Гармония пространства и времени кочевников

Что есть пространство кочевников? Степь. На взгляд постороннего человека, безжизненное, страшное пространство, раскинувшееся на тысячи и тысячи километров. Как же удалось выживать кочевникам в условиях суровой степи почти три тысячелетия? Какая сумма природных, социально-экономических, антропогенных, культурных факторов позволили обеспечить успешное развитие номадов?

Самые важные и объективные детерминанты человеческого бытия – это пространство и время. Всякий народ обусловлен временем и пространством, в котором он пребывает. Это принцип хронотопа – единство, взаимопроникновение и взаимообусловленность времени и пространства – позволяет определять мироощущение народа.

Для кочевников жизнь в Степи – это сознательный выбор. Кочевники, отделившись от собирателей, охотников, земледельцев, бросились на освоение новой территории, казалось бы, непригодной для жизни человека. И это был их первый, если воспользоваться терминологией Гумилева, пассионарный шаг. Выбор пространства, которое они завоевывали постепенно и научались в нем жить, определил не только их образ жизни, но и традиции, менталитет и, в конечном итоге, судьбу.

Номадам помогло выжить в непростых климатических условиях не только знание пространства, но и умение точно рассчитывать и использовать время. Связь с природой, гармоничное существование с ней продиктовало образ жизни кочевника, который был полностью подчинен ее временным циклам. Степь позволяла использовать разные части ее пространства в строго определенное время. Именно это легло в основу традиции народа кочевать, летом и зимой, весной и осенью меняя место пребывания в зависимости от того, где самой природой были созданы оптимальные условия для выживания человека и прокорма скота.

Как никакой другой образ жизни и вид деятельности, номадизм позволял почувствовать и осознать временную природу пространства и пространственную выраженность времени.

Говоря о тесной связи пространства и времени, мы имеем в виду, что любое изменение времени, сезона находили зримое отражение в пространстве Степи. И эту связь нельзя было не заметить. Кочевники делят год на 24 сезона в среднем по 15 дней каждый (в них 3 сезона по 5 дней), и эта смена 24 сезонов характеризуется конкретными изменениями в климате, погоде, выпадении осадках, появлении растительности и т.д. На каждый из 24 сезонов приходилось определенное природное состояние или процесс, и требовало тех или иных действий кочевников.

Так, например, продолжительность пребывания у источника, частота и скорость передвижения диктовались пространством, т.е. зависели от состава и количества воды, запаса растительного покрова в конкретный момент времени. Разумеется, все это следовало учитывать при кочевке, рассчитывать время снятия с места и прибытия на новое место. Наличие 4 основных видов пастбищ (қыстау, көктеу, жайлау, күзеу), как и сама традиция кочевания, обусловлена состоянием пространства в определенное время.

Направление, время, темп кочевания зависели от природного цикла, смены сезонов, условий окружающей среды, т.е. пространства. И это определяло ритм (время) жизни номадов.

При этом кочевникам недостаточно было знания сезонного, даже годового отрезка времени и происходящих в этот период изменений пространства Степи. Номады нуждались в прогнозе, который охватывал бы, как минимум, несколько лет, необходимых для завершения полного хозяйственного цикла. Хозяйственная деятельность, связанная с разведением скота, охватывала полный производственный цикл, измеряемый несколькими годами, необходимыми для взросления молодняка и его вступлению в репродуктивный возраст (для разводимых кочевниками животных в среднем 5-6 лет).

От номада, совершающего долгие перекочевки при любой погоде в разное время года и суток, требовались навыки ориентирования в пространстве, незнакомом кочевникам или лишенном четких ориентиров. Это подвигло их искать нечто более устойчивое во времени и постоянное в обозримом пространстве. И они находят эти ориентиры на небе. Расширяя территорию кочевания или уходя в походы в далекие земли, кочевник проходил тысячи километров. Сменялись ландшафты, климатические зоны, времена года, фауна и флора, и в этом меняющемся мире было то неизменное и вечное, что сопровождало его в долгом пути и позволяло всегда находить верный путь.

Наблюдения кочевников за протяженным временем позволили заметить закономерности, циклические повторы, их зависимость от расположения планет и движения планет вокруг Солнца.

