса реформы консолидируют власть вокруг него, усиливают силовое крыло и сулят послабления исключительно в экономической сфере. Перезагрузка политической системы, по словам президента, может начаться осенью – но совершенно не факт, что это будут изменения в сторону большей свободы для граждан и большей представленности во власти различных элитных групп. Закручивание гаек – универсальная реакция на кризис, подобный тому, что пережил Токаев, но в будущем оно может стать источником проблем.

Токаев

Тактически казахский президент выходит из кризиса победителем, но стратегически его положение совсем не простое. Его популярность в обществе под вопросом – несмотря на все попытки отмежеваться от дискредитированного окружения Назарбаева, люди еще не забыли, что он его преемник и приближенный. Никаких обвинений в адрес родных первого президента по-прежнему нет, а значит, пока что они сохраняют способность создавать Токаеву проблемы.

Сделать крайним Масимова, возможно, стало компромиссным решением, которое позволит не ставить вопрос об ответственности других силовиков, лояльность которых сейчас очень нужна Токаеву, а заодно не усугублять конфликт с родственниками Назарбаева. Хотя Масимов и был одним из самых доверенных людей елбасы, он все же не родственник, а позволить ему бежать из страны было бы слишком рискованно – с такими знаниями, деньгами, связями и влиянием он мог превратиться в опасного оппозиционера.

Как показали первые дни этого года, силовики в Казахстане склонны подчиняться не официальному руководству, а людям со связями и влиянием. К тому же казахские спецслужбы оказались совсем не готовы к кризисам – это оборотная сторона долгой стабильности в Казахстане. Пока в других странах Центральной Азии шли гражданские войны, перевороты, восстания и крупные теракты, в Казахстане все было относительно спокойно. Поэтому спецслужбы страны привыкли заниматься в основном подковерной борьбой за доступ к ресурсам.

Социально-экономические проблемы, спровоцировавшие январский кризис, тоже никуда не делись. Токаеву предстоит не только решать вопрос с вопиющим неравенством, но и что-то делать с коррупцией и демонстративным потреблением элит, вызывающим недовольство и агрессию в обществе. 

Наконец, сложнее всего будет разобраться с той немалой частью правящей элиты, которая недовольна переменами. Токаеву во многом придется действовать, преодолевая сопротивление родни Назарбаева, которым хочется сохранить все как есть. Усложняет ситуацию и то, что «семья» первого президента – это не монолитная группа, а большой и раздробленный клан со множеством различных интересов.

Уже сейчас Токаев начал плавно наступать на интересы «семьи» – например, лишил компанию, подконтрольную младшей дочери Назарбаева Алие, права взимать утилизационный сбор с импортируемых автомобилей. Безропотно сносить такие шаги в семье вряд ли будут, а значит, процесс консолидации власти в руках Токаева может стать долгим и непредсказуемым.

Александр Габуев, Темур Умаов, Московский центр Карнеги

• 177
• 193