Токаев: друг Путина и наследник Назарбаева?

25 сентября, 2023

5904

Говоря о «послекантарских» страхах президента Касым-Жомарта Токаева стоит напомнить о геополитических рисках, с которыми сталкивается нынешний хозяин Акорды.

Нью-Йорк. ООН. Токаев

Начнем, пожалуй, с официальной позиции Астаны по внешнеполитическим вопросам. Наша знаменитая пресловутая «многовекторность» в последнее время все чаще дает сбои. Например, в свежем президентском послании есть пара мимолетных, но прямых намеков на то, что с Россией и Китаем мы будем продолжать дружить и сотрудничать, несмотря ни на что.

В то же время, выступая на 78-ой сессии Генеральной ассамблее ООН, а также мини-саммит в формате «5С+1» (глав центрально-азиатских государств с президентом США) Токаев дал понять, что «силовое решение политических вопросов на самом деле ведет только к тупику» и «Казахстан высоко оценивает все усилия и планы, предлагаемые различными государствами и группами стран в поддержку политического урегулирования украинского кризиса».

Таким образом, президент, не изменяя своей традиции не называть вещи своими именами, все же намекнул на тупиковость российской позиции в украинской войне. Начал выступление с привычной фишки о том, что все нынешние проблемы исходят из-за несоблюдения Устава ООН, он подчеркнул, что «независимость, территориальная целостность и суверенитет – основные принципы, которыми мой народ будет руководствоваться и сейчас, и в будущем», заметив, что «мы будем продолжать сотрудничество с нашими основными союзниками по всем стратегическим вопросам».

Кроме этого, казахстанский президент вновь подверг критике Совет безопасности ООН, заявив, что нужно расширять деятельность этого органа, в том числе и включив туда Казахстан. Заметим, что выступавший позднее украинский лидер Владимир Зеленский, кроме прочего, тоже покритиковал Совбез.

Гарант суверенитета?

А прежде была коллективная встреча с Джо Байденом, на которой также говорилось о независимости и суверенитете, но уже с намеком на то, что Соединенные Штаты чуть ли не несут за это ответственность перед центрально-азиатскими странами, поскольку дали им в свое время гарантии безопасности.

США, в свою очередь, вроде как и придерживаются этой позиции, но нужно помнить, что сегодня в основе таких заявления, конечно же, стоит российско-украинская война, и Астане дипломатично дают понять, что пора дистанцироваться от Москвы.

В качестве дополнительного аргумента от США и Запада в целом для токаевского режима существуют и другие риски. Речь идет о надвигающихся и практически неминуемых санкциях. Конечно, пока так называемые «вторичные» и адресные санкции де-юре не имеют прямого отношения к Касым-Жомарту Кемелевичу, но есть нюансы.

Так, если Вашингтон и Брюссель решат, что Казахстан, а точнее, физические и юридические лица РК помогают России обходить западные санкции, то в первую очередь это скажется на имидже Акорды и ее нынешнего хозяина. Токаев и его МИД постоянно уверяют, что не допустят такой возможности, но, судя по всему, «вторичка» – это дело времени.

Это касается и персональных санкций в отношении клептократов и олигархов, которых принято связывать с Назарбаевым и его командой, и в этом случае Токаев тоже оказывается косвенно причастным. Таким образом, реальный образ Касым-Жомарта Кемелевича – друг-союзник Путина и наследник Назарбаева – остается практически без изменений. Но не менее серьезно этот образ страдает от непрекращающихся репрессий в отношении инакомыслящих и по фактам нарушения основных прав и свобод граждан РК. Кстати, об этом, судя по пресс-релизу Белого дома (Акорда об этом скромно промолчала) по итогам встречи «С5+1», Байден говорил своим центрально-азиатским коллегам.

Айдаһар Шығыстан шығады

Китай в плане внешних рисков для президента Токаева и его власти следует рассматривать отдельно. Еще в начале 2020 года тогдашний госсекретарь США Майк Помпео приезжал в Казахстан и на встрече с обоими президентами прямо намекал на то, чтобы мы держались подальше от РФ и КНР, но тогда Нур-Султан сделал вид, что пропустил эти предложения мимо ушей. Заметим важный факт – по сравнению с нынешними взаимоотношениями с Москвой, Астана практически не изменила своих позиций по отношению к Пекину. То есть, если Казахстан вынужден считаться с мнением цивилизованных стран по отношению к путинской России, то нынешняя политико-экономическая конфронтация Запада с Китаем его как бы не касается. Хотя мы, если брать во внимание положение казахов и уйгуров в СУАР, имеем к этому прямое отношение.

Более того, за последние пару лет наши торгово-экономические связи с Китаем стали крепнуть и выходить на новый уровень, фактически продолжая политику Назарбаева. Но при чем здесь Токаев? Конечно, можно вспомнить, что он начал свою дипломатическую деятельность именно в Поднебесной (еще в студенчестве, а затем и после окончания МГИМО), а также факт, что именно Токаев был главным организатором налаживания контактов Алматы с Пекином. Более того, будучи премьер-министром Касым-Жомарт Кемелевич сумел урегулировать территориальный вопрос с нашим восточным соседом (кстати, РК практически единственная страна, к которой со стороны КНР нет официальных претензий по этой проблеме).

Как и за счет чего это было сделано, другой вопрос, но можно предположить, что Токаев был в курсе неофициальных договоренностей с Пекином времен Назарбаева, включая кредитные линии, нефтегазовый сектор, постройку полусотни заводов на нашей территории и так далее.

Есть ли что-то у китайцев на нашего президента? Это мы можем только предполагать. Но в целом «китайские риски» применимы для всех центральноазиатских президентов, чье политическое долголетие во многом зависит от восточного соседа, которого на Западе частенько и обоснованно подозревают в международной коррупции. Нечто подобное звучало и с трибуны Конгресса США уже в период правления Токаева, но его Администрация и соответствующие органы РК никак на это не отреагировали.

Поэтому, Пекин, благодаря «мягкой экспансии» остается в образе некоего навязанного «старшего брата» Астаны. Токаеву остается только надеется на понимание ситуации со стороны Вашингтона и Брюсселя, а также на то, что синофобия среди казахстанцев не разовьется до такой степени, что перекроет «русофобию».

В общем, как говорили старики, «Айдаһар Шығыстан шығады» («Дракон придет с Востока»), имея в виду опасность, которая может грозить казахам. Приручить этого Дракона никто не может, даже если его периодически подкармливать. Можно только сдерживать, что у Токаева неплохо получается. Но есть и другая поговорка, которая, судя по всему, появилась в колониальную эпоху истории Казахстана – «Қара қытай қаптаса, сары орыс әкеңдей көрінеді» («Если придет китаец, то русский отцом покажется»). Тут, конечно, можно исходить уже из русской поговорки относительно выбора из двух зол, но о том, какие риски для Касым-Жомарта Токаева, как гражданина, президента и ответственного за граждан РК несет «сары орыс», мы поговорим в следующий раз.