Сводом, который объединил, унифицировал, изложил в стройной системе эти знания о времени, столь важные для жизнедеятельности номадов, стал тенгрианский циклический календарь, согласно которому тюрки-кочевники жили до 1926 года. Учитывающий циклы календарь позволял выживать в условиях резко континентального климата. Он определял ритм жизни человека, все стороны жизнедеятельности кочевников. В основе циклического тенгрианского календаря лежало изучение Космоса, движением звезд и их влияния на Землю, наблюдение за окружающей природой.

Календарь номадов учитывает движение Солнца и Луны (круг Луны – 1 месяц: рост луны и убыль), Земля вокруг Солнца (1 год). Наблюдение за Плеядами-Уркер позволило делить год на месяцы и дни. При приближении Уркер наступало потепление, при его отдалении – похолодание. Традиционный календарь кочевников состоял из 12 месяцев по 30 дней каждый. «Дополнительные» 5-6 дней называли 5 қонақ.

Кроме того, учитывался 12-летний цикл обращения Юпитера вокруг Солнца и 30-летний цикл Сатурна. Отсюда основная единица календаря, называемый мүшел (часть), состоит из 12 лет. В рамках этого периода наблюдаются повторы, однако они варьируются, и это зависит от лунного и сатурнового циклов. 12-летний временной цикл – это самое короткое время, в рамках которого можно было выявить закономерность повторения, силу, возможные последствия сильных снегопадов, засух, джута и, тем самым, иметь возможность минимизировать потери, предупредить риски, предусмотреть пути выхода из сложной ситуации.

5 юпитерных 12-летних мүшелей образуют 60-летний полный цикл (эпохальный мүшел, равный жизни человека). В полном 60-летнем цикле 2 сатурновых 30-летних цикла. Внутри 60-летнего мүшеля нет одинаковых годов, потому что при 5-кратном повторе каждого года его символ окрашен в один из пяти цветов. И лишь с истечением 60 лет полного мүшеля вновь совпадают символ года и его цвет.

Эта непростая система цвета года отражала вариации посредством 10-летнего цикла (их 6 в эпохальном 60-летнем мүшеле), выраженного в одном из пяти цветов. Эти цвета и их порядок строго определены, и определены так, как только и может быть у кочевников — по сторонам света. Сначала цвет Синего неба, затем цвета сторон света по пути следования Солнца: красный Восток, желтый Юг, белый Запад, черный Север.

Три полных (иногда называемых эпохальными) 60-летних мүшеля составляют 180-летний мүшел, называемый Большим. Двенадцать 180-летних Больших мүшеля образуют вселенский год, равный 2160 годам.

Изучение огромного пространства, накопление наблюдений, сравнительный анализ, оценка рисков, поиск оптимальных путей кочевания, систематизация полученных знаний, их накопление и передача информации от поколения к поколению потребовали достаточно значительного временного периода.

Безусловно, без практической надобности столь непростой календарь не сложился бы. Очевидно, что без него были бы рискованны, а то и вовсе невозможны передвижения кочевников на большие расстояния, сама кочевая экономика, прогнозирование и учет неблагополучных условий среды обитания – пространства с резкоконтинентальным климатом. Способность соотносить время и пространство позволила кочевой цивилизации сохраняться, как минимум, три тысячелетия.

Цикличный принцип тенгрианского календаря позволял отражать не только бесконечность времени, но его постоянную повторяемость, обусловленную повторяемостью движения звезд, сменой времен года. Новый виток времени, новый цикл подразумевал и повтор, и изменения. Повтор соответствовал тому, что неизменно под Небом, а вариации, новые признаки спирали выражали эволюцию, движение самой истории, развитие общества.

Цикличность времени передавало его важное свойство: незавершенность, постоянный переход к новому витку, новому кругу жизни, истории. И так дальше по спирали. Эта неразрывная связь нового и старого, умирающего и рождающегося предопределила особую философию жизни кочевника, его нравственные императивы.

Тонкое, обостренное восприятие времени и пространства сформировало в кочевнике необыкновенное чувство растворимости во времени, умение вобрать его в себя, выработало в нем особое философское отношение к нему. Это отразилось на умении номада ждать, не торопить события, но и не сдаваться, зная, что время долгое и, пока оно течет, все может измениться. Мелочами можно пренебречь, поскольку они лишь небольшая часть большего. Отсюда суждения, мера вещей, оценка поступков – по долгому отрезку времени, со способностью увидеть последствия по времени. Это понимание того, что и добро, и зло, совершенные человеком, непременно вернутся вознаграждением и возмездием, если не ему самому, так его потомкам на новом витке спирали. Время, возвращаясь в новом витке, возвращает и некогда совершенное зло, порождая череду злых поступков. И потому карма, созданная человеком, не заканчивается его жизнью, а продолжает свой путь и предопределяет жизнь потомков. Отсюда вытекает требование нравственной ответственности перед потомками.

В Степи как нигде более единство ритма времени и пространства явлено зримо и ощутимо. Время являет себя в пространственном выражении наблюдаемых нами и влияющих на нас перемен, а пространство моментально и живо откликается на смену времени.

Таким образом, способность соответствовать требованиям времени, идти в ним в ногу определяло саму суть кочевничества и позволяло сохранять пространство. Степь – это ритм, четкий, резкий, акцентированный, ощутимый в пространстве. Степь учит жить в ритме, вместе с ритмом времени и изменениями в пространстве.

После того как нас оторвали привычного пребывания во времени и пространстве, нам сбили ритм. Сбили пространственно-временные координаты. Мы вырвались из системы привычных вызовов, которые толкали нас на действия, определяя ритм нашей жизни. Когда нет адекватного отклика на пространственные изменения, время словно лишается смысла, отсюда нет перемен в пространстве, жизни общества. Если не совпадают время и пространство, то нет и взрыва энергии. И всё лишается поступательного исторического движения. Наступает застой как отказ или неспособность реагировать на вызовы. Время останавливается, пространство теряется, жизнь замирает.

История развивается по спирали, циклами. И в этом процессе никому не дано избежать взлетов и падений, периодов стремительного развития или застоя. В истории было время, когда номады определяли историю мира, были ее двигателем, создавали государства и империи, соединяли земли и этносы. Были и века тяжелого выживания, когда нация стояла на грани потери своей территории. Трагические события 1920-1930-х годов, насильственный перевод казахов от кочевого образа жизни к оседлому – пример нарушения законов времени, что привело к изменению нашего присутствия в пространстве. Почти век (с конца 1930-х до 1991 г.) ушел на выживание нации, на восстановление численности населения. Этот исторический цикл завершается, мы из него выходим, и смена минуса на плюс не будет безболезненной, беспроблемной. Необходимо возродиться, сделать пространственно-временной рывок, а значит, обрести себя в новом времени и обжить, обустроить пространство.

Высокая мобильность кочевников помогала совпадать и жить в едином ритме со временем и пространством, всегда оказываться в нужном месте в нужное время. И это давало шанс не только выжить, и быть всегда на правильном пути, делать правильный выбор. Застой же, остановка смерти подобны.

Нынешняя власть, а с ней и страна, выпала, потерялась во времени и пространстве. Она не дает адекватные ответы на вызовы. Мы теряем время, а вместе с ним и пространство жизни (аул), страны (отданные месторождения и пр.), независимость территории.

В своем неверном выборе власть застряла в прошлом времени, то ли колониальном, то ли советско-тоталитарном. Она потерялась в пространстве, оказавшись и не на Западе, к которому стремилась и которому подражала, и не в Казахстане, время и пространство которого она предает и продает.

Экстремальные условия проживания научили кочевников экономить энергию, не растрачивая ее понапрасну. Он ждет верного момента, когда этому будет способствовать само время и пространство. И это оправданно и позволительно, когда необходимый путь пройден и есть возможность копить силы для следующего рывка, движения. Эта необходимость рывка, усилия уже завтра не вызывала сомнения, потому что снова менялся цикл и он заставлял кочевника отвечать новым вызовам. Он оседлает время в единственно возможный, ведущий к успеху момент, и совершит требуемое. Кочевники и, шире, кочевая цивилизация проигрывали всегда, когда не отвечали требованиям времени. Но на каждом витке времени, истории всегда вновь появляется шанс, создаются новые благоприятные условия. Главное, не пропустить их.

(Продолжение следует)

• 109
• 